А. Айнгорн - Огненная лилия
«Видишь, каковы все бледнолицые». Но он не сказал ничего. В его сильных руках она пришла в себя и успокоилась скорее, чем можно было ожидать.
— Их здесь двое, — вдруг вспомнила она. — Где-то здесь должен быть еще один.
— Но ты больше не одна, — напомнил Волк. Этого было достаточно, чтоб ее ужас отступил.
— А индейцы? — спросила она.
— Алгонкины? Я отвлек их. Они сбились со следа. Но скоро они все поймут и будут здесь.
— Тогда уйдем отсюда?
— Безопаснее пока быть здесь. Мы уйдем позже.
— Хорошо, — Онор, не колеблясь ни секунды, положилась на Волка.
Судя по всему, он знал, что делает.
Онор огляделась. Вокруг висели охотничьи трофеи. Громадная кабанья голова злобно взирала со стены.
— Охотники, — проговорила Онор мрачно. — Бедные звери.
Она открыла двери в комнату и поглядела наверх. Потолок прогорел, и над головой было ясное небо. Похоже, в эту единственную сохранившуюся в форте комнату снесли всю уцелевшую от огня мебель. Там было тесно и грязно. В погребе форта оказалось предостаточно провизии. Они воспользовались запасами бывших хозяев, а тело бородача Волк столкнул в погреб. Оно с грохотом рухнуло вниз, скатившись по крутым ступенькам.
— Можешь остаться ночевать здесь, в комнате, — сказал Волк, когда во дворе совсем стемнело. — Здесь так, как живут бледнолицые. Я знаю, тебе не хватало этого.
Ей и правда недоставало привычных удобств, она истосковалась по нормальной мягкой кровати, по красивым вещам.
— А ты не хочешь остаться здесь? Места много.
— Нет. Я посторожу нас. Я буду за дверью.
Он вышел. Онор невольно улыбнулась, провожая его взглядом. Нелепая все-таки дружба связала богатую французскую баронессу и индейского воина… Онор думала, что отдохнет как следует, но удобная кровать вдруг показалась ей жесткой и колючей. Она лежала и прислушивалась. Шорох во дворе, свист ветра, так похожий на отголоски боевого клича индейцев, скрип обгоревших дверных петель… Человек по имени Френки мерещился ей в каждом углу. Тени превращались в скорчившиеся фигуры врагов…
— Вот черт, — рассердилась на себя Онор, надела платье, которое сбросила было на лавку около кровати, и решительно вышла в темный коридор.
С собой она прихватила лишь шерстяное одеяло. Волк, устроившийся на ночь на полу, так, чтобы видеть входную дверь перед собой, подскочил, его рука потянулась к оружию.
— Ты, Лилия? Что стряслось?
Она прикрыла за собой дверь и развела руками.
— Можно к тебе? — смущенно спросила она. — Мне после всего так… — она не нашла слова, выразившего бы ее состояние.
— Иди ко мне, — Волк усмехнулся, его резкие черты смягчились. Она привычно скользнула к нему под бок и накрылась одеялом. Бесчисленное число ночей она провела так, и теперь для нее это было естественнее, чем настоящая постель. Она отучилась бояться леса и темноты и сама стала настоящей дикаркой.
— Что, со мной спокойнее? — поинтересовался Волк не без насмешки.
— С тобой тепло и безопасно, — она помедлила и грустно заметила, — знаешь, Волк, я иногда спрашиваю себя, смогу ли я вернуться к нормальной жизни.
— Нормальная — это та, к которой ты с детства привыкла? Лилия, ты вернешься к своим. Через день тебе уже будет казаться, что ты никогда и не жила иначе.
— Думаешь?
— Конечно.
Она крепко проспала несколько часов, потом ей приснилось, будто возвращается Френки. Она вздрогнула и проснулась.
— Бруно, ты здесь? — услышала она низкий голос, доносившийся со двора.
— Открой, это я.
Ее кошмар воплотился в жизнь. Она хотела что-то сказать, но Волк зажал ей рот.
— Ш-ш…
Она показала жестом, что будет нема, и Волк отпустил ее. Он бесшумно сбросил с себя меховое одеяло и вытащил нож. Затем он сделал Онор знак молчания и тихо вышел во двор. Дверь заскрипела.
— Бруно? — донеслось со двора. — Индеец!!! — неприличная брань сменилась глухим ударом. Онор не могла оставаться в неведении. Она выбежала наружу. Борьба шла не на жизнь, а на смерть.
Второй охотник был таким же крупным, как первый. Должно быть, они были братьями. Он был гораздо крупнее Волка, который и сам был мужчиной не мелким. Но зато Волк был более быстрым, более проворным. Они катались по земле, и нельзя было разобрать, чьи удары точнее попадают в цель. Онор, сжав руки, не сводила с них глаз.
— Я убью тебя, — яростно рычал Френки. — И повешу твой труп на дерево, на радость воронам.
Волк вывернулся и вскочил на ноги, но мощный охотник сбил его с ног.
Нож выпал из его руки. Онор метнулась к оружию и подняла его. Но воспользоваться им не решилась, мужчины двигались так быстро, что она могла и промахнуться. Без ножа Волку было трудно справиться с более мощным соперником. Он наносил ему страшные удары, но охотник не терял сознания.
Он лишь мотал головой, словно медведь. Волк нанес ему столько ударов, что и быка уже можно было бы свалить, но тот вдруг ответил сокрушительным боксерским приемом, и Волк упал на спину. Онор поняла, что медлить больше нельзя. Она легко бросила нож так, чтоб он проскользил по земле. Ей удалось добросить его на расстояние вытянутой руки, так что Волк смог схватить его. Индеец тут же полоснул противника по горлу. В следующее мгновение Волк уже был на ногах, а еще спустя десять секунд враг лишился курчавого скальпа. Онор даже отвернуться не успела. Волк стоял, тяжело дыша.
— Что, без этого нельзя? — рассердилась она.
— Алгонкины идут! — воскликнул он вместо ответа на ее вопрос. Онор махнула рукой на охотника.
— Только убери, ради Бога, эту дрянь подальше. Я не переживу, если ты перепачкаешь меня его кровью. Ох, Господи… Ты хоть цел, Волк?
— Да. Вот теперь пора спасаться, Лилия. На нас идет целый отряд.
— Как мы сбежим? Мы же в ловушке!
— Через задний ход.
— Там нет никаких ворот!
— И не надо.
Он увлек ее за собой в дом. У окон комнаты, где она отказалась ночевать, росло раскидистое дерево. Волк придвинул к окну скамью и вылез наружу.
— Лилия, не отставай.
Она последовала за ним. Волк ловко влез на самую верхушку и оттуда спрыгнул на плоский верх бревенчатого частокола. Онор старалась точно повторять каждый его шаг. Волк дождался ее и спрыгнул с частокола вниз, мягко спружинив на полусогнутых ногах. Он уже был за пределами форта. Онор посмотрела вниз.
— Здесь не меньше трех ярдов!
— Прыгай, Лилия! Слышишь, они сломали ворота.
Она скорее упала, чем спрыгнула, и осталась сидеть на земле, схватившись за ногу. Она никак не могла встать.
— Не говори, что ты сломала ногу, Лилия, — выдохнул он.
— Не знаю. Я не могу встать… Черт, моя нога…
