Эмбер Кей - Месть и любовь
– Это дело чести.
Сэр Томпсон спокойно продолжил:
– Члены семьи виконта заявили, что он входил в состав трибунала, судившего вас за убийство женщины в Бостоне. Они считают, что именно за это вы хотели ему отомстить.
Найл, не отводя глаз, ответил:
– Я хотел, чтобы он отказался от своего решения. Под страхом смерти я пытался заставить его заявить, что все улики против меня были косвенными, чего для обвинения явно недостаточно. Меня признали виновным потому, что не смогли найти другого человека без алиби. К этому прибавилась еще и сложная политическая обстановка, а я стал козлом отпущения.
– Но в руке убитой женщины был обнаружен ваш талисман.
– Я вижу, вам все известно, – с горькой иронией заметил Найл, – не понимаю, зачем вы утруждаете себя расспросами, если уже признали меня виновным?
Произнеся это, он вытянул вперед руки. Рукава рубашки задрались, обнажив шрамы на запястьях. Причина их возникновения не вызывала сомнений. Мужчины проигнорировали его жест.
– Где вы провели ночь? – перешел к делу Уинберс.
Найл криво улыбнулся.
– Это главный вопрос, верно? Так вот, я был здесь, в этом номере.
– Может ли кто-нибудь подтвердить ваши слова? – спросил следователь, мельком посмотрев на Фиону.
– Нет, – быстро ответил Найл, – я был один.
– А леди? – настойчиво спросил Уилберс.
– Ночью леди здесь не было, – угрожающим голосом произнес Найл.
После этих слов Фиона вскочила и, встав между двумя мужчинами и Найлом, уверенно заявила:
– Я была здесь. Эту ночь мы провели вместе. В разговор вступил сэр Томпсон:
– Кто вы?
– Девушка тут ни при чем, – почти выкрикнул Найл, – не вмешивайте ее в эту грязь, черт побери!
Фиона не собиралась отступать и, глядя любимому прямо в глаза, сказала:
– Ты уже втянул меня в это дело, Найл.
Ее слова прозвучали для Найла как издевка, но он понимал, что ему так кажется только потому, что она права.
– Найл Кэрри был со мной всю ночь, – продолжала графиня, – он не покидал этого номера и не убивал лорда Уинтера. Он отсутствовал несколько часов, когда ходил покупать дуэльные пистолеты, но это было два дня назад.
Судья пристально посмотрел на нее и спросил:
– А кто вы такая и почему мы должны вам верить?
Оскорбленная Фиона распрямила плечи и гордо заявила:
– Я – Фиона Макфи.
– Никогда не слышал этого имени, – холодно произнес сэр Томпсон. – Кто-нибудь, кроме Кэрри, может удостоверить вашу личность?
Рассерженная Фиона высокомерно сказала:
– Мою личность может удостоверить моя тетя, леди Рейчел Дуглас, жена почтенного Джошуа Дугласа.
– Джошуа Дуглас – уважаемый и влиятельный член палаты общин, – недоверчиво заметил судья. – Надеюсь, вы понимаете, какую ответственность берете на себя, произнося эти слова. Потому что, если окажется, что вы лжете…
Фиона перебила его, пылая от ярости.
– Да как вы смеете сомневаться в моих словах?! Найл восхищенно смотрел на нее. Какая мужественная и гордая женщина!
Судья Томпсон ничего не ответил и обратился к следователю:
– Оставайся с ними, а я нанесу визит сэру Дугласу и его жене.
Найл сделал попытку последовать за судьей, но Уилберс ловко выхватил пистолет.
– Прошу прощения, сэр, – официальным голосом произнес он, – я потеряю работу, если позволю вам уйти. Лучше устраивайтесь поудобнее и приготовьтесь к длительному ожиданию.
Следователь взял одно из кресел и поставил его у двери. С этой позиции он мог обозревать всю комнату. Найл угрюмо занял второе кресло. На долю Фионы осталась только мягкая постель, но она не хотела садиться на нее, а потому подошла к окну. Продавщицы каштанов не было на обычном месте, и у графини окончательно испортилось настроение.
Фионе было о чем подумать. Ее репутация трещит по швам, и еще неизвестно, удастся ли спасти Найла от тюрьмы или ее жертва была напрасной. Единственным, но довольно слабым утешением было то, что находясь в Ньюгейте, Найл не сможет убить Дункана. Фиона слегка улыбнулась, а затем прикрыла глаза и приготовилась ждать.
Солнце уже клонилось к закату, когда дверь наконец открылась. В проеме стоял сэр Томпсон, а за его спиной виднелись две фигуры, рассмотреть которые графиня не могла. Судья отступил в сторону, и мимо него в комнату царственной походкой вошла пожилая женщина. Темно-бордовая пелерина, отделанная горностаем, спадала с ее плеч до самого пола. На голове возвышался тюрбан с тремя страусиными перьями. Перья были ярко-розового цвета и скорее подошли бы молоденькой девушке, но Рейчел Дуглас не обращала внимания на предрассудки и носила их с королевской небрежностью.
– Тетя Рейчел! – воскликнула Фиона, подходя к младшей сестре своего отца.
Леди Рейчел бросила на судью злобный взгляд и заключила племянницу в свои объятия.
– Детка моя, – гортанным голосом произнесла она, – что ты делаешь в этой трущобе? Сэр Томпсон, видимо, совсем выжил из ума, он сообщил мне, что ты живешь здесь с мужчиной, которого обвиняют в убийстве.
– Полегче с девочкой, – послышался приятный мужской голос.
Фиона оглянулась и увидела своего дядю. Он был немного старше жены, и его светлые волосы уже серебрились сединой на висках. Лорд Дуглас не был красавцем, но выглядел весьма представительно и слыл человеком с безупречной репутацией. В свое время он мог бы получить звание пэра за работу в Индии в интересах Британии, но отказался и остался в палате общин. Фиона всегда им восхищалась.
Отойдя от тети, девушка направилась к нему.
– Дядюшка Джошуа, я так рада тебя видеть. Сэр Дуглас широко улыбнулся и сердечно обнял Фиону.
– Дитя мое, тебе повезло, что парламент еще заседает, иначе ты не застала бы нас в Лондоне. Впрочем, ты это, наверное, знаешь, раз велела Томпсону разыскать нас.
– Ну, похоже, вы действительно та особа, за которую себя выдаете, – сухо заметил судья, – теперь под вопросом ваша честность. Вы по-прежнему утверждаете, что Найл Кэрри, подозреваемый в убийстве лорда Уинтера, провел с вами всю ночь?
Фиона замерла.
– Сказанное Фионой Макфи сомнению не подлежит, – спокойно, но решительно заявил Джошуа Дуглас.
Он выпустил племянницу из объятий и, повернувшись к Найлу, сказал:
– Значит, вы и есть младший сын Малькольма. Вы очень похожи на него.
Найл не оценил комплимента и грубо ответил:
– Да, я Найл Кэрри, уволенный со службы Ее Величества и отсидевший в Ньюгейтской тюрьме за убийство…
– И все еще страдающий от позора, – закончил за него фразу сэр Дуглас, протягивая Найлу руку. – Я верю в то, что вы невиновны, иначе моя племянница не стала бы вас защищать.
Фиона одарила дядюшку благодарной улыбкой и подошла поближе к леди Рейчел. Тетя обняла ее за плечи и прижала к себе. Девушка была счастлива и гордилась великодушием своих родных.
