Шарлотта Армстронг - Лучезарно-голубое
– Конечно, хочу, – спокойно ответила Нэн. – В свое время.
– В свое время! – взорвалась Дороти. – Да что с тобой происходит?
– Просто завтра я выхожу замуж, – терпеливо объяснила Нэн.
– Но это же невозможно, – разозлился Джонни. – Нэн, послушай же меня! Твой отец любил тебя, любил всю твою жизнь…
– Я не помню его, – произнесла Нэн. – Я не видела его с тех пор, как помню себя…
– …так сильно любил тебя, что сделал все, чтобы ты не видела его и не помнила о нем. Он пожертвовал…
– Но Дик не убивал Кристи, – решительно произнесла Нэн. – И я не знала, что мой отец в тюрьме. Я же не виновата в том, что ничего не знала. Я не знаю, убил ли он мою мать. Он говорит, что нет. Мне… мне очень жаль. Я только знаю, что Дик никого не убивал, что он любит меня, где бы и кем бы ни был мой отец.
– Из-за тебя твой отец заболел, – закричал Джонни. – Он испытывает страшные душевные мучения.
Честные глаза Нэн посмотрели на Джонни.
– Но ему нет нужды так страдать, – объяснила она. – Неужели ты не понимаешь? Мне очень жаль, что он заболел, и мне больно оттого, что он так думает. Но это же не наша с Диком вина.
Все находившиеся в комнате внимательно следили за происходящим, исключение составляла только старуха, которая бесшумно шевелила губами.
Наконец Дороти спросила:
– Нэн, неужели тебя все это совершенно не интересует?
– Меня интересует только правда, – решительно заявила Нэн, гордо подняв голову.
– Правда заключается в том, – спокойно заметил Джонни, – что твой отец прав.
Теперь Дик отстранил Нэн и поднялся с кресла.
– Повторите, что вы сказали?
– Охотно, – согласился Джонни. – Макколи прав. Это вы убили Кристи.
Дик напрягся, приготовясь нанести удар. Неожиданно между ними возник Барт.
– Успокойся! – Потом он обратился к Джонни: – Почему вы позволяете себе говорить подобные вещи?
– Во-первых, – ответил Джонни, – алиби, которое подтвердила Бланш, фальшивое. В полночь его там не было.
– И отсюда следует, что я был здесь и убил Кристи? – спросил Дик с угрожающими нотками в голосе. – Потому что вас это устраивает?
Нэн вскочила.
– Дик, пожалуйста! Джонни, пожалуйста! – Она заломила руки. – Джонни, я прошу, послушай меня и поверь! Что бы ни случилось, я никогда, никогда не выйду за тебя замуж.
Джонни посмотрел на нее. Как она была молода! Он был готов простить ее, если бы это сделало ее хоть чуть-чуть счастливее.
– Я знаю это, – серьезно сказал он.
Обеими руками Дик осторожно усадил Нэн на кожаную скамеечку. Барт не обратил на нее никакого внимания.
– Вы располагаете еще чем-нибудь, чтобы утверждать виновность Дика?
– Да, например, сегодня утром он был бы рад, если бы я взлетел на воздух! – воскликнул Джонни.
– Я бы взлетел на воздух вместе с вами! – остановил его Дик. – Мне кажется, Симс, вы не понимаете того, что происходит. Завтра я женюсь. Потом мы уезжаем в свадебное путешествие. У меня есть более важные дела, чем спорить тут с вами о том, что произошло семнадцать лет назад. – Дик возвышался над всеми, огромный, опасный, умный. – Неужели вы всерьез полагаете, что мы отложим свадьбу? – с издевкой спросил он. – Отложим из-за того, что вы считаете меня злодеем? Конечно, в ваших глазах, Симс, я настоящий злодей: ведь я увел вашу девушку. Вот в чем причина и сущность ваших переживаний!
