Робин - Проснись, моя любовь
Джаспер споткнулась. Элейн тут же плюхнулась в седло и сжала обе луки между ногами так, как будто они были самым ценным, что у нее есть. Она бросила быстрый взгляд на лорда. Он изучал ее, но во взгляде не было ни осуждения, ни обвинения. Как будто ему нравилось то, что он видел. Как будто ему нравилось нечто большее, чем он видел.
Никогда еще ни один мужчина не смотрел на нее так, как этот. На нее, полненькую и благоразумную простушку Элейн.
Ни один мужчина никогда не говорил, что хочет удовлетворить ее.
Даже Мэтью — а Мэтью любил ее.
Загорелое лицо лорда стало угрюмым. Элейн нахмурилась. Он был столь же непредсказуем, как и чикагская погода. Как будто в подтверждение ее мыслей, он пустил лошадь в галоп и поскакал к озеру.
Джаспер почувствовала себя брошенной. Кобыла попыталась было последовать за своим четвероногим попутчиком, но Элейн решительно натянула поводья, выдерживая шаг лошади в безопасном и спокойном ритме.
Лорд подождал, пока она догонит его. Они поехали вокруг маленького озера. Утки и селезни мирно плавали в воде, отражающей смесь синего неба и искрящегося солнца. Несколько коричневых уток вели за собой выводок крошечных пушистых утят.
Слева от утиной семьи Элейн краем глаза заметила мелькнувшую тень. Она повернула голову и затаила дыхание. Черный лебедь выплыл из сумрака подлеска. Он вытянул шею, а затем согнул ее в изящную петлю. Блестящий алый клюв ворошил черные перья на груди, медленно прихорашиваясь в уединении.
— Он появился здесь несколько лет тому назад.
Лорд подвел своего жеребца к правому боку Джаспер так близко, что его блестящий черный сапог коснулся лодыжки Элейн. Она украдкой отстранилась от физического контакта. Он, казалось, не заметил ее движения, целиком погруженный в наблюдение за прихорашивающейся черной птицей.
— Здесь не должно быть черных лебедей, их родина — Австралия. Но, тем не менее, он здесь. Возможно, это старик Кентлетон прислал их в Англию пару лет тому назад. Он был странным человеком. Генерал. Я служил под его командованием несколько месяцев в Индии, пока он не решил возвратиться к более предсказуемой военной службе в Австралии. Он имел обыкновение регулярно отправлять домашним австралийские диковинки. Таким образом, его жена могла почувствовать дух этой страны, не причиняя ему беспокойства своим присутствием. — Он посмотрел на Элейн синими сверкающими глазами. — Удивительно, что здесь нет диких кенгуру, прыгающих по всему графству.
Жеребец резко дернул головой, лорд хладнокровно вернул его в прежнее положение, слабый металлический звон эхом разлился в воздухе. Жеребец шагнул еще ближе к Джаспер, блестящий черный сапог лорда снова прижался к Элейн. Она упорно рассматривала австралийского лебедя.
— Красив, не правда ли?
Она взглянула на лорда. В интонации его голоса и взгляде, по-прежнему прикованном к птице, сквозило какое-то благоговение.
— Лебеди выбирают себе пару на всю жизнь, — сказал он тихо, бледное облачко дыхания растаяло в прохладном воздухе. — Этот бедолага всегда появляется здесь один. Всегда. Один.
Вороной захрапел и, повинуясь прихоти, сделал шаг в сторону, что, по мнению Элейн, было слишком рискованно. Лорд безо всякого усилия успокоил лошадь, словно и не заметил ее непокорности. Он повернулся к Элейн. Его губы изобразили то, что можно было бы охарактеризовать мечтательной улыбкой.
— Возможно, в этом году он встретит свою истинную подругу.
Всегда. Один.
Да, именно так она чувствовала себя — это смешно, конечно, но точно. С Мэтью она всегда была одна.
Всегда быть одной.
Совершенно очевидно, что и этот мужчина ощущал себя таковым.
— Вернемся, на сегодня достаточно. Я не хочу, чтобы ты переусердствовала в первый же день. Поехали домой.
Домой.
Элейн сразу же почувствовала боль по всему телу: болели и ноги, и руки, и спина. Свернутая ткань превратилась в грубый тампон. Слепящий свет отражался от поверхности озера. Голова под шляпой вспотела. Лошадь казалась такой же круглой, как гигантский барабан. И она воняла — теперь Элейн узнала тот специфический животный запах, которым пахла одежда лорда, когда он целовал ее французским поцелуем.
Острая жалость к себе и болезненные ощущения стали неприятной действительностью. Слабый дискомфорт перешел в острую боль. Мышцы правой ноги дергались так, будто все это время карабкались по нескончаемой веревочной лестнице.
Жар кольцом окутал Элейн, голубое небо и зеленая трава поплыли перед глазами.
— О мой Бог! — она отпустила поводья, судорожно пытаясь схватиться за что-нибудь более устойчивое.
— У тебя действительно ограниченный словарный запас, — проворчал лорд, перетаскивая Элейн с лошади на свои колени.
Элейн застыла, когда обнаружила, что ее ноги лежат на твердом бедре лорда, правая сторона тела прижата к переднему краю седла лорда, а левая — к нему. Его рука обхватила ее справа, пониже груди, ритмично надавливая и потирая в такт движениями жеребца.
Она сглотнула, чувствуя, как сердце отступает от горла, куда оно только что подпрыгнуло. Элейн за всю свою жизнь еще никогда так сильно не пугалась. Адреналин, который искал себе выход, ударил в голову.
Элейн с гневом развернулась, чтобы смерить взглядом синие насмешливые глаза около себя.
— Ты, безголовый кре… — она стиснула зубы. Этот ПМС доведет ее до смерти.
— Полегче, моя любовь. — Одна бровь страдальчески приподнялась. — Я просто хотел расположить тебя поудобнее. Вот так. — Он обхватил ее правую ногу под нагромождением бархата и нижних юбок. — Перекинь ногу через седло и выпрями — это поможет снять судорогу.
Он уверенно перевел ее ногу в нужное положение. Она хваталась за седло, за него, за гриву лошади. К тому времени, когда Элейн благополучно уселась верхом, бархатное платье, шелковые нижние юбки и сорочка перекрутились вокруг бедер, единственная прокладка куда-то уехала в скользких панталонах. От развилки его бедер шел жар, а ее шелковое облачение надежно застряло между ним и краем седла. Он поддерживал ее спину своим торсом. Она вертелась и подпрыгивала, в то время как он сидел с легкой непринужденностью.
Продолжая извиваться, Элейн попыталась расправить платье между своими ягодицами и его телом. Потерпев неудачу, она попробовала натянуть ткань на ноги, главным образом на правую, которую лорд все еще держал.
— Тпру! — Лорд откинулся назад. Жеребец под ними нервно загарцевал. — Кое-какие вещи, видимо, нужно сделать в первую очередь. Начнем с этого.
Он выпустил ее ногу. Длинная и смертельно опасная шляпная шпилька выскользнула из волос. Он аккуратно воткнул ее в верхушку маленькой шляпки и кинул все это на подол Элейн. Она машинально подхватила. Обхватив ее за талию, он послал жеребца в галоп.
