Мэй Макголдрик - Пламя
– Насколько я помню, вопросы сейчас задаю только я!
– Это ты умеешь, – мягко сказала Джоанна, легким прикосновением разглаживая морщинку на его лбу. – Хотя за эти несколько месяцев я многому научилась, но всегда помнила некоторые вещи, о которых она мне успела рассказать за прошедшие годы. Если посмотреть на все, что было, внимательно, то многое окажется связанным между собой.
– Она просила меня разыскать твой портрет. По правде говоря, я понял так, что портрет – это единственная вещь в замке, которую она рассчитывала получить.
Джоанна села в постели и повернулась к нему.
– Упоминала ли она что-либо еще? Она говорила тебе о несчастьях, которые преследуют наш род?
Гэвин следил за тем, как ее пальцы нервно дрожали в его руках.
– Твоя бабушка рассказала мне о том, как умер каждый из ее сыновей, а также упомянула, что проклятие замка Айронкросс не имеет ничего общего с существованием призраков или гоблинов. Она говорила о Зле, которое обитает в этих местах, но подчеркивала, что это Зло, исходящее из человеческого сердца.
– И она убедила тебя докопаться до истины.
– Да, – кивнул он. – У меня есть землевладения и люди на равнине, и я никогда не планировал превращать замок Айронкросс в свой дом. Граф Энгус преподнес мне эти владения в дар, и я вижу, что здешним людям сейчас необходим хозяин, который позаботится о них. Но я никогда не приехал бы в горы, если бы не визит ко мне твоей бабушки. Именно он и послужил толчком к этой поездке.
– Ты сожалеешь о том, что приехал? – спросила она тихо.
Он заглянул в ее бездонные синие глаза и искренне ответил:
– Я навсегда останусь должником твоей бабушки. Она подарила мне теплоту солнца. – Он поднес ее руку к своим губам. – Она подарила мне тебя.
Джоанна быстро отвернулась, но Гэвин успел увидеть слезы, предательски скатившиеся по ее щекам. С неохотой он позволил ей освободить руку из своей ладони и застыл, любуясь ее прекрасным профилем, в ожидании, когда она найдет нужные слова.
С некоторым удивлением он обнаружил, что его горло сжалось, а в груди стало нарастать неизведанное ранее ощущение. Его руки испытывали почти болезненное желание снова вернуть ее в свои объятия.
С усилием он отвел от нее взгляд и стал смотреть на огонь, пылающий в камине. В голове Гэвина опять пронеслась мысль, не дающая ему покоя. Он просто не может позволить себе подоб-. ные чувства. Всю свою жизнь он видел, как смерть отмечала печатью тех, к кому он был искренне привязан, поэтому поклялся себе, что больше никогда не повторит этой ошибки. Он был предводителем своих воинов, землевладельцем. У него были обязанности по отношению к другим людям, но не было потребности в сближении с кем-либо. Гэвин не хотел больше любить или быть любимым.
Но появилась она и внесла хаос в его сердце.
«Правда, – думал он, – я предложил ей стать моей женой. Однако это предложение связано с вопросами обычаев и чести». Безусловно, размышлял Гэвин, он никогда не испытывал физического влечения, которое хотя бы отдаленно напоминало те вспышки молнии, которые зажигают его кровь каждый раз, когда он смотрит на Джоанну. Но в любом случае брак, который он предложил, разрешил бы все проблемы в возникшей ситуации. Она не может больше жить как отшельница в подземельях замка. Их союз позволит ей вернуть то, что принадлежит ей по праву. По справедливости замок Айронкросс должен принадлежать ей, независимо от действий лорда-канцлера и того, что сейчас его владельцем являлся Гэвин.
Повернувшись к Джоанне, он поднес руку к ее шелковистой коже и вытер сверкающий след от еще одной слезинки.
«Все это правда, – подумал он. – И все это ложь».
– Я помню, как все случилось, – промолвила она, нарушив тишину. – После первого лета, которое я провела здесь, в Айронкроссе, я вернулась ко двору и к бабушке переполненная впечатлениями и рассказывала о том, как полюбила горный край и это место. – Тыльной стороной ладони она смахнула с лица очередную слезу. – Но ее реакция оказалась совершенно не такой, какую я ожидала. Она просто ошеломила меня своим поведением. – Джоанна задумалась на мгновение, и на ее лице отразились переживания, вызванные воспоминаниями. – Бабушка пришла в ярость, и я поняла, что это связано с моим восторгом от поездки в горы. Но я не могла понять причину такого гнева. В моей любви к Айронкроссу и к этим краям не было ничего нового, ведь она сама несколько лет жила среди этих людей. Я никогда раньше не видела, чтобы она так бушевала.
– И долго она так злилась? Она как-нибудь объясняла причины своего поведения?
При этом вопросе брови Джоанны нахмурились.
– Не сразу, но ее гнев относительно быстро стих, после того как я уехала от нее, защищая себя и эту местность. Затем, и это тоже было неожиданно, моя бабушка стала выглядеть очень испуганной. Я никогда до этого не видела ее в таком состоянии. Она буквально умоляла меня не возвращаться сюда. Наконец она стала говорить мне те же вещи, о которых позже рассказала тебе. Это касается гибели моего деда и дядьев. Речь шла о том, что их смерти выглядят как несчастные случаи, но она называла их убийствами.
– Леди Макиннес ни разу не сделала столь далеко идущих выводов в беседе со мной, хотя смысл ее высказываний был достаточно понятен. Но говорила ли она тебе когда-нибудь о доказательствах? Подозревала ли кого-то конкретно? Это она обвинила во всем Мать?
Джоанна замолчала, и Гэвин мог явственно видеть, какая борьба происходит сейчас в ее душе.
– Джоанна, когда ты впервые заподозрила Мать?
Их взгляды пересеклись, но она продолжала молчать.
– Скажи мне, Джоанна, – настаивал он. – Это наше общее дело.
– Эта битва моя. Не твоя.
– Нет, – он покачал головой. – Возможно, так и было до того, как я приехал сюда. Но, по крайней мере для внешнего мира, я являюсь владельцем замка Айронкросс. И теперь, особенно после всего, что произошло сегодня вечером, все это непосредственно касается и меня.
Ее глаза сверкнули.
– Сегодняшний вечер тебя ни к чему не обязывает, хотя… – Она подняла руку, призывая его к молчанию. – У тебя тоже может быть интерес в этом деле из-за пожара, случившегося в твоей комнате прошлой ночью. Ты ведь знаешь, что он не был случайностью. Кто-то побывал здесь. И пытался уничтожить тебя! – Она долго смотрела на красные рубцы на своих руках. – Пожалуй, ты прав. Твоя жизнь в опасности, и ты имеешь право знать.
– Страх смерти не имеет никакого отношения к моему желанию узнать истину. Но сейчас мною движет другое – то, что ты рядом со мною, ты жива, ты не прячешься и ты в безопасности.
Она посмотрела на него сияющими глазами. Любовь, которую Гэвин увидел в их глубине, заставила его дыхание прерваться.
