Барбара Картленд - Пронзенное сердце
Блузка из тончайшего шелка легко поддалась его усилиям.
Капитан уже не владел собой, превратившись в дикое животное, когда дернул ворот нижней сорочки — последней преграды, отделявшей его от нежного тела Наталии. Ее грудь обнажилась. И тогда девушка закричала.
Она кричала, а его руки хватали ее. Она кричала, а его руки яростно рвали бархатную юбку.
Некоторое время плотная ткань сопротивлялась его напору, но животная похоть удесятерила его силы.
Наталия была беспомощна перед таким натиском. Она как бы со стороны слышала свой голос, разносившийся по всей мельнице. Внезапно она почувствовала, что не в состоянии продолжать борьбу, что все ее попытки сбросить с себя этого сумасшедшего тщетны.
Девушка подумала, что сейчас умрет от ужаса. Представив, что ее ждет, она едва не сошла с ума.
— Господи... помоги мне... помоги...
Внезапно все здание, до самого основания, сотряс страшный грохот, оглушивший Наталию.
Капитан Свинг дернулся и замер, придавив ее своим весом.
Наталия ждала, что еще мгновение... и все начнется опять...
Вдруг какая-то сила избавила ее от непомерной тяжести, и девушка догадалась, кто именно пришел ей на помощь!
Она хотела заговорить, но голос не слушался ее. Она была способна только смотреть — расширившимися от ужаса глазами, — как лорд Колуолл тащит безжизненное тело капитана Свинга, ухватив его за ворот сюртука.
Наталия не сразу нашла в себе силы шевельнуться. Ее тело все еще было сковано ужасом, казалось, страх парализовал ее мозг.
Когда до девушки донесся звук шагов спускавшегося по лестнице лорда Колуолла, который волок за собой тело капитана, она медленно подняла непослушные руки и прикрыла обнаженную грудь.
Дыхание Наталии было затруднено, мысли не подчинялись ей, однако она продолжала прислушиваться.
Раздался всплеск — и вот лорд Колуолл поднимается наверх.
Собрав оставшиеся силы, Наталия попыталась встать, прежде чем лорд Колуолл войдет в комнату, но не успела.
— Пойдем, — проговорил он. — Я отвезу тебя домой.
Он подал ей руку. Встав, она почувствовала, что вся дрожит и ноги не держат ее. Лорд Колуолл едва успел подхватить ее.
Подобрав шарф, он обмотал его вокруг шеи жены и завязал. Потом снял с себя черный плащ и накинул ей на плечи.
Наталия стояла не шевелясь, прижав руки к обнаженной груди. В ее глазах все еще сохранялось испуганное выражение.
— Все кончено, ты в безопасности, Наталия, — ласково произнес лорд Колуолл.
Нетвердыми шагами она двинулась к двери, опираясь на его руку. Прежде чем покинуть комнату, лорд Колуолл снял с гвоздя фонарь и теперь освещал им дорогу.
Когда они были внизу, к Наталии бросилось что-то большое и теплое, ее щеки коснулся шершавый язык.
Это был Геральд!
— Поблагодари Геральда, это он нашел тебя, — сказал лорд Колуолл. — Я знал, что если тебя возможно найти, то на это способен только он.
Обняв Наталию за плечи, лорд Колуолл вывел ее на свежий воздух. В свете молодой луны она увидела двух лошадей, привязанных к сломанной ограде.
Одна из них, как догадалась девушка, принадлежала капитану Свингу. Наверняка лорду Колуоллу не составило труда понять, где прячут его жену, когда он увидел эту лошадь. Сейчас она вела себя совершенно спокойно, в то время как жеребец лорда Колуолла нетерпеливо бил копытом.
Заметив это, лорд Колуолл обратился к Наталии:
— Подожди секунду.
Он, словно куклу, прислонил жену к двери мельницы. Она молча следила взглядом за мужем, который подошел к лошади капитана и расседлал ее. Взяв седло и уздечку, он выбросил их в ручей. Раздался громкий всплеск. Лорд Колуолл немного подождал и швырнул в ручей фонарь.
Убедившись, что лошадь капитана Свинга принялась мирно щипать траву, он подхватил Наталию на руки и усадил ее на своего жеребца.
Она едва не упала, но лорд Колуолл поддержал ее и одним мощным движением забросил свое натренированное тело в седло.
Прижав к себе Наталию, он взялся за уздечку. Девушка сразу же спрятала лицо у него на плече и, словно его близость сняла с нее страшное напряжение, расплакалась.
Рыдания — реакция на пережитое — сотрясали ее тело. Вместе со слезами она избавлялась от владевшего ею отчаяния. Всем своим видом она напоминала ребенка, который только что испытал смертельный ужас, и теперь, когда опасность миновала, плачет горькими слезами.
— Все в порядке, — успокаивал ее лорд Колуолл. — Ты в безопасности. — Он пустил лошадь шагом. — Ты должна простить меня, — продолжал он, — за то, что я так долго не приходил. Но я вернулся домой только перед ужином. Тогда я и прочел письмо, в котором сообщалось, что ты взята в заложники. — Он сильнее прижал Наталию к себе. — Я должен был как можно скорее решить: либо послать за войсками, что займет довольно много времени, схватить батраков и, если понадобится, приставив дуло к виску, заставить их сказать, где тебя спрятал этот негодяй, либо попытаться найти тебя самому.
Он замолчал, как бы вновь переживая тяжесть принятия серьезного решения.
— Я пришел к выводу, что гораздо надежнее и быстрее будет отвести Геральда в амбар, где, как я догадался, ты встретилась с мятежниками.
Наталия все плакала. Слезы непрестанно текли по щекам, и никакими силами она не могла остановить разрывавшие душу рыдания.
И в то же время она прислушивалась к низкому голосу лорда Колуолла, понимая, что сейчас самое главное — это то, что он нашел ее и она в безопасности.
Однако она все еще была скована ужасом, стену которого не могло прорвать даже сознание, что все осталось позади.
Рука Наталии судорожно сжимала отворот сюртука лорда Колуолла.
Этим ей как бы хотелось удостовериться, что он рядом, ей хотелось чувствовать тепло его тела, знать, что больше не надо бояться.
— Как тебе могло взбрести в голову, — словно издалека донесся до нее голос лорда Колуолла, — не взять с собой грума?
Наталия промолчала, и лорд Колуолл сам же ответил на свой вопрос.
— В замке мне сказали, что ты собиралась догнать меня. Но разве ты могла предполагать, что опасность будет подстерегать тебя в самом спокойном уголке графства?
В его тоне слышалась ярость, а слово "опасность" вновь напомнило Наталии о пережитом ужасе.
Но сердцем она понимала, что близость лорда Колуолла, его руки, обнимавшие ее за плечи, способны разогнать мрак, опустившийся на ее душу.
"Я в безопасности, со мной его светлость, — сказала она себе. — Он прижимает меня к груди — ведь именно об этом я столько мечтала!"
Она прислушивалась к себе, стараясь понять, испытывает ли ее тело те ощущения, которые, как она всегда была уверена, обязательно вызвали бы в ней его объятия.
