Линда Миллер - Невеста принца
Она выросла независимой, и это решение тоже принадлежало ей, ей одной, и она никого никогда не будет винить за него. Скоро она познает счастье, а потом придет время познать горе. Что ж, ничего не поделаешь.
Рафаэль оторвался от ее губ и, тяжело дыша, отстранил ее от себя.
— Господи, — прошептал он, словно моля о помощи, о поддержке. Но, главное, об утешении.
Анни хотелось погладить его по щеке, однако он крепко держал ее и не пускал ближе.
— Нет, Анни, — хрипло проговорил он, — не трогай меня теперь, а то, клянусь, я возьму тебя прямо здесь. А я так не хочу.
На мгновение Анни пришло в голову, что он предложил ей стать его женой, но она тотчас одернула себя. Этого никогда не будет, что бы между ними ни случилось. Для него время скоро должно остановиться, потому что грядет конец света. У Рафаэля Сент-Джеймса нет завтра.
— Как же это будет? — с усилием спросила Анни.
Она бы не возражала отдаться Рафаэлю в саду, на траве, под луной. Если Рафаэлю хочется так, пусть будет так. И Анни не было стыдно за свою податливость.
Рафаэль поднял руку погладить ей лицо. Он провел пальцем по ее губам, потом наклонился и легко коснулся их своими губами.
— Когда бал закончится, я отнесу тебя в мою комнату, и все будет, как полагается.
— Думаю, не совсем, как полагается, — не успев подумать, возразила ему Анни.
Рафаэль хмыкнул и покачал головой.
— Ты загадка для меня, — с удивлением произнес он. — Даю голову на отсечение, что ты еще девственница, а говоришь ты, как шлюха. — Свет погас в его глазах. — Милостивый Боже, как же я буду презирать себя за эту ночь!
Анни шагнула к нему и коснулась рукой его рта.
— Не надо, Рафаэль, — прошептала она. — Не надо ничего портить. Пожалуйста. Наверное, это все, что у меня когда-нибудь будет в жизни, и я хочу, чтобы это было чудесно.
Он потемнел лицом, но прижал ее ладонь к своим губам и поцеловал ее, прежде чем прижать ее к груди. Анни тотчас услышала, как громко бьется его сердце.
— Почему «все»? Ты такая юная, Анни, такая красивая… сотни мужчин будут желать тебя. Тебе останется только выбирать среди них.
Анни вслушивалась в то, как бьется его сердце, потом, как бьются в унисон их сердца. Она покачала головой.
— Нет, Рафаэль. У меня может быть только один возлюбленный. И это ты.
Он все еще не выпускал ее руки, потом поднял ее и поцеловал. У него было теплое дыхание, всколыхнувшее в Анни неведомые желания.
— Анни, иди назад, — сказал он, и его голос был скрипучим, словно он набрал полон рот камешков, которые мешали ему говорить.
Она испугалась, что он передумает и откажется от того, что обещал ей.
— Рафаэль…
Он наклонился и поцеловал ее.
— Иди…
Спорить было бесполезно.
Анни возвратилась в бальную залу. Она танцевала, пила шампанское и внимательно следила за Рафаэлем весь остаток вечера. Она знала, что глупо так мечтать о потере невинности, особенно, если вспомнить о том, что уже пережито, и подумать о том, что еще предстоит пережить. Но чем ближе был конец бала, тем сильнее становилось желание.
В полночь гости образовали большой круг, и Федра с Чандлером закружились в вальсе. Федра улыбалась, и на ее щеках горел румянец. Она была возбуждена и, наверное, выпила слишком много шампанского. Ее жених, наоборот, был очень серьезен и то и дело посматривал на дверь.
Когда музыка стихла, гости зааплодировали. Анни поискала глазами Рафаэля, но наткнулась на Эдмунда Барретта. Начальник дворцовой стражи стоял, прислонившись к зеркальной стене и сложив на груди сильные руки. Как все, он смотрел на Федру, но только один из всех был печален. Анни видела, как он оторвался от стены и пошел вон из бальной залы.
Пожелав принцессе спокойной ночи, как того требуют приличия, она твердо прошла мимо желавших с ней танцевать мужчин и, закрыв за собой дверь залы, скинула туфли. Подхватив их с пола, она стала подниматься по лестнице наверх в свою комнату.
Все время после того, как Анни рассталась в саду с принцем, она не переставала думать, придет Рафаэль за ней или не придет, сдержит он свое обещание или не сдержит. Если он не придет, решила в конце концов Анни, она сама отправится к нему.
Добравшись до своей комнаты, Анни разделась с помощью Кэтлин и уселась возле камина, пока Кэтлин наливала шоколад в чашку.
— Вы, верно, вовсе не чувствуете ног, мисс, так наплясались, — весело заметила ей Кэтлин.
Анни кивнула, хмуро глядя на чашку.
— Как здесь уживаются роскошь и нищета, — проговорила она, имея в виду дворец. — Вот эта чашка. Она вся в трещинах. И на стенах нет ни ковров, ни картин. Полы тоже голые. Я нигде не видела никаких украшений. Зато мы пили шампанское из великолепных бокалов, настоящих бриллиантов, так они сверкали на свету…
— Сент-Джеймсы всегда очень заботились о бальной зале, — перебила ее Кэтлин, и в голосе ее прозвучала нотка нежности. — Они всегда в ней веселятся. У нас здесь бывали герцоги и герцогини из Англии, даже короли и королевы из стран поменьше. Надо же было где-то их принимать, правда?
Анни улыбнулась.
— Правда. Конечно правда.
Кэтлин вздохнула и пошла к кровати.
— Повариха сказала, это последний бал. Все катится в тартарары. Ничего не будет.
— Может быть, это к лучшему, — отозвалась Анни, отставляя чашку. — Разве можно в этом сомневаться после того, что случилось на рыночной площади? И все же грустно. Без принцев и принцесс, без королей и королев, без дворцов и замков, какие могут быть сказки?
Кэтлин перестала взбивать подушку и посмотрела на нее.
— Что вы, мисс? Какие теперь сказки? Разве только в книжках.
Анни вновь ощутила страстное желание забыться в слезах, но подумала и плакать не стала. Довольно она наплакалась, да и она еще не потеряла надежду провести волшебную ночь с Рафаэлем.
— Все-таки мне нравится думать, что в мире еще есть немного волшебства.
Кэтлин посмотрела на нее с лаской и жалостью пожелала спокойной ночи и ушла.
Анни долго сидела у камина, вспоминая все события сегодняшнего вечера. Он так плохо начался. Арест лейтенанта Ковингтона. Истерика Фелиции. Зато потом она от души натанцевалась. И Рафаэль поцеловал ее в саду…
Анни поудобнее устроилась в кресле, вздохнула и закрыла глаза, оживляя в памяти страстное прикосновение Рафаэля, мысленно крутя его из стороны в сторону, словно памятный цветок, засушенный между страниц книги. Она задремала, и ей снилась сказочная жизнь с музыкой, шампанским и свечами.
Анни проснулась и вздрогнула.
Огонь потух. В комнате было темно, разве только луна освещала балкон. Рафаэль не пришел… Или он приходил, но ему никто не ответил…
