Эми Сандерс - Сладкая летняя гроза
— Как это просто звучит, не так ли? Но на самом деле все не так просто. Я никогда раньше не лгал моему брату, и у него тоже никогда не было от меня секретов. А сейчас я обнаружил, что мы оба не можем сказать правду друг другу.
— Тогда скажи ему все, что хочешь. Все равно все обо мне думают плохо. Так какая мне разница? — слова ее звучали намеренно легкомысленно и горько.
Она убрала свою руку и отвела взгляд от лучистых нежных глаз Гэрета.
— Джеффри говорит, что ты собираешься работать в «Разбитой Чаше». Думаю, что тебе там не понравится. Я не могу представить тебя работающей среди всяких забулдыг.
— Полли считает, что я смогу там работать. Она говорит, что я заработаю достаточно денег. Может быть на них я смогу купить билет в Новый Орлеан. Но, между прочим, тебя это не касается. Почему тебя это должно волновать?
Гэрет откинулся на спинку стула и, казалось, задумался.
— Меня это волнует, — наконец сказал он, — по разным причинам. Во-первых, твой брат оставил тебя под нашим покровительством, и, я уверен, что ему бы не понравилось, если бы ты подносила пиво в какой-то пивнушке. Во-вторых, я не думаю, что тебе понравится та публика. Я не имею ввиду Поли. С девушками в барах обращаются без должного уважения, моя милая. Их может ущипнуть и поцеловать, кто угодно. И, наконец, мне бы этого тоже не хотелось.
Сердце Кристианы забилось. Она взглянула ему в глаза, пытаясь понять, не дразнит ли он ее.
— Против своей воли, я вдруг понял, что ты мне не безразлична, я все время думаю о тебе.
Какие простые слова, и как странно, что они так взволновали ее. Сердце ее задрожало, как натянутая струна, издающая нежный вибрирующий звук.
Она взглянула на Гэрета и увидела, что он внимательно рассматривает свои ногти. На его красивое лицо падала тень от свечи.
— Ну ладно, — он выпрямился на стуле и улыбнулся ей слегка грустной улыбкой. — Мне нужно идти. Я просто пришел посмотреть, как ты здесь устроилась и увидел, что ты спишь на ступеньках. Чтобы ты не продрогла до костей, я решил внести тебя в дом.
Ей не хотелось, чтобы он уходил, не хотелось оставаться одной в доме. «Нет, — поправила она себя, — тебе хочется, чтобы он остался, чтобы снова взял тебя за руку, чтобы смотрел на тебя своими зелеными глазами. Тебе хочется, чтобы он поцеловал тебя, глупая ты девушка».
Она вспомнила, как они вместе были в озере. Ее обнаженная грудь касалась его груди, ее ноги обвивали его сильные бедра, его язык ласкал ее язык.
При этом воспоминании ее всю обдало жаром. Щеки ее запылали, губы затрепетали.
Кто узнает об этом?
«Если бы я была девственницей, я бы отдалась уже раз десять», — сказала Полли. Интересно, как это происходит? Полли, конечно, знает.
Кристиана вздохнула, дрожа и взглянула на Гэрета. Он спокойно сидел, не сводя с нее глаз. Густая прядь волос закрывала его высокий лоб.
— Останься, — быстро произнесла она, так быстро, словно просто выдохнула это слово.
— О, Кристиана, — вздохнул он и откинулся на стуле. — Останься? Как ты просто сказала это «останься».
Она сильно покраснела.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Почему?
Кристиана не ожидала этого вопроса. Вопрос был таким простым, но как на него ответить? Она отвечала молча; «Потому, что ты хороший и нежный. А когда ты смотришь на меня своим нежным взглядом, я чувствую, как вся горю. Потому что ты такой земной, сильный и настоящий, с тобой я забываю о прошлом, и я думаю, что если бы ты полюбил меня, я снова бы стала веселой и здоровой».
Но она никогда не смогла бы так сказать! Она пожала плечами и вслух произнесла:
— Я не знаю, какое это имеет значение?
Кристиана не поняла, разочаровал ли Гэрета ее ответ, потому что он снова принялся изучать свои ногти. Потом он поднял голову и быстро взглянул на нее с нежной улыбкой.
— Может быть и не имеет значения. Ты просто удивила меня. Вот и все. Останься, говорит ее величество. Ты думаешь это благоразумно? Для тебя?
— Мне все равно, — с преувеличенной уверенностью заявила она. — Ты всегда такой заботливый? Какая тебе разница?
Он добродушно рассмеялся. Кристиана опустила глаза и закусила губу.
— Почему мне надо остаться, Кристиана, — голос его звучал нежно и насмешливо.
Она взглянула на него сквозь ресницы. Взгляд его был ясным и теплым.
Кристиана знала, что он хочет от нее услышать. Ну ладно, черт с ним, он получит то, что хочет. Она приподнялась на локте, протянула руку и положила ему на шею, лаская его, посмотрев ему в глаза, она сказала:
— Я хочу тебя.
— О, как трудно было это сказать, да? — голос его был низким и хриплым, он говорил почти шепотом. — Ты действительно хочешь этого? Я еще не забыл, как вчера ты назвала меня грязным ублюдком, проклиная меня за то, что я коснулся тебя. А потом оставила меня с бодающимся бараном в штанах, готового пробить стену. Она покраснела до корней волос.
— Да, я действительно, хочу этого.
Он наклонился над ней и медленно поцеловал ее, захватив губами ее нижнюю губу, лаская ее своим горячим языком до тех пор, пока у нее не перехватило дыхание.
— Докажи это, — прошептал он.
Она приподняла голову, не зная, что делать. Доказать это? Неужели он хочет, чтобы она соблазняла его?
От откинулся назад, поднял голову и смотрел на нее, спокойно улыбаясь.
Кристиана колебалась лишь одно мгновение. Она поднялась с постели, пересекла комнату, подошла к двери и уверенно закрыла ее на засов.
— Как будет угодно, — сказала она, повторяя его любимую фразу. Если он хочет, чтобы она соблазнила его, она сделает это.
Кристиана попыталась вспомнить все, что знала о том, как нужно соблазнять мужчин. Нельзя сказать, что она совершенно ничего об этом не знала. В Версале придворные красавицы подробно обсуждали своих любовников и свои романы, так же подробно, как они обсуждали свои туалеты.
Кристиана подошла к свече и хотела погасить ее, но Гэрет резко ее остановил.
— Нет, пусть она горит. Если ты собираешься сделать это, я хочу, чтобы ты знала, что это именно я. Ты не спрячешься от меня в темноте и не сможешь притвориться, что вместо меня с тобой какой-нибудь красавец знатного рода из твоего прошлого.
Кристиана удивленно засмеялась.
— Неужели тебя это волнует?
Он ничего не сказал, только приподнял бровь и улыбнулся.
У нее перехватило дыхание, она не знала, куда девать свои руки.
— Очень хорошо.
— Ну, для меня это что-то новое. Как знатные женщины соблазняют своих возлюбленных, Кристиана?
Она судорожно вздохнула.
— Мадам Альфор внесли на большом серебряном блюде к обеденному столу ее любовника. Она была совершенно обнажена, только украсила себя виноградом и надела бриллиантовый браслет, который он ей подарил.
