Карен Рэнни - Обещание любви
– Я хочу назад, в Тайнан, – сказала Джудит, сердито глядя на него.
Одной рукой она обтерла лицо, но крошечные капельки воды, оставшиеся на ресницах, переливались всеми цветами радуги, сверкали на ее щеках и губах. Алисдер подумал, что в жизни не видел женщины прекраснее, чем его жена-англичанка!
В последнее время, находясь в безопасности, Джудит изменила отношение к жизни, сама того не подозревая. Иной стала ее походка, расправились плечи, а бедра соблазнительно покачивались. Она перестала сутулиться, словно исчезло желание казаться ниже, и прижимать руки к телу, будто защищаясь от кого-то. Теперь она ходила высоко подняв голову, а ее рост и стройность только подчеркивали женственность ее фигуры.
Когда раскаленный диск солнца висел позади Джудит над горизонтом, а ее бездонно синие глаза метали молнии от беспомощности, Алисдер Маклеод понял, что жена у него не просто хорошенькая – она обладает той же величественной красотой, что и родная Шотландия, красотой уникальной, а потому особенно ценной.
– Обязательно, милая. Еще одно мгновение, – проговорил Алисдер, вновь сосредоточив внимание на груди Джудит.
От его осторожного прикосновения сосок мгновенно стал твердым, будто он запомнил испытанное ранее наслаждение и теперь только ждал его повторения. Алисдер с удовольствием поглаживал кожу вокруг соска, запоминая, какая нежная и шелковистая она на ощупь и как вздыхает при этом Джудит.
Внезапно ее коленка коснулась чего-то невероятно твердого и длинного. Глаза у нее округлились, а Алисдер хитро улыбнулся.
– Поцелуй меня, Ева, – проговорил он, накрывая ее губы своими.
Она повиновалась. Это был короткий, почти мгновенный поцелуй, в котором страсти и тепла было не больше, чем в холодной снежинке.
Алисдер усмехнулся. Черт возьми, ну и упряма же она! Он опять прильнул к ее губам и поцеловал со всей изголодавшейся за многие недели страстью. Губы его были одновременно мягки и тверды и отдавали морем. Они настойчиво раздвигали ее губы, стремясь открыть дорогу горячему языку. Джудит оставалось только держаться за его плечи и надеяться, что она не утонет. Однако уже через мгновение у нее все-таки появилось ощущение, что она тонет. В поцелуе Маклеода.
Она не боялась его. У Джудит было достаточно времени, чтобы изучить Алисдера, узнать его. Она очень боялась одного – что не в состоянии испытать того, что Маклеод называл страстью. Ей казалось, что душа ее выжжена дотла и она уже не способна ничего почувствовать.
И все же Джудит вздрагивала, когда Алисдер языком проводил по контуру ее губ, слизывая капельки воды. Ей было и жарко, и холодно.
– Наши губы распухнут от поцелуев, Ева. Разве они не предназначены для того, чтобы любить и ласкать? – Голос Алисдера звучал приглушенно и хрипло. Он приподнял ее лицо за подбородок и притянул к себе. Язык его снова ворвался в ее рот.
Он за талию притянул ее к себе, что было несложно – в воде Джудит почти ничего не весила, – и прижал к себе так, чтобы она почувствовала степень его желания.
– Ты так прекрасна, Ева, – тихо проговорил он. – Ты совершенное творение Господа в это первое утро мироздания. – Он вновь поцеловал ее.
В ответ Джудит издала непонятный звук, не удержалась и провела языком по его золотистой коже, ощутив вкус соли и тепла. Она обвила руками его шею и с наслаждением закрыла глаза.
Алисдер прижал Джудит еще сильнее к себе, расправив по воде ее длинные волосы, словно играя с ними. Потом он намотал их на руку и оттянул ее голову назад. Когда лицо Джудит оказалось перед ним, он с жадностью прильнул к ее губам, окончательно лишая ее последней возможности к сопротивлению.
Рука его скользнула вдоль живота вниз, пока не коснулась шелковистого треугольника волос, там, где сходятся бедра. Джудит вздрогнула, но Алисдер лишь сильнее привлек ее к себе, успокаивая. Пальцы его раздвинули теплую плоть и нашли то, что искали. Джудит была горячая и влажная, и Алисдер понял, что источник этой влаги не только море. Он немного приподнял Джудит и продвинул палец глубже, а потом начал медленно двигать им. Губы его нашли сосок и втянули его в рот.
– Эта разница между нами самая восхитительная, Ева.
Алисдер твердо стоял ногами на каменистом дне. Он немного отстранил от себя Джудит, и она почти легла на воду, поддерживаемая его сильными руками за бедра. Она невольно развела ноги в стороны. Тогда он притянул ее к себе и одним плавным движением вошел в нее.
– Это самый бесценный дар Творца, милая Джудит, благодаря которому мы можем соединиться, дарить друг другу наслаждение.
Одной рукой Алисдер удерживал Джудит за бедра, а другой приподнял ее голову и смотрел в лицо.
Он заполнил ее до конца. Джудит ощущала в себе его горячую и твердую плоть, но при этом не испытывала даже намека на боль, которой опасалась. Когда она закрыла глаза, Алисдер перестал двигаться и дождался, чтобы она посмотрела на него. Джудит пронзал жар, исходящий от мужа, его серьезный и торжественный взгляд, страстный и сосредоточенный.
Он двигался в ней не спеша, широко расставив ноги для устойчивости. Джудит охватил небывалый жар, она крепко обняла ногами его бедра, прильнув к Алисдеру так плотно, будто от этого зависела ее жизнь. Негромкий звук похожий на стон вырвался из ее приоткрытых губ. Он вышел из нее, чуть наклонился вперед и поцеловал их, его пальцы опять нырнули в заветное место между ее ног.
Алисдер заскрежетал зубами, когда почувствовал, что она сама прижалась к нему. Губы Джудит распухли от поцелуев и приоткрыли, белоснежные зубы. Она часто-часто дышала, возбуждая его все больше.
Он пытался думать о стрижке овец, о том, что надо починить крышу, и еще о миллионе ненужных и отвлекающих забот. Однако все мысли снова и снова возвращались к Джудит. Руки ее безвольно покоились на его плечах, пальцы ласкали его волосы на затылке, теплые, влажные губы касались ключицы. Иногда язык Джудит вырывался наружу и ласкал его кожу. Вода была ледяной, но тело Джудит горело, пламенем отдавали золотисто-каштановые волосы, раскраснелись щеки.
Она провела по его губам влажным пальцем, и Алисдеру опять захотелось поцеловать ее. Он так и сделал, Джудит пошевелилась, отчего он едва не взорвался. Он застонал, не в силах оторваться от ее рта, и опять вошел в нее, заполняя собой. Джудит отозвалась тихим ответным стоном.
Когда Алисдер оторвался от ее губ и свободно вздохнул, он чуть-чуть подвинулся в сторону берега, чтобы ноги Джудит тоже доставали до дна.
Дрожа от холода, она склонила ему на плечо голову. Ей не было больно от близости с Маклеодом. И как это не похоже на все, что она знала раньше! Джудит не ожидала, что Алисдер способен на такую игру. Когда он, охваченный сладкой истомой, оторвался от нее, она вдруг непонятно почему рассердилась, ощутив странную пустоту. Джудит подумала, что теперь не сможет смотреть в сторону бухты не краснея.
