Джессика Трапп - Властелин желания
– Ты говорил, что пальцы отрубил работорговец. А что еще тогда произошло?
Гейбриел сильнее сжал ее пальцы.
– Если я расскажу, ты поделишься со мной своими страхами?
– Я подумаю.
Он отпустил ее руку, и исходившее от него тепло исчезло.
– Айван получил деньги за мою сестру. – Гейбриел вздохнул. – Жадная, ненасытная свинья. Рабы считаются собственностью, их даже не рассматривают как людей. Я пытался им помешать, и они отрубили мне пальцы.
– Айван это сделал? – Голос Арианы был тихим, звучал словно откуда-то издалека. – Боже правый!
Гейбриел почти слово в слово повторил свой рассказ о той ночи, когда увезли сестру. Ариана поежилась.
– А что ты сделал потом?
– Я разыскивал ее и провел несколько лет на кораблях, воруя еду где только возможно и выслеживая работорговцев, бандитов, так что даже стал специалистом в этом деле.
– А сестра?
– Я нашел ее в гареме, – Гейбриел говорил почти бесстрастно, – и привез домой, но она до сих пор так и не пришла в себя. Она и сейчас живет в нашем старом домике и очень недовольна, когда ее кто-либо навещает. – Гейбриел угрюмо посмотрел на Ариану.
– Это не твоя вина.
– Знаю. А чего боишься ты, Ариана? – Он словно вернулся к началу их разговора.
– Я?
– Да, ты.
Глубоко вздохнув, она наконец решила признаться:
– Я боюсь темноты.
После этих слов воцарилось молчание.
– Темноты? – Он усмехнулся, а она разозлилась на себя за то, что по глупости доверилась ему, и, схватив подушку, набросилась на него. Подушка уперлась в его грудь, но до этого погасила свечу, и комната погрузилась в темноту. Ариана была слишком возмущена, чтобы обратить на это внимание, и бросила в него еще одну подушку.
Гейбриел громко рассмеялся.
– Ничего смешного, – зло произнесла она.
Он забрал у нее из рук следующую подушку, и сильные пальцы осторожно, стараясь не потревожить живот, прижали ее к матрасу. Ей следовало бы сопротивляться, но появившееся неизвестно откуда желание заставило ее не шевелиться.
– Успокойся, дорогая, – шепотом посоветовал Гейбриел. – Ты же прекрасно знаешь: если бы я хотел обидеть тебя, я бы сделал это давным-давно.
Она затихла, ей трудно было дышать: большой живот сжимал, не позволял легким вобрать воздух и вздохнуть. Неожиданно Ариана почувствовала его плоть и вдруг сообразила, что он совершенно обнажен. Она вздрогнула, но ничего не сказала.
– Сейчас тебе тоже страшно? – спросил Гейбриел, проводя пальцем от ладони до плеча. Ариана могла поклясться, что почувствовала, как он улыбнулся. – Я отпущу твои руки, но оставь их там, где они сейчас, и не шевелись. Сосредоточься на моем голосе, только на голосе.
Она повиновалась, отчего-то ей казалось очень важным исполнять его просьбы. К тому же эта новая игра увлекала ее.
– Дыши глубже, Ариана.
– Я не могу.
– Почему?
– Из-за живота.
Он осторожно помог ей чуть повернуться на бок. Давление уменьшилось, и ей стало легче.
– Сейчас тебе страшно?
– Нет. – Она покачала головой, сама удивляясь тому, что говорила.
– Хорошо. – Гейбриел положил ее руки на простыню. – Здесь не произойдет ничего такого, чего ты не захочешь сама. Ты мне веришь?
Она не ответила.
– Поверни руки ладонями вверх.
– Зачем?
– Потому что так ты более уязвима.
Она повернула ладони.
– Я хочу, чтобы ты доверяла мне. – Он стал медленно чертить пальцем круги у нее на ладони, и ей это было невероятно приятно. Может, он волшебник?
– Почему ты боишься темноты?
– Ну… – Перед ее глазами возник образ Айвана, но, как только Гейбриел начертил еще один круг на ладони, страшный образ исчез.
– Представь, что я касаюсь твоего самого интимного места, – прошептал он, не дождавшись ее ответа.
Ариана мгновенно почувствовала жар между ног. Он прижал точку в том месте, где начинался большой палец.
– В старинных текстах написано, что интимные места женщины связаны с этой точкой на ее ладони. А теперь скажи, ты всегда боялась темноты?
– Нет, – прошептала она. Рука Гейбриела остановилась.
– Тогда рассказывай.
– Айван приходил ко мне по ночам, – произнесла Ариана, кусая губу, – иногда один, иногда нет. – Она задрожала. – И…
Он прочертил еще один круг, и вместо страха ее снова охватило желание. Она старалась избавиться от окутавшей ее паутины, потому что не могла ясно мыслить.
– Успокойся. – Он как будто знал все, что с ней происходит. – Положись на свои чувства.
Глубокий хриплый голос Гейбриела заполнил все пространство, и Ариане показалось, что вокруг нее песчаный пляж и теплое солнце.
– Я думаю, он получал удовольствие, пугая меня. Когда у меня горела свеча, он этого не делал.
Гейбриел поцеловал ее в лоб.
– Его уже нет. Тут только ты и я.
Она заморгала, стараясь разобраться в своих чувствах, а Гейбриел в этот момент тихо запел:
– Спи, моя любимая…
Ариана чуть не задохнулась.
– Обычно я пела себе эту песенку, когда он приходил, но сначала ее пела мне мама.
– И что с ней случилось?
– Она умерла, когда я была еще совсем маленькой. Он поцеловал ее еще раз – в щеку.
– А отец?
– Его я совсем не помню, потому что большую часть жизни находилась под опекой короля.
– Вот что, Ариана: когда бы ты ни испугалась темноты, скажи мне, и я спою тебе эту песенку.
В горле у нее образовался ком; никогда в жизни никто не предлагал спеть для нее песню. Неудивительно, что Джоэл успокоился на руках у Гейбриела, а братья и сестры всегда слушались его.
Гейбриел продолжал тихонько напевать колыбельную песенку, но пел совсем не так, как пела ее мать; песня как будто сама шла из глубины его души. Ариана даже не была уверена, произносил ли он слова или только напевал мелодию.
– Ты никогда не должна бояться темноты. – Он наконец кончил петь. – Темнота создана для того, чтобы чувствовать. Представь себе, что я прикасаюсь к самому чувствительному месту, самому интимному, и это создает удовольствие. – Он прижал точку на ее ладони. – Многие называют это место самой большой женской драгоценностью.
Ариана задыхалась, ей казалось, что он действительно касается ее интимных мест, повторяя происходившее с ними на камне у водопада. Однако, хотя тело ее наслаждалось, она вдруг почувствовала угрызения совести. Может ли она радоваться жизни в то время, как Найджел томится в подвале?
– Гейбриел? – Положив руку на его пальцы, она остановила магические движения. От его тела исходил жар, и она понимала, что он жаждет ее не меньше, чем она его.
Может быть, хоть в этот момент ей удастся решить вопрос относительно судьбы Найджела?
