Ширли Басби - Шепчи мне о любви
Чувствуя небольшое облегчение, что Делла так благоразумна, Ройс еще немного дружески поболтал с бывшей любовницей. Прежде чем распрощаться с ней, он выяснил, что она проводит ночи у Симондса: ее новый покровитель запрещает ей ночевать в доме, за который платит бывший любовник.
Любопытствуя, что за мужчина так удачно заменил его в жизни Деллы, Ройс немедленно отправился на поиски своего кузена Джорджа Понтеби. Он нашел его в «Уайте-клубе», в обычном окружении, непременной частью которого были Атуотер и Ньюэлл. Прошло некоторое время, прежде чем Ройсу удалось перекинуться с ним словечком наедине. Похитив своего не в меру общительного кузена из круга его приятелей и найдя спокойный уголок, Ройс принялся расспрашивать Джорджа о Джаспере Симондсе.
— Джаспер Симондс, гм? — задумчиво переспросил Джордж. — Высокий такой, черноглазый? Все время молчит? От него, правда, попахивает магазином, зато карманы полны денег… Ты о нем?
Ройс проявил нетерпение:
— Джордж, какого черта ты рассказываешь все это? Не все ли мне равно — высокий он или низкий, толстый или худощавый? Знаешь ли ты о нем и что ты о нем знаешь?
Джордж пожал плечами:
— Думаю, и ты с ним знаком. Ты его уже встречал. Кстати, я ведь представил вас друг другу, когда ты приезжал в Англию впервые.
— Джордж! — простонал Ройс. — Ты представил меня половине Лондона, когда я первый раз сюда приехал!. Как мне запомнить каждого? А теперь хватит дразнить меня — расскажи, что ты о нем знаешь.
— Многого не скажешь, — ответил Джордж с сонным дружелюбием. — Он мало бывает с нами — чаще общается с дружками Девлина. Очень богат, но никто не знает, откуда состояние. Слышал что-то о его семье, не помню, правда, что. У них был, кажется, магазин, и он вроде бы не хотел знаться с родней. Да к чему тебе все это?
Ройс объяснил, чуть помешкав:
— Он новый покровитель Деллы.
— О? — воскликнул Джордж, и искра понимания зажглась в его глазах. — Чувствуешь, как подрастают рога?
— Не совсем так, а кроме того, я заслужил их своим поведением. И все-таки мне любопытно, каков мой преемник. Я испытываю какое-то чувство ответственности по отношению к Делле. Разрыв произошел по моей вине, и она так благородно восприняла все это.
— Не беспокойся о ней, — проговорил Джордж. — Женщины, подобные Делле, — как кошки, они всегда падают на все четыре лапы… или на спину, в зависимости от ситуации!
Они поговорили еще немного, затем, когда разговор подходил к концу, Ройс негромко спросил:
— Джордж, ты когда-нибудь слышал об… одноглазом? Эффект был поразительным. Его беспечный, веселый кузен застыл на месте, румяное лицо побледнело.
— Зачем тебе это? — спросил Джордж чужим, хриплым голосом.
— Мне кажется, первым задал вопрос я, — очень спокойно ответил Ройс. Реакция Джорджа насторожила и встревожила его. Господи Боже! Его кузен не мог иметь дела с этим чудовищем! Только не Джордж!
Как будто прочитав его мысли, Джордж сказал торопливо:
— Сам я его не знаю! — Он вздрогнул и нервно осмотрел комнату, перед тем как добавить:
— Это дьявол! У меня был друг, близкий друг, который попал в его когти. Он покончил жизнь самоубийством. Грязное дело! — С явным страхом в своих добрых голубых глазах Джордж схватил Ройса за руку. — А ты? Ты его не встречал? Уж не собираешься ли ты нанять его? Брось! Неумно, Ройс! Если тебе нужна помощь, обратись ко мне — я сыграю шутку со всеми любовниками Деллы. А одноглазый дьявол — это конец всему, конец жизни. Ройс, не вздумай свалять дурака!
Убедить кузена, что он и не думает пользоваться услугами одноглазого, и успокоить его оказалось не так-то просто, но в конце концов Ройсу удалось перевести разговор на более приятную тему — о его скором переселении в Тенбридж. Джордж немедленно заинтересовался, просветлел, и каким-то образом — Ройс сам не понял, как это случилось, но так бывало всегда, когда он имел дело с кузеном, — оказалось, что он пригласил Джорджа как можно скорее приехать и погостить у него «Под липами».
Размышляя о собственной глупости, Ройс прогулочным шагом возвращался на Ганновер-стрит, наслаждаясь редкими лучами послеобеденного солнца.
Он еще не говорил с Морганой ни о приобретении дома, ни об их скором переезде в Тенбридж — даже слуги ничего не знали. Решив, что пришло время объясниться, Ройс вызвал Чеймберса к себе в кабинет.
Тот даже глазом не моргнул, выслушав сногсшибательную новость о том, что менее чем через шесть дней они покинут Лондон и поселятся в маленьком городке. Голос образцового дворецкого не выражал никаких эмоций, когда он ответил:
— Конечно, сэр. Я за всем присмотрю.
Слегка улыбнувшись, Ройс заметил извиняющимся тоном:
— Мне следовало бы сказать вам об этом раньше, но я был страшно занят все это время. Это не слишком неудобно Для всех вас?
Чеймберс чуточку оттаял:
— О нет, сэр! Поскольку вы снимали этот дом меблированным, нам остается только упаковать собственные пожитки. — В его глазах читался вопрос, и он решился спросить:
— А… э-э… коттедж меблирован?
— Да, и с большим вкусом. — В топазовых глазах Ройса сверкнула насмешка. — Я собираюсь использовать его для не очень благовидных целей, тем не менее предыдущий владелец обладал отменным вкусом и продал коттедж со всем его содержимым.
Чеймберс не клюнул на приманку и, низко поклонившись, вышел из комнаты. Ройс еще несколько минут шагал взад и вперед по кабинету, прежде чем решил, не откладывая больше, объясниться с Морганой. Он сам не понимал, почему ему так трудно сказать ей об этом, но подозревал, что это связано с сильнейшим отвращением при мысли, что таким образом он прокладывает путь в ее постель. И это было очень, очень странно, поскольку ему и в голову не пришло задуматься о стоимости Деллы или великолепных гнедых с экипажем, которые были его прощальным подарком. Что-то внутри него бунтовало при одной мысли, что Моргана может быть поставлена на одну доску с Деллой. Вероятно, это-то и бесило его больше всего.
Его красивое лицо было застывшим и мрачным, когда он быстрым шагом поднялся наверх, в комнаты, отведенные самой корыстной и соблазнительной чертовке, которую он когда-либо имел несчастье встретить. Войдя в роскошную бело-голубую гостиную, отделявшую его комнаты от ее, Ройс застал объект своих дум чинно сидящей на длинном низком диване, обитом парчой цвета слоновой кости.
Модно уложенные черные локоны обрамляли ее прекрасное, но невеселое лицо. На Моргане было легкое сиреневое платье из муслина, на коленях лежал открытый томик байроновского «Корсара».
К своему неудовольствию, Ройс почувствовал внезапный толчок пульса, вызванный одним лишь ее видом. И его голос сделался грубым и хриплым, когда он отрезал без обиняков:
