Зоя. Том первый (СИ) - Приходько Анна

Догнал. Схватил за рукав.

Анна дрожала от страха.

– Я не причиню вам зла, разве вы не помните меня. Я Макар Кирьянов. Ваш сын как-то привёл меня к вам домой, а ваш муж вылечил от простуды. Неужели не помните? Я прошу прощения, что был тогда в таком неопрятном виде. Помню, вы были мне не рады.

Анна начала припоминать это. Юноша наконец-то отпустил её руку.

– Кирьянов? – удивилась Анна. – У тебя есть сестра?

– Да, Зоя.

Анну как-то залихорадило, она произнесла:

– Что случилось? Что-то с Зоей?

– Не-е-т, с ней, надеюсь, всё хорошо. Мне с Янеком нужно встретиться, – ответил Макар.

– За мной, скорее всего, следят, – сказала Анна оглядываясь. – Я не возьму записку.

– Прошу вас, это очень важно. Понимаете, никто не знает, что я здесь. Завтра меня тут уже не будет. Давайте что-нибудь придумаем, я незаметно передам вам записку на входе вон в ту харчевню. Вы сделаете вид, что объясняете мне дорогу.

Анна покачала головой:

– Нет, мне хватает допросов и обысков.

– Ну, тогда я приду к вам домой, – возмутился Макар.

– Прекрасно, – сказала пани Анна, – там тебя и поймают. Давай свою записку и уходи.

Макар сунул письмо в карман её пальто. А в это время мать Янека показывала рукой в сторону харчевни.

Вся эта ситуация казалась женщине опасной. Ведь две минуты назад она убегала от юноши и это тоже могли заметить те, кто, возможно, следил за ней.

Макар исчез так же быстро, как и появился. Анна не стала возвращаться домой, а поспешила по своим делам. Она нащупала в кармане письмо. Любопытство обжигало её больше, чем ледяной ветер, но она выдержала и после вызова санитарной службы, пошла домой.

Когда она сказала Янеку, что ему передал письмо некий Макар, тот насторожился:

– Вы уверены, мама? Это был Макар?

Анна пожала плечами:

– Вроде бы да, я видела только глаза. Вообще, мне кажется странным, что этой семьи слишком много в нашей жизни. Может быть, они следят за нами? Сначала ты подобрал этого юношу и притащил его домой, потом влюбился в его сестру, – Анна начала повышать голос.

Янек оторопел от резкой смены настроения матери и не успел даже ничего ответить, как та закричала громко:

– Что происходит, Янек? Объясни мне, какого чёрта я не в Варшаве, а здесь? Это сон? Скажи, Янек, сон?

Анна зарыдала, схватила сына за плечи, начала его трясти:

– Говори, зачем ты связался с этими людьми? Нам теперь покоя не будет нигде. А как твоя обожаемая Зоя втирается в доверие! Песни любовные поёт! Опомнись, Янек! Они все заодно. Вот посмотришь, завтра опять придут с обыском, возьмут тебя с поличным. А это письмо будет уликой. Ну, уж нет! Я не позволю себя погубить.

Анна вытащила письмо из кармана и стала рвать его на мелкие кусочки.

– Я уничтожу его, – кричала она, – никто не докажет. Пусть перероют тут всё, пусть даже меня разденут, ничего не найдут. Собирайся, мы уезжаем в Польшу!

– Верните письмо, – закричал Янек.

Выхватил его у матери, присел на корточки и начал собирать разорванные кусочки.

Анна отступила. Замолкала.

– Я сам его уничтожу, как только прочту, – выпалил Янек.

Он сел за стол и начал собирать письмо.

Анна продолжала стоять. А потом подошла, положила сыну на плечи свои руки и произнесла тихо:

– Прости, сынок, я просто устала.

Отвернулась и пошла в свою комнату.

Янек дрожащими руками присоединил последний кусочек и начал читать:

«Здравствуй, мой польский друг. Развела нас с тобой судьба. Буду краток. Тайга предала меня. Я долго думал, для чего она это сделала, а потом понял. Она устранила в первую очередь меня как председателя, а потом как влюблённого в неё.

Угораздило меня влюбиться в эту мадам. Но предательство – это не любовь. Жаль, я промахнулся. Не знаю, как тут у вас дела, но у меня прекрасно. Надеюсь, ты меня не сдашь. Береги мою Зою. Сделай всё, чтобы она не вышла замуж по воле отца.

