Сюзанна Баркли - Мятежный рыцарь
– Хмм… Об этом я не подумал. Все равно, вы поспешили поверить тому, что Элис – сообщница Ранульфа…
– Не хочу больше об этом говорить! У нас сражение с часу на час.
Караульный у ворот крикнул им, чтобы поостереглись. Говейн и Дарси едва успели отбежать в сторону, как кто-то из воинов упал со стены башни, и тут же с грохотом опустился подъемный мост, и к нему со стороны конюшен устремился конный отряд. Впереди скакал Уилл Гулливер, держа перед собой в седле, словно щит, Аиста.
– Прочь с дороги!
За Гулливером следовали десять пленников Малпаса, а последним пронесся Ральф Денис – к груди он тоже прижимал ребенка.
– Это Джонни! – закричал Дарси и кинулся вперед, но не успел догнать ухмыляющегося мерзавца.
– По коням! – приказал Говейн, но Дарси схватил его за руку:
– Они убьют Аиста и Джонни, если мы станем их преследовать.
Это произойдет в любом случае, горько подумал Говейн, но сказал:
– Подождем. Возможно, они оставят ребят на дороге.
Он отобрал двадцать человек, и они пошли за оружием.
А в зале в объятиях Дарси рыдала Мей. Говейн дотронулся до ее плеча.
– Мей, мы найдем его.
Она подняла на Говейна опухшие от слез глаза.
– Он… всегда бегал на конюшню кормить лошадей, – с плачем произнесла она.
– Мей! – раздался нежный голос вошедшей Элис. – Я принесла тебе горячего вина. – Она заставила Мей выпить все до капли.
Веки у той отяжелели и сомкнулись.
– Что ты ей дала? – спросил Говейн. Элис побледнела, затем покраснела.
– Это не яд, а снотворное. Дай Бог, чтобы к тому времени, когда она проснется, ты отыскал ее Джонни и брата Вельмы.
– Дай-то Бог, – чувствуя себя неловко, ответил Говейн.
– Есть надежда? – робко произнесла Элис, и он понял, что она спрашивает не только об украденных детях.
– Ты мне лгала! – резко ответил Говейн.
– Все, что я говорила тебе, – правда!
– Ты говорила, что твой отец разводит лошадей.
– Но это так и есть! Папа и дядя Руарк разводят боевых лошадей. Папа также заседает в Королевском совете и…
– И в суде. И как судья он признал меня виновным, оценил мою голову и приказал убить меня, – безразлично произнес Говейн. Ему казалось, что он потерял способность что-либо чувствовать.
– Ты такой упрямый! Неужели ты не понимаешь? Отец принял это решение потому, что ему сказали – ты убил меня, – продолжала гнуть свое Элис. – Когда он узнает, что его обманули, то отменит указ и…
– Это ты ничего не понимаешь! Ранульфу нужно оправдание для того, чтобы собрать войско и уничтожить нас. Мы все умрем прежде, чем станет известно, что ты жива.
– Мы готовы, – крикнул с порога Лэнг Гиб.
– Подождите меня во дворе – я только надену кольчугу. – Говейн шепнул несколько слов Дарси и, не глядя на Элис, вышел из залы.
Она слышала, как он, гремя доспехами, спустился по лестнице и вышел из башни, как крикнул, чтобы подали коня. В зале наступила тишина. Уставшая от борьбы с Ральфом и споров с Говейном, Элис села и уставилась в пустой кубок. Ей самой не мешало выпить снотворное снадобье. Но тут в кубке зазвенел камешек. Затем на стол упал кусочек коры. Элис подняла голову. Что-то белое мелькнуло и исчезло за поперечной балкой. Птица? Кошка? Нет, это было чье-то лицо, и совсем не детское.
– Я тебя увидела, – спокойно сказала Элис. – Спускайся вниз, а то упадешь.
На балке явно кто-то прятался.
– Брэдли, иди-ка сюда! – громко позвала Элис.
– Я здесь, – раздался мальчишеский голос рядом с ней.
Элис вздрогнула.
– Как ты меня испугал! Посмотри наверх. Ты что-нибудь видишь?
– Эй, ты! – сердито закричал Брэдли. – Если ты сейчас же не выйдешь, я пущу в тебя стрелу.
Сверху раздался робкий голос:
– Я… не хотел вас обидеть.
Элис увидела испуганное лицо старика, лежащего на балке у нее над головой.
– Кто ты?
– Малкин из Малпаса.
– Ах, Малкин! Я хотела с тобой познакомиться.
Малкин не сразу согласился спуститься вниз по лестнице, которую принес Брэдли.
Старик был худой и согбенный, но глаза на сморщенном лице глядели ясно.
– Силь говорила, что ты ушел, – сказала Элис после того, как ему принесли еду и питье.
– У нее помутился рассудок, – чавкая, заявил старик.
– Почему ты спрятался?
– Чтобы меня не забрали. Конечно, от такого старого, как я, проку мало, но кто знает… – Старик с жадностью пил эль.
– А кто – они?
– Люди Беллами. Это он староста в руднике.
– В каком руднике?
– Да на холмах! – Малкин запихал в рот большой кусок хлеба.
– Чей это рудник?
– Малпасский. – Мокрый от слюны хлеб вывалился на стол.
Элис было противно смотреть, и она отвернула голову, но продолжала расспрашивать.
– Значит, Беллами владеет рудником и хочет, чтобы ты на него работал?
– Не знаю.
– Но ты только что это сказал!
– Нет, я сказал: вдруг он захочет забрать меня? Если кто-нибудь там умрет. Люди в каменоломне долго не живут, особенно дети.
– У него и дети работают?
– Конечно. – Малкин стал ковырять в зубах грязным пальцем. – Малыши могут пролезть в маленькие дырки и там копать.
– Выходит, этот Беллами крадет детей и заставляет их копать… но что? Что в этих рудниках?
– Синий Джон.
– Синий… А, это такой синеватый камень! – Элис вспомнила, как мать вырезала два кубка из лазурита для свадебного подарка своему старшему брату Ричарду.
– Они называют его Синим Джоном. Слыхал, что за него дают большие деньги в Лондоне. – Малкин потянулся за другим ломтем хлеба. – Но рудник не принадлежит Беллами. Его хозяин лорд Ранульф.
Ранульф! Последний кусочек головоломки встал на свое страшное место. Неудивительно, что Ранульф отрезал Малпас от окружающего мира.
– А что с леди Элен? Ты знаешь, где она?
– В руднике, где же еще ей быть!
– Он и леди Элен отправил туда? Жену своего отца?
– Она еще не старая, да к тому же доставила ему много хлопот после смерти лорда Уоррена. Хотела сбежать и баламутила слуг. В последний раз, когда лорд Ранульф был здесь, он отвел ее на рудник. Сказал: пусть весь свой пыл растрачивает там.
Элис закрыла лицо руками.
– Элис, – Бэб дотронулась до ее плеча, – что с вами? Пойдемте к Вельме… у нее началось. Мама говорит, что это из-за того, что она узнала про Аиста.
Элис встала. Дети обычно выбирают самое неподходящее время для появления на свет. Дай мне Бог умения помочь Вельме и… вновь завоевать сердце моего рыцаря, твердила про себя Элис.
Когда отряд вернулся в башню, уже стемнело, шел сильный снег. Уставший Говейн спешился и передал поводья мальчику-конюху. Воины провели восемь часов в седле, так никого и не обнаружив.
