Патриция Грассо - Обольщение ангела
Негромкие мужские голоса проникли в ее беспокойный сон и вернули к реальности, но ее будто сковало что-то, не давая даже пошевелить рукой. Она открыла глаза и увидела, что за окном уже темнеет. Когда же услышала дядин голос, то окончательно поняла, что проснулась. Мужчины разговаривали в кабинете.
— Добро пожаловать в усадьбу Деверо, лорд Берли, — говорил граф Ричард. — Добро пожаловать, сэр Уолсингем.
Услышав эти слова, Роберта насторожилась. К ее дяде приехали два советника королевы Елизаветы, самые приближенные к ней люди. Лорд Берли был ее государственным канцлером, а Уолсингем — государственным секретарем.
Роберте вдруг стало весьма неуютно в этом укромном уголке. Что делать: встать и объявиться, хоть это и неудобно, или же, замерев, сидеть и ждать, пока они не выйдут.
— Генри, я же велел тебе оставаться при дворе до начала весны, — вдруг сказал дядя.
Услышав это, Роберта прокляла свое невезенье. Муж и так весь кипел и готов был силой везти ее на север, а увидев Генри, не даст ей времени даже собрать свои вещи. Растерявшись и не зная, что предпринять, она еще больше вжалась в кресло, благо никто не видел ее в полумраке кабинета.
— Я приехал с лордом Берли и сэром Уолсингемом. Они представляют здесь интересы моего отца, — отвечал Генри.
— Путешествовать в такое время года — дело трудное, — заметил граф Ричард. — Значит, я полагаю, вас привело дело важное.
— Мы направляемся во дворец Ричмонд, — ответил Берли.
— И решили по пути заехать к вам. Речь идет о Марии Стюарт, — добавил Уолсингем.
При этих словах Роберта замерла в ожидании того, что предстояло услышать. Ее нервы были натянуты до предела. Все мысли о том, чтобы объявить о своем присутствии, тут же вылетели у нее из головы.
— Состоялся суд, и судьи признали Марию Стюарт виновной в заговоре против короны, — объявил лорд Берли.
Роберта прикрыла рот обеими руками, чтобы сдержать испуганный крик. Наказанием в таком случае была смерть. Но нет, Елизавета и ее фавориты не могли посягнуть на жизнь другой королевы, помазанницы божьей.
— Боже мой! Но разве это справедливо? Судьи были беспристрастны? — с возмущением воскликнул граф Ричард. — Вы сами все это устроили, Уолсингем. Вы плели интриги, подделывали улики, фальсифицировали свидетельские показания. Вы были заинтересованы в таком решении суда и, пользуясь своим влиянием, вы настроили Елизавету.
— Но, Ричард… — начал лорд Берли.
— Никаких «но», Сесил, — резко перебил граф всесильного советника. — В течение многих лет Уолсингем интриговал, чтобы заманить Марию Стюарт в западню. Скажите мне, как можно ее обвинить в государственном заговоре, если эта несчастная женщина вот уже двадцать лет живет как в тюрьме?
— Как бы то ни было, дело сделано, — хриплым голосом сказал Уолсингем.
Роберта затаила дыхание от страшного предчувствия, от той ужасной вести, которую должна была услышать. Когда же лорд Берли заговорил, то она едва не потеряла сознание.
— Мария Стюарт два дня назад была переведена в замок Фотерингей и там казнена, — бесстрастным голосом сообщил Берли. — Мы трое присутствовали при ее казни.
— Вы идиоты! Теперь между Англией и Испанией все кончено! — взорвался граф Ричард. — Запомните мои слова: не пройдет и полугода, как испанский король будет угрожать нашим берегам.
— Об этом мы подумаем в свое время, — сказал Уолсингем. — А сейчас для нас главное — держать в тайне смерть Марии, пока Елизавета не пошлет королю Якову официальное соболезнование.
Роберта услышала глубокий горестный вздох, скорее всего дядин.
— Расскажите, как все произошло? — попросил граф.
— Мария Стюарт вела себя мужественно, не теряя чувства собственного достоинства, — ответил Берли, и в тоне его прозвучало невольное уважение. — Присутствовать при этом было очень тяжело. Убийство королевы — грязное дело.
Роберта больше не могла сдерживаться. Она вскочила с кресла и бросилась к мужчинам, ошеломив их своим внезапным появлением.
— Предатели! Вы гнусные английские свиньи! Как вы осмелились убить нашу королеву! — вне себя кричала она. — Мы, шотландцы, сожжем вашу Англию дотла! Господи боже, да мы…
— Замолчи! — прикрикнул на нее дядя Ричард.
Привыкшая слушаться его во всем, Роберта тут же замолкла. Но глаза ее сверкали бешенством, когда она смотрела на собравшихся здесь мужчин.
— Кто эта шпионка? — требовательно спросил Уолсингем.
— Это племянница графа Ричарда. Она приехала из Шотландии, — ответил Генри.
Королевский советник повернулся к графу и сказал:
— Вели ей собрать свои вещи. Мы будем держать ее в Тауэре, пока королева не решит, что пришло время объявить миру о казни Марии.
— Что-что?.. — не веря своим ушам, переспросил граф Ричард.
— Фрэнсис, в этом нет необходимости, — вмешался лорд Берли, бросив многозначительный взгляд на графа Ричарда. — Если граф гарантирует нам…
— Вы не должны заключать Роберту в Тауэр, — добавил со своей стороны Генри. — Это было бы слишком.
Не обращая внимания на их протесты, Уолсингем отрицательно покачал головой. Потом, приблизившись к Роберте, сказал:
— Я обещаю, что тебе не причинят никакого вреда.
Роберта вдруг наклонилась и быстрым, как молния, движением выхватила свой шотландский кинжал из ножен. «Последнее средство», так в Хайленде называют его. И тут же приставила смертоносное лезвие к горлу государственного секретаря. Уолсингем замер.
— Я умею обращаться с этим оружием и не побоюсь использовать его против английской свиньи вроде тебя, — пригрозила ему Роберта. — Попробуй только сделать хоть шаг вперед.
— Роберта, опомнись! — воскликнул Генри. — Ты поднимаешь оружие на приближенного королевы.
— Мне очень жаль, Генри, — сказала она спокойно (кинжал придал ей храбрости). — Но я в первую очередь — уроженка Хайленда, и только во вторую — английская леди.
— Басилдон, угомони свою племянницу, иначе все наши планы пойдут прахом, — приказал Уолсингем.
— Ее пребывание в Тауэре в течение нескольких недель необходимо в государственных интересах, — сказал ему Берли. — Я лично отвечаю за ее безопасность.
Роберта посмотрела на дядю. Он тоже неотрывно смотрел на нее. Их взгляды встретились, и граф едва заметно ободряюще улыбнулся ей. Что бы это значило, спросила она себя. Неужели он все-таки собирается передать ее приближенным королевы?
— Если вы хотите отправить в Тауэр дочь моей сестры, — заявил Ричард, — вам придется предъявить приказ об ее аресте.
— Очень хорошо, но тогда королева будет в курсе произошедшего, — ответил раздраженный Уолсингем. — Я думаю, вы сумеете продержать это отродье в надежном месте до утра.