– Ох, Джонни, ну почему ты такой злой, – взмолилась Нэн. Она верила всему, что говорил Дик.
Старуха заерзала в своем кресле.
– Бланш, пойди и принеси портрет Кристи.
Бланш изумленно встала:
– Может быть, мама, лучше увезти вас отсюда?
– Нет, нет, – ответила старуха, – ни в коем случае. Я хочу, чтобы девочка посмотрела на портрет своей матери.
– О да, прошу вас, – выдохнула Нэн, – прабабушка!
Барт взял Джонни за рукав и сказал:
– Вы не смогли ничего доказать, Симс.
– Ну, хватит об этом, – жалобно пробормотала Бланш и пошла в холл.
Дороти стояла, скрестив руки на груди и опустив голову.
– Еще одно слово об этом убийстве, Симс, – пригрозил Дик, – и я выкину вас из этого дома. Вы нас очень обяжете, если оставите нашу семью в покое.
Джонни поспешно сказал:
– Старый мистер Барти каждый год посылал Эмили пять тысяч долларов на воспитание ребенка. – На лице Барта появилось выражение интереса. – Мистер Копленд положил эти деньги под процент. Деньги, которыми ты, Нэн, владеешь, это деньги Барти.
Нэн посмотрела на Дика и улыбнулась.
– Да послушай же меня, – взмолился Джонни. – Дик знал, что ты богатая наследница. Ему нужны были деньги, чтобы выкупить часть семейного дела. Он хочет владеть им.
– Конечно, он хочет купить часть дела и стать партнером Барта. Ведь это же семейное дело, – спокойно ответила Нэн. – И это замечательно!
Барт прищурил глаза:
– Значит, деньги Нэн – это деньги моего отца?
– Да, – подтвердил Джонни. – Вы можете проверить. Спросите Копленда. А теперь ответьте, почему Дик сам повез последнее письмо деда в Сан-Франциско?
– Потому что меня попросили об этом, – ответил Дик. – И, кажется, вы не поняли, что я сказал…
Барт снова встал между ними. В этот момент в комнату торопливо вошла Бланш с небольшой картиной в руках. Это был портрет женщины.
– Это Кристи, ее рисовал Натаниэль, – сказала Бланш, обеспокоенно скользя взглядом по лицам.
Дороти медленно поднялась и посмотрела на портрет. Джонни тоже взглянул на него. Смеющееся юное лицо. Чуть высоковатые скулы. Светло-коричневые волосы, волнами убегающие с чистого лба. Блестящие голубые глаза. Нежные брови. У Джонни перехватило дыхание. Не приходилось сомневаться в том, что все думали о Натаниэле Барти и его картинах. Этот человек был бесспорно талантлив. Он жил среди тех, кто был неспособен понять его.
– Дайте мне, – приказала старуха. – Детка, подойди, посмотри на портрет своей матери. Правда, она такая хорошенькая и милая?
Нэн поднялась со своего места.
Джонни хрипло проговорил:
– Ее убили на том самом месте, где ты стоишь, Нэн.
На глазах у Нэн заблестели слезы:
– Джонни! Не будь таким ужасным! Уходи! – Потом она опустилась на колени около старухи и сказала: – Она была очень красивой.
– Нэн, Дику нужны твои деньги, – громко произнес Джонни. У него было такое ощущение, что он кричит в пустоту. Нэн стояла на коленях спиной к нему. Она даже не повернула головы.
– Уйди с дороги, Барт, – прорычал Дик.
– В моем доме ты не посмеешь никого ударить, – остановил его Барт – Симс, вам лучше уйти.
– Все это уже не имеет значения, Джонни, – послышался голос Дороти. Джонни посмотрел на нее. – Завтра свадьба, – спокойно продолжала она. – Уже ничего не поделаешь.
Джонни повернулся, вышел из кабинета и пошел по красному ковру холла. Барт следовал за ним. Потом он обогнал Джонни и открыл перед ним входную дверь.
