Гейл Бак - Любовь к Люсинде
– Понятное дело, Тибби. Что это дитя делает в спальне Ферди? Я собираюсь это выяснить, – мрачно проговорила Люсинда.
– Ты имеешь в виду, что сейчас она с ним? – спросила шокированная мисс Блайт.
– Так мне доложили. Кажется, Агнес вовсе не так устала, как сказала нам.
Мисс Блайт поспешно встала.
– Я иду с тобой, Люсинда. Она так же под моей опекой, как и ты. Если над ее головой необходимо произвести небольшой гром, я сделаю это лично. У меня больше опыта в этом деле, чем у тебя!
– Я в данный момент думаю не об Агнес. У меня заготовлено несколько слов для моего дорогого кузена. Он не забудет их вовеки, обещаю тебе!
И они быстро вышли из гостиной.
Глава 22
Люсинда настежь распахнула дверь комнаты мистера Стэссарта. Ей и в голову не пришло, что она могла бы там обнаружить, прежде чем она вошла. Но было поздно об этом думать.
Два удивленных лица воззрились на Люсинду и мисс Блайт. Мистер Стэссарт лежал в постели. Мисс Мейз сидела на стуле возле его кровати. Она все еще была в вечернем платье, домашний халат ее висел на спинке стула. Они, по всей вероятности, развлекались игрой в криббэдж, поскольку в одной руке мистера Стэссарта было зажато несколько спичек.
Мистер Стэссарт опомнился первым. На лице его появилось удивленное и любезное выражение, и он поудобнее устроился на подушках.
– Кто-то нас продал. Вы обнаружены, мисс Мейз!
– Ах! – Мисс Мейз глядела на дам с жалким уничижением. – Я сделала что-то недопустимое?
– Я думаю, это лучше обсудить в ином месте, – сдержанно сказала Люсинда.
– О, это не вы, мисс Мейз. Это я во всем виноват. Не так ли, прекрасная кузина? – пробормотал Ферди.
– Именно. – Люсинда обернулась к мисс Мейз, которая встала со стула, судорожно схватившись за горло. В глазах молодой женщины застыл страх. Поняв, что ее золовка сейчас разрыдается, Люсинда сделала над собой усилие, чтобы смягчить свой тон и выражение лица:
– Идите с мисс Блайт, Агнес. Она вам все объяснит. Я к вам вскоре присоединюсь.
– Ах, Боже мой, ах! Что мне делать? Для меня все кончено! Я знаю, знаю! – Мисс Мейз закрыла лицо руками и зарыдала.
Мисс Блайт взяла ее под локоть.
– Не нужно плакать, милочка. Ну успокойтесь, успокойтесь, полно. Я хочу вам кое-что сказать, мисс Мейз!
Агнес покорно замолчала.
– Ягненок, ведомый на заклание, – жалостливо прокомментировал Ферди.
– Скорее, на стрижку, – едко заметила Люсинда. Дверь за мисс Блайт и мисс Мейз закрылась, и она обернулась к Ферди, глядя на него недобрым взглядом. – Почему вы позволяете себе такое, Ферди? Агнес – моя золовка, а не какая-то вертихвостка-горничная! Мне известно, что вы – отпетый негодяй, но я не знала, что вы законченный подонок! Как вы могли так подставить Агнес? Так унизить ее? У вас нет ни стыда, ни чувства собственного достоинства!
– Кузина, кузина! К чему такое красноречие? – Ферди положил руку на игральную доску. – Мы просто играли в криббэдж. Признаюсь, я слегка ошельмовал, но уверяю вас, ничего более! Мисс Мейз едва ли поймет разницу между честной игрой и лукавством.
– Да, и она едва ли понимает разницу между джентльменом и бесчестным обманщиком также! – парировала Люсинда.
– Я – не обманщик и не обольститель, – возмутился он. – Меня можно назвать многими нелестными эпитетами, но я не опозорю честное имя леди.