Я умоляю тебя, если ты любишь её, как и до моего отъезда, начинай действовать сейчас. Отец выбрал ей в мужья Николая. Да, того самого, таёжного. Не обессудь за новости. Я должен был тебя предупредить. Зое ничего не говори. Для неё я погиб, это воля моего отца, не имею права ослушаться. Ты в ответе за мою сестру, прощай. Бог даст, свидимся. Письмо сожги! М.К!»

Янек жадно вчитывался в каждое слово, как будто за словом есть ещё несколько тайных.

А оттого, что Николай может стать мужем Зои, его бросило в дрожь. Он несколько раз прочитал именно эту часть письма. Сразу вспомнил излишнюю распущенность Таисии и всё повторяющего за ней Николая. Стало страшно.

Он сжал кулаки, мысленно представил, как Николая венчают с Зоей, замотал сильно головой. А потом ударил по столу. Кусочки письма запрыгали по столешнице, дальше и дальше друг от друга, словно захотели разбежаться, не давая понять смысл написанного. Янек стукнул ещё раз и ещё, со стола упал графин с водой, не разбился, покатился, разливая воду.

Из комнаты выбежала Анна. Сын продолжал колотить по столу.

– Янек, – произнесла она. – Что в том письме? Мне упаковывать вещи?

Сын обезумевшими глазами посмотрел на мать, потом на стол. Начал быстро собирать кусочки письма, скомкал их, сунул в карман и пошёл в свою комнату, ничего не ответив матери.

Он забыл закрыть за собой дверь, и ему стало слышно, как Анна запела. Голос её то нарастал, то затихал. Мать пела любимую песню отца. Янек закрыл глаза и начал успокаиваться. В голову вернулась ясность.

Вспомнил, как Лоран Волков говорил, что есть свидетель – девушка, и она под охраной. Сомнений у Янека и тогда не было, что это Таисия, но он подумал, что Илья напал на неё, а оказалось, Макар. Вопросов теперь было огромное количество: «Почему Макар скрывается от семьи? Как и куда убежать с Зоей? Как не бросить при этом мать? Как вообще начать жить нормальной жизнью, не боясь выйти на улицу? Как? Как?»

От напряжения разболелась голова. Янек нащупал в кармане скомканные кусочки, вышел из комнаты. Мать намывала пол.

– Успокоился? – спросила она ласково.

Янек даже вздрогнул от её голоса.

– Сынок, – продолжила Анна. – Нам нужно уехать. Давай собираться, хотя можно вообще ничего не брать. Всё купим в Варшаве. Давай прямо сейчас. Вот только полы домою.

Пани Анна медленно водила шваброй по полу. У неё был такой отрешённый взгляд, и Янек подумал, что мать сошла с ума.

– Я никуда не поеду, – сказал он матери. Подошёл к столу, выложил из кармана в блюдце комочки письма и поджёг их.

– Ты же понимаешь, что нас арестуют? – спокойно ответила мать.

– Я не брошу Зою. Останусь тут. Ничего Лоран не докажет. Одной полицейской шавки недостаточно для того, чтобы всех нас поймать. Всё наладится, маменька.

– Ну хорошо, остаёмся, – прошептала Анна, поставила швабру в угол и опять ушла в свою комнату.

Янеку стало не по себе от такого непонятного состояния матери. Он стал бояться, что опять начнётся истерика, и решил заварить успокоительные травы.

Когда он принёс матери чай, она сидела на кровати и смотрела в одну точку. Янек протянул кружку. Она выпила всё. Посмотрела внимательно на сына и произнесла:

– Знаешь, сынок, а я ведь тоже не хочу в Польшу. Я хочу к нему, понимаешь? Он забрал с собой часть моего сердца. Дышу без него через раз. Вдох тут, выдох тут, а следующий вдох и выдох уже рядом с ним. Он же вернётся, да, Янек? Вернётся же ко мне? Он же ни в чём не виноват.

Анна усмехнулась. Потом продолжила:

– Герман не виноват, ты виноват, Янек. Из-за тебя я лишилась своей любви. Он из-за тебя меня бросил. Выбрал вместо меня спасение тебя. Не слишком ли большая жертва, а? – Анна уставилась на сына таким ненавидящим взглядом, что тот пошатнулся. – Почему я отвечаю сейчас за твои ошибки? Ты же взрослый, жил отдельно от нас. Зачем я влезла со своей материнской любовью?

– Что вы хотите, маменька? – спросил Янек. – Я могу пойти завтра к следователю и признаться во всём. Но моё признание не вернёт Германа.