Ньевес Идальго - Черный Ангел
— Добро пожаловать, — капитан Тернер и Фергюсон, капитан “Святого Георгия”, радушно встретили гостей, едва те поднялись на борт. Этот вечер обещал быть особенным даже для экипажей всех трех кораблей, на каждом из которых для матросов открыли по бочонку рома.
Но вот погода не способствовала празднику. Столовую устроили в личной каюте Тернера, просторной, но по-спартански простой. Келли была растрогана тем, что в их честь капитанский салон был украшен самодельными гирляндами розового цвета, изготовленными руками моряков. И это было лишь одним из проявлений уважения. Стол ломился от множества блюд и напитков, а прислуживавшие им за ужином матросы, были чисто и опрятно одеты. Дамы были от души благодарны за оказанную им честь.
Нестройным хором присутствующие поздравили капитана Мак-Кея, провозгласив тост за его двадцать пять флотских лет. Как это было принято, на первое подали нежнейший черепаший суп.
Келли была уверена, что этот вечер обещал быть необычным. Так и случилось, но по иным причинам, которые она даже не могла вообразить…
… А в это время под покровом сгущающейся на морских просторах темноты, неподалеку от трех английских судов, некий человек держал их под прицелом подзорных труб.
С “Миссионера” просигналили флажками, и пиратская флотилия Бульяна начала занимать позиции. Полученная информация об английских судах была весьма своевременной и удачной. Пираты знали, что перевозилось на каждом из кораблей, а главное, что хранилось в трюмах флагманского судна. Прежде чем пуститься в погоню за англичанами, капитаны распределили корабли между собой, и каждый из них знал свою цель. “Миссионер” и “Черный Ангел”, самые быстроходные и лучше других вооруженные, как один, нападут на “Еврипида”. Депардье займется “Духом моря”. Португалец и капитан “Краб” возьмут на абордаж “Святого Георгия”, а потом всю добычу поровну поделят. Это правило было нерушимым, и все свято соблюдали его, если хотели остаться во флотилии Бульяна.
Непогода и приближавшийся шторм благоприятствовали пиратам, и Мигелю страстно хотелось побыстрее вступить в бой и помериться силами с англичанами, скрестив с ними шпаги.
Отважный капитан “Черного Ангела” опустил подзорную трубу, но его глаза по-прежнему были прикованы к четко вырисовывающимся силуэтам трех вражеских кораблей.
— Идем за ними, Бризе, — сказал Мигель своему помощнику. — Еще чуть-чуть, — он взглянул на небо, моля, чтобы разразилась буря, — и мы подойдем к ним.
Видимо, боги услышали его мольбу, потому что небо вмиг разверзлось, и крупные капли проливного дождя омыли палубу. Арман Бризе поспешно отдал все необходимые приказы, и изящный корабль помчался по волнам, бороздя море так неслышно, словно несся на крыльях смерти.
Со своего места Мигель бегло оглядел членов экипажа и артиллерию. Он отказался от крупнокалиберных орудий, тяжелых и малоэффективных, и предпочел снарядить фрегат большими по размеру поворотными кулевринами, способными стрелять тридцатифунтовыми ядрами. Эти пушки были весьма устойчивы при стрельбе, и их установили на нижней палубе.
Команда тщательно готовилась к атаке и последующему абордажу. Промокший до костей Мигель прошел по палубе и поднялся на бак, чтобы следовать подаваемым с корабля Франсуа указаниям.
Не подозревая о подстерегающей их опасности, экипажи англичан праздновали вовсю. Матросы пили ром и горланили песни, несмотря на проливной дождь, заливающий палубы. Ливень раскачивал корабли, заставляя их, порой, опасно накреняться, но если ночью ром согревает желудки, то не велика важность, что стихия взбунтовалась, и на дворе непогода.
В главной каюте “Еврипида” Келли и Вирхиния танцевали без остановки со всеми капитанами, оспаривающими друг у друга право на танец. Девушки без отдыха переходили из рук в руки. Один из моряков играл на скрипке, привнося оживление в праздничный вечер. Извлекаемые им ноты соревновались со звучанием бури, хлещущей снаружи.
За ужином обе девушки выпили по чарке рома и теперь веселились, позабыв о скуке и хандре. Мак-Кей с удовольствием наблюдал за отважным соперничеством своих товарищей-капитанов и боцманов за двух девушек.
Капитан “Святого Георгия” пригласил на танец миленькую мулатку, сопровождавшую Келли, но девушка отказалась, залившись румянцем от смущения. А вот добродетель Аманды сдалась, и дуэнья согласилась потанцевать с ним после тысячи возражений и ссылок на свой преклонный возраст.
Праздник удался на славу, и шел себе своим чередом, пока вдруг с грохотом не распахнулась дверь, сильно ударив по стене, и какой-то белый, как мел, матрос не прокричал:
— Пираты!!!
То, что случилось потом, было больше похоже на всеобщее помешательство. Капитаны и боцманы врассыпную бросились из каюты и живо поднялись на палубу.
Мак-Кей с полпути вернулся и, снова заглянув в каюту, приказал:
— Дамы, оставайтесь здесь и ни за что на свете не выходите отсюда! — с этими словами он захлопнул дверь.
С палубы до женщин доносились голоса и приказы, скрип и лязг от передвигаемых вещей, проклятия и брань. Фергюсон громко требовал шлюпку, чтобы вернуться на “Святого Георгия”. Мак-Кей помог опустить шлюпочные тали, чтобы вернуться на свой “Дух моря” и принять командование над экипажем.
Келли и Вирхиния испуганно переглянулись, а мисс Клери, плача, принялась молиться. Лидия, напротив, была бесстрастна и невозмутима, и хладнокровно раздавала указания остальным. Девушка привыкла к рабскому подчинению и покорности, а посему, попасть в лапы пиратов было не хлеще рабства. Как ни крути, едва ли пираты будут обращаться с ней хуже Колбертов. Впрочем, Лидия думала не о себе, а о Келли и Вирхинии, ведь у этих двух девушек были причины бояться бездушных пиратов, осмелившихся напасть на корабль.
Лидия закрыла дверь каюты и задвинула засов, а потом начала придвигать к ней тяжелую мебель,
создавая, своего рода, деревянное заграждение. Келли поняла ее намерения, и тоже принялась за дело.
— Пираты… — причитала, заливаясь горючими слезами Аманда. — Пираты… О, боже! Что же с нами будет? Что с нами будет? Что?..
— Замолчи ты, ради бога! — раздраженно оборвала дуэнью Вирхиния, никогда прежде не решавшаяся на подобное. — Ничего с нами не случится! Не забывай, что у нас три хорошо вооруженных корабля. Эти мерзавцы не посмеют напасть на нас.
Келли искоса посмотрела на Вирхинию и толкнула ее в бок. Она отнюдь не разделяла уверенность своей подруги. Келли слышала о пиратах леденящие кровь истории. В них говорилось, что это было скопище ужасных, кровожадных дикарей. Если они решали идти на абордаж, то вражеские пушки им были нипочем, они не придавали значения опасности. Келли задохнулась и ощутила острый запах страха, лишь только представив, что пираты могут подняться на борт корабля. Мысль о том, что они, в конечном счете, могут оказаться в руках отъявленных негодяев, так потрясла Келли, что она остолбенела. Девушка поняла, что если все для них обернется плохо, она больше никогда не увидит своих родных, и от этого в животе поселился ледяной ком панического ужаса.
