Джулиус Лестер - Улыбка любви
— Ты пугаешь меня, Джесси. Ну скажи, пожалуйста, что это не так. Ты не хочешь меня оставить.
— Да, я хочу, — прошептала Джесси сквозь душившие ее слезы. — Но если я останусь хотя бы ненадолго, то, наверное, уже буду не в состоянии этого сделать.
— А ты не делай, — хриплым шепотом взмолился он.
— Диллон! — Она уронила голову, не в силах больше смотреть на него. И не в силах сказать ему все. — Я не могу дать тебе то, чего ты хочешь.
— Но ведь пока это у тебя получалось. — Его охрипший заботливый голос, мягкое прикосновение пальцев к подбородку заставили Джесси снова поднять голову, но глаза остались опущенными. Еще одно нежное прикосновение и легкое касание губ Диллона, и никакие слова уже не были нужны.
Джесси вздохнула от отчаяния, но вздох прервался, как только он коснулся губами ее рта. Его руки гладили ее по плечам и спине, прижимая к себе. Наконец он обнял ее за талию и держал, прижав к себе, в то время как поцелуй становился все настойчивее.
Джесси уже ничего не могла с собой поделать и ответила на его поцелуй. Тут же его рука скользнула ниже, по бедрам. Он немного приподнял ее и, прижав спиной к стене, развел в стороны ее ноги.
В ее голове раздался едва слышный предостерегающий голос. Но едва начав баталию, она поняла, что обречена. Но, боже мой, каким сладким било это поражение. Она обхватила его за плечи, прижалась бедрами к его ногам и почувствовала, как теплой волной на нее нахлынуло желание. Она не слышала ничего, кроме бешеного стука собственного сердца и чувственного, обещающего радость поцелуя Диллона.
Он поднял ее выше и, прижав к себе, понес в спальню. Там он расстегнул куртку ее спортивного костюма и стащил ее с плеч. По-прежнему держа ее на руках, он расстегнул бюстгальтер. Коснувшись рукой ее обнаженной груди, он спросил:
— Я хочу знать, почему ты уезжаешь. Я ведь вижу, что ты этого не хочешь.
— Не сейчас. — Она не желала думать ни о чем, кроме охвативших ее чувств.
— Нет, сейчас! — настаивал Диллон. Его рука сильнее сжала ее грудь, заставив почувствовать наслаждение. — Я не двинусь дальше ни на шаг, пока этого не узнаю. — Взяв ее под мышки, он поднял выше и коснулся языком ее соска, потом поднял на нее глаза.
— Я знаю, ты хочешь, так же как и я, чтобы я все сделал до конца.
Каждый раз, когда он начинал говорить, его сильный низкий голос возбуждал ее не меньше страстных объятий.
Джесси прерывисто вздохнула и постаралась привести в порядок свои мысли.
— Хорошо, — наконец согласилась она. — Но тогда тебе придется меня опустить. Я не могу разговаривать в такой позе.
— Согласен. — Диллон наклонился и осторожно положил ее на кровать. Потом взялся за ее спортивные штаны и стал стягивать их с бедер.
— Подожди! — ! Джесси села на кровати и вцепилась в штаны обеими руками, не давая стянуть их до конца.
Он покачал головой и продолжил с новой энергией.
— Так надо. Иначе ты снова можешь от меня убежать еще до того, как мы разберемся в этой путанице.
— Но Диллон! — взмолилась она, глядя на штаны, ускользающие из пальцев дальше по ногам. — Разве так я смогу сосредоточиться?
— Увидим.
Он бросил ее штаны на пол и выпрямился, стягивая с себя рубашку быстрым привычным движением. Так же легко он разулся и снял штаны. Потом сказал:
— Можешь начинать.
Она смотрела на него. Сильный и стройный, он стоял около кровати, под его бронзовой кожей играли мускулы. Сейчас она могла думать только об одном. Конечно, не о предстоящем разговоре.
— По-моему, тебе сейчас не особенно хочется разговаривать, — сказала она.
— Нет, как раз сейчас мне этого очень хочется.
— До или после? — спросила она нетвердым голосом.
— До. — Он полностью владел собой. — Но мы можем поговорить очень быстро. — Он провел рукой по ее животу. — Мне становится трудно сдерживаться.
Он подошел к изголовью кровати и вытянул из-под Джесси покрывало. Она тут же залезла под простыни и одеяла, натянув на себя все, что можно. Диллон лег рядом и прижал ее к себе, она положила голову ему на плечо. Так они лежали рядом.
— Почему ты хочешь от меня уйти? — снова спросил он мягко и печально.
И именно это, а не охватившая их страсть, заставило ее заговорить.
— Диллон, есть две вещи, о которых я никому не говорила, — медленно начала Джесси, еще не зная, как ей удастся сказать то, что она собиралась. — Одну из них ты узнал сам.
— К моему великому удивлению и смущению, — согласился он. Теперь он улыбнулся, вспоминая это. Он прижал ее сильнее к себе и поцеловал в бровь. Но если бы ту ночь можно было вернуть, моя дорогая, я бы хотел, чтобы все было так же. Разве только мне стоило вести себя по-другому.
— Я не жалею о той ночи. — Она повернула голову и нежно и мягко поцеловала его, вложив в этот поцелуй все воспоминания о той ночи. Ее голос сделался хриплым, когда она добавила:
— Разве только этого не надо было делать через два дня после первой встречи.
— Джесси! — Он набрал полные легкие воздуха и мучительно вздохнул. — Я не позволю тебе уйти. Мы разрешим все проблемы, какими бы сложными они ни были.
— Диллон, здесь нечего разрешать. — Еще до того, как он успел рассердиться, она собралась с духом и выпалила:
— Ты хочешь детей, а я не могу их иметь.
— Что ты имеешь в виду? — Он немного отодвинулся, чтобы лучше ее видеть.
— Я не могу иметь детей. Большинство женщин могут, а некоторые нет. Я нет.
Став требовательным, каким становился всегда, когда сердился, Диллон приподнялся на локте и спросил:
— Откуда ты знаешь, если никогда не пробовала?
Джесси отвернулась и уставилась на одеяло.
Если бы все было так просто.
— Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, — сказала она, когда немного успокоилась. — Я чувствовала то же, когда доктор сказал мне это.
— И давно ты это знаешь? — Его голос превратился в шепот и зазвучал обреченно.
— Мне было восемнадцать, и у меня было много проблем. Я никогда не была такой, как все нормальные девочки. Доктор провел множество анализов перед тем, как наконец сообщить мне об этом.
— Восемнадцать, — задумчиво повторил Диллон. — Значит, это не из-за Стефана? Значит, не из-за него у тебя не было с мужчинами ничего серьезного?
— Может быть. Я старалась никогда об этом не думать, но может быть. — Ей не хотелось об этом думать и сейчас. Но Диллон должен знать правду.
— Почему же я получил то, чего не было ни у кого другого? — Он повернул к себе ее лицо и коснулся губ кончиками пальцев, всматриваясь в ее лицо. Он был поражен ее признанием. — Почему именно я?