– Вы уверены, что это так, Ферди? – спросила Люсинда. В ее голосе был столь ясный намек, что глаза Ферди моментально сузились в щелочки. Люсинда не стала дожидаться, пока он додумается до сути ее слов, и продолжила: – Уже слуги шепчутся по всему дому, Ферди. Возможно, вы и в самом деле играете здесь в криббэдж, но вы нанесли вред репутации девушки в этом доме. Ее пребывание здесь под угрозой. Я вам этого не позволю.
– Помилуйте, одумайтесь, Люсинда. Что делать лежащему здесь часами человеку? – Голос Ферди стал слабым. – Я чуть было не сошел с ума, но предложение мисс Мейз счастливо избавило меня от этой участи. – Увидев выражение лица Люсинды, он бросил на нее негодующий взгляд. – Право, Люсинда, на вашем лице читаешь, как в книге! Поверьте, соблазнение женщины – отнюдь не та мысль, которая мне первой приходит в голову. К тому же я в таком положении, что не смог бы ничего предпринять, даже если бы был соблазн – но уверяю вас, его не было. Мисс Мейз совершенно не в моем вкусе. Слишком пуглива. Я предпочитаю статных красавиц, которые бросают мужчине вызов. Я ищу женщину, которая смогла бы стать партнером заядлому игроку, которая способна просчитать, склоняется ли он к прекрасной дьяволице или к ангелу во плоти. Ах, Люсинда! Если бы вы могли видеть себя, какой я вижу вас сейчас! В глазах сверкает огонь, пунцово цветут губы…
– Замолчите, Ферди, – грубо прервала его Люсинда и взялась за шнур, которым был подвязан полог кровати. – Утром я ожидаю вас внизу на завтрак. Насколько мне известно, вы уже достаточно здоровы, чтобы встать на ноги. Ферди откинулся на подушки – будто бы демонстрируя противоположное. Он коснулся ладонью своего мертвенно-бледного лба.
– Но я все еще очень слаб, дорогая кузина. Боюсь, что я нанесу невосполнимый ущерб своему организму слишком большими нагрузками.
– Или вы утром подниметесь сами, или прислуге будет приказано поднять вас, – спокойно сказала Люсинда. – Я не позволю вам злоупотреблять своим гостеприимством, предупреждаю вас об этом! – Она потянула за шнур, и полог кровати опустился, скрыв кузена от ее глаз. – Спокойной ночи, Ферди! – Люсинда резко повернулась и пошла к дверям.
– Вы – холодная рыба, кузина! Бесчувственная рыба! – раздвинув полог головой, кричал ей вслед кузен.
Открыв дверь, Люсинда обернулась с холодной улыбкой на устах.
– Умоляю, не забудьте задуть свечу, Ферди. Мне бы не хотелось лишать вас и вовсе сна, поскольку до рассвета осталось несколько часов.
– До рассвета! – ахнул Ферди. Его изумление сменилось гневом. – Послушайте, не будете же вы поднимать меня с постели в столь ранний час! Клянусь вам, я не позволю! Хочу предупредить вас: я не поднимаюсь ранее полудня!
– Не забудьте о свече, Ферди, – повторила Люсинда.
Он тщетно посылал в ее адрес ругательства: она не обратила внимания и с треском захлопнула за собой дверь. С другой стороны дверной панели в нее что-то ударилось. Она была так разгневана, что хотела было разобраться, но остановила себя. Разоблачение детской выходки кузена не было бы победой над ним. Она сказала то, что хотела, и изложила свой ультиматум. Что-то большее просто свело бы ее удовлетворенность на нет.
Кроме того, ее внимания требовала и другая половина конфликта. Люсинда вздохнула и повернула к двери спальни мисс Мейз. Она увидела, что дверь была приотворена, и в щель просачивался свет. Она толкнула дверь, отворяя ее. До ее ушей долетели рыдания, подчеркнутые случайно сказанным словом мисс Блайт, которая тихо говорила с мисс Мейз.
