Вирджиния Хенли - Блестящая партия
Он быстро спохватился.
— Казанова предпочитает герцогинь всем остальным благородным дамам.
— Неужели? Я знаю одну дебютантку, которая будет просто убита этим, — насмешливо проговорила Сьюзен. — Не хотите ли пригласить на танец хозяйку дома?
Джорджина подождала десять минут, потом осторожно открыла дверь своей комнаты и выглянула в коридор. Везде было пусто, так что ей удалось незаметно добраться до бального зала и смешаться с толпой гостей.
Свет был приглушен, музыка звучала соблазнительно, и над всем царила атмосфера вакханалии. Гости могли пить вволю; смех, шепот, рискованные шутки и нескромные прикосновения были в эту ночь в порядке вещей. Сам воздух был пропитан атмосферой ожидания и легкомысленности.
За Джорджиной ухаживал дерзкий разбойник с большой дороги, султан, два короля и монах, и каждый вознамерился выяснить, кто она. Она вскоре выделила среди гостей наиболее претенциозно одетого господина и заподозрила, что это герцог Бедфорд. «Сегодня Френсис демонстрирует даже большую гордость и высокомерие, чем обычно. Кажется, он действительно считает себя Казановой в этом венецианском костюме».
Она наблюдала, как он увивается вокруг нескольких дам. Все они прямо-таки бросились к нему, и это не вызвало у него интереса. «Он прекрасно понимает, что Джорджина Гордон не стала бы вести себя подобным образом. Вот, значит, где я могу позабавиться!»
Направившись к Казанове, она схватила два бокала мадеры и один протянула ему. Потом заявила хриплым голосом:
— Я уже довольно давно наметила свою жертву и слежу за ней. Я намерена пронзить вас стрелой.
— Поскольку я самый великий любовник из всех живших на Земле, полагаю, вы хотите, чтобы это я пронзил вас своей стрелой, — протяжно проговорил он. — Очередь слева, дорогая леди.
Джорджина сделала вид, что обижена, и отошла. Ее вызывающий костюм обращал на себя внимание, ее сразу же окружили мужчины, и она забавлялась, пытаясь узнать, кто скрывается под тем или иным костюмом. По большей части это не требовало особых усилий. Джек Спенсер был одет Паком, веселым персонажем из шекспировского «Сна в летнюю ночь», с золотыми рожками и хвостом. Джорджина в конце концов открыла ему, кто она, но потребовала, чтобы он поклялся хранить это в тайне.
Она без труда узнала принца Эдуарда, одетого в точное подобие формы королевских драгунов, даже сабля у него была. Он пощупал ее зад, высказал непристойное предположение, и она поняла, что он уже выпил лишнего. Джорджина перехватила у него бокал шампанского, к которому он протянул руку, и незаметно отошла.
Она увидела лорда Холланда, облеченного в римский шлем и кожаную тунику, и решила, что если ее костюм сможет обмануть Генри, значит, он сможет обмануть кого угодно. Она вынула из колчана стрелу и ткнула в его нагрудную пластину.
— Это мое смегтоносное огужие… Не хотите ли показать мне ваше, догогой? — спросила она, нарочно картавя.
Генри весело рассмеялся.
— Подозреваю, что моя жена подговорила кого-то из своих подруг испытать меня, чтобы увидеть, попадусь ли я на приманку.
— Вы слишком проницательны, милорд. Я говорила Бет, что не смогу заставить вас сделать что-то непристойное. Неприличное — возможно, но непристойное — ни в коем случае.
Тут она испугалась, что он узнает ее в результате этого обмена взаимными насмешками, поэтому взяла у него бокал и начала пить его виски. Это должно было сбить его с толку, ведь он знал, что леди Джорджина предпочитает шампанское.
Она поискала глазами Казанову и увидела, что он занят разговором с огненно-рыжей Марией, королевой Шотландии. «Провалиться бы вам куда-нибудь, маменька, ведь вы скажете Бедфорду, что я Диана, богиня-охотница». Джорджина видела, как он окинул взглядом зал, и когда его взгляд остановился на ней, почувствовала себя бабочкой, приколотой к стене.
Френсис направился прямиком к ней, и она залпом выпила виски и сунула куда-то бокал. Внезапно у нее закружилась голова.
Френсис завладел ее рукой.
— Вы любите злые шутки, Джорджина. Вы сознательно тешитесь за мой счет.
— Как я рада, что вы укротили ваш язык, ваша светлость. В последний раз вы назвали меня недотыкой.
Едва это слово сорвалось с ее губ, она поняла, что произносить его не следовало. Да ведь это все равно что подливать масло в огонь!
Он обвил рукой ее талию и привлек к себе. Джорджина попыталась отодвинуть его от себя стрелой.
— Отойдите, иначе ваше сердце будет пронзено.
— Вы уже сделали это, что вам хорошо известно. Я думаю, что процесс завоевания вызывает у вас наслаждение, как и у меня. Нам с вами давно пора получше узнать друг друга. Почему бы нам не подняться ко мне в комнату?
— Будет ли Казанова подходящим учителем для дебютантки?
— Самым подходящим из всех возможных. Я дам вам уроки верховой езды.
— Танцы склоняют к любви, вы не думаете? Если вы будете танцевать со мной, быть может, потом я милостиво посмотрю на ваше предложение.
Слава небесам, был объявлен контрданс, в котором все меняются партнерами.
Джорджина споткнулась и поняла, что выпила слишком много. Обретя равновесие, она посоветовала себе быть осторожней. Беда только, что ее охватило чувство полной беспечности.
Мушкетер окинул взглядом зал и увидел, что Казанова танцует с какой-то богиней, обнимая ее и что-то нашептывая на ухо. Он сразу же предположил, что только Джорджина способна на подобную дерзость — надеть такой вызывающий костюм. Френсис назначает ей свидание. Уступит ли она ему?
Джон поклонился даме, одетой в старинное платье с панье,[7] и пригласил на танец. «Пройдет немного времени — и я окажусь партнером этой богини-охотницы». Он прошел через все чередования, присущие контрдансу, и наконец перед ним оказалась Диана. Он официально поклонился и заметил, что она сделала реверанс несколько неустойчиво. Эта дерзкая девчонка напилась.
Джон заметил, как Джорджина окинула его откровенно оценивающим взглядом и облизнула губы, как будто увидела лакомство. Неужели она так неразборчива? Как далеко может она зайти? — подумал Джон. Что-то призывало его узнать это.
Едва танец закончился, он подошел прямо к Джорджине.
— Мадемуазель, — прошептал он с интересным французским акцентом, — не желаете ли… promenade avec moi?[8]
Она посмотрела на него и вздохнула.
— Ах… прогуляться с вами… Oui.[9]
Джон, точно знавший, где находится его брат, взял Джорджину за руку и повел в противоположном направлении.
— Галереи замка взывают к душе, n'est-ce pas aussi?
Она попыталась перевести эти слова, хотя в голове у нее было смутно. Кажется, это означает «разве не так?».
