Карен Хокинс - Признания повесы
Брэндон осторожно поставил ее на пол и, пытаясь откашляться, поморщился.
– Черт, – проскрипел он.
– Я прикажу подать горячего чая.
Она бросила Брэндону его брюки. Он поймал их, но надевать не стал, а повесил на спинку кресла.
Верена внимательно наблюдала за ним, стараясь не показать, как сильно ее интересуют завитки волос на его груди, которые сбегают вниз по животу к... она зажмурилась и сделала глубокий вдох. Потом открыла глаза и встретилась взглядом с Брэндоном.
– Этот список. Здесь ты его искала?
Ох. Опять за старое. От разочарования у нее заныло в груди.
– Мы с Джеймсом обыскали весь дом сверху донизу. И не один раз.
Он приподнял ее подбородок и пристально посмотрел ей в глаза.
– Мы обшарили каждый уголок.
В глазах Брэндона отразилось разочарование. Он кивнул и отпустил подбородок Верены.
Она вдруг почувствовала себя странно опустошенной. И одинокой. Но к одиночеству она давно привыкла и не видела в нем ничего страшного. Временами оно ей даже нравилось. Однако сейчас при мысли об одиночестве сердце ее болезненно сжалось.
– Мне нужно одеться, – объявила она и направилась в гардеробную, испытывая неловкость от того, что была совершенно голой.
Она уже почти дошла до гардеробной, когда Брэндон подхватил ее на руки и водворил на постель.
– Ой! – Она встала на колени. – Что ты делаешь?
Сложив руки на груди, Брэндон стоял и улыбался, взглядом предлагая ей попробовать выбраться из кровати. Верене вдруг расхотелось одеваться. Ей казалось совершенно естественным, что Брэндон видит ее голой.
– Ты не можешь держать меня здесь вечно.
– Могу попытаться, – сказал он, причем слышно было только первое слово. – Кроме того, ты должна ответить мне на несколько вопросов.
Нет, ему и в самом деле не помешает выпить чаю, решила Верена. Она распорядится об этом, как только найдет способ добраться до двери.
Верена метнулась на другой край кровати. Брэндон угрожающе шагнул вперед, подняв брови и улыбаясь.
Она усмехнулась. Он тоже усмехнулся и сделал еще шаг, потом остановился, чтобы не споткнуться о свои же сапоги. Как только он отвел взгляд, Верена соскочила с кровати и бросилась было бежать, но он с легкостью отрезал ей путь.
Верена уселась на кровать и натянула на себя простыню.
– Это несправедливо! У меня сегодня есть дела.
Он кивнул, легкая улыбка тронула его губы, синие глаза засияли.
– У меня тоже. Но это гораздо важнее.
Верена прикусила губу. Он был неотразим, но ей действительно нужно было встать. Выбраться из этой комнаты. Разрушить чары, которыми он ее околдовал.
– Если ты не дашь мне встать с постели, я закричу. Придут Гербертс и Питерс. – Уж Питерс точно справится с Брэндоном, у него хватит сил.
Не переставая улыбаться, Брэндон стукнул кулаком правой руки по ладони левой.
Верена вдруг представила, как этот кулак впечатывается в челюсть бедняги Гербертса. Нет, ее дворецкий этого не заслуживал. Верена исподтишка разглядывала Брэндона. В таком виде – без идеально повязанного галстука, без ладно сидящего фрака, блестящих брелоков на цепочке от часов, без брюк – он был просто мужчиной. Самоуверенным обнаженным мужчиной, при виде которого текли слюнки.
В этом-то вся беда – Верена находила Брэндона слишком привлекательным. Что по идее не должно было бы мешать такой, как она, раскрепощенной женщине.
В самом деле?
Именно сейчас, когда из-за глупых любовных писем жизнь Джеймса поставлена на карту... Верена опомнилась. Сколько времени? Ведь они с Джеймсом условились встретиться сегодня утром.
Он хотел объехать всех приглашенных на тот званый ужин. Брат был уверен, что один из них хранит ключ к разгадке исчезновения списка Хамфорда.
Верена взглянула на часы, стоявшие на каминной полке. Всего половина десятого, у нее в запасе еще полчаса. Вдруг она заметила, что Сент-Джон пристально смотрит на нее.
– Кого-то ждешь? – спросил он хриплым шепотом.
– Джеймса, – насколько смогла, беспечно ответила Верена. – Он может появиться с минуты на минуту.
Скрестив руки, Брэндон стоял, не в силах оторвать взгляда от Верены, сидевшей на кровати сряди смятых простыней.
– Брэндон, ты не можешь держать меня здесь. Это... варварство.
Губы Брэндона насмешливо изогнулись, щеки Верены вспыхнули. Она повыше натянула простыню.
Именно поэтому она не может впустить Брэндона в свою жизнь. Она позволила ему занять небольшой участок, а он уже планирует, как покорить все ее жизненное пространство. Она читала это в его глазах.
Верена снова встала на колени и завернулась в простыню, соорудив из нее подобие туники с узлом на плече.
Полагая, что она похожа на античную гречанку, Верена украдкой посмотрела на Брэндона, но на него, похоже, это не произвело никакого впечатления. Мерзавец!
– Я хочу встать.
Он покачал головой.
– Немедленно.
Он лишь ухмыльнулся. С нее довольно. Вскинув голову, она, крайне раздраженная, на коленях переместилась к краю кровати.
– Не дави на меня, Сент-Джон. Я не в настроении.
Он ухмыльнулся еще шире, и внезапно раздражение Верены вырвалось наружу. Она приложила два пальца к губам, а потом к своему заду.
Этот старый как мир жест взывал немедленный отклик. Не успела Верена отнять пальцы от ягодиц, как уже лежала на спине на кровати, придавленная телом Брэндона.
Пленница в собственной кровати, восхитительные губы Брэндона рядом с ее губами. Вопрос только один: действительно ли она хотела убежать?
Глава 16
Беда дворян в том, что у них нет возможности датьвыход своим самым примитивным чувствам. Тоска скапливается у них в печени и сидит там, отравляя жизнь и становясь причиной всевозможных кислых взглядов и дурного настроения.
Доусон, старший лакей герцога Девонширского, – Белвинсу, личному лакею его светлости, стоя вместе с ним в ряду других слуг в переднем холле в ожидании приезда его светлости– Отпусти меня! – попыталась вырваться Верена.
Брэндон взял Верену за подбородок и повернул лицом к себе. Прикосновение его пальцев оказалось на удивление нежным, а в глазах у него читался вполне ясный вопрос.
Верена судорожно сглотнула. Пальцы Брэндона были такими теплыми. И ему нездоровилось, она видела это по лихорадочному блеску глаз. Он, казалось, почувствовал, что Верена смягчилась, потому что его губы изогнулись в слабом подобии улыбки.
Она могла противостоять чему угодно, только не его нежности. И это придало ей решимости освободиться.
– Брэндон, отпусти меня. Пожалуйста.
Он долго смотрел на Верену, как бы стараясь прочесть ее мысли. Потом, к её удивлению, перекатился на бок и, схватив брюки, в мгновение ока натянул их.
