Шарлотта Армстронг - Лучезарно-голубое
– Могу я чем-нибудь помочь вам?
– Вряд ли. Ждать – это все, что нам остается. Поедешь с нами в аэропорт?
– Конечно. Встретимся в центре? – Они договорились о встрече.
– Один вопрос, Дороти, – Джонни чувствовал себя несчастным. Он не мог спросить об этом у Нэн. – Нэн сказала, что их познакомил господин Копленд. Она когда-нибудь расспрашивала его об этом, как его, Барти?
– О, Копленд уехал, – быстро ответила Дороти. – Он отдыхает в Гонолулу со своей новой женой. Хотя они скоро возвращаются. Кажется, в понедельник? Да, Нэн? – В трубке воцарилось молчание.
– Сейчас ей не до расспросов, – тихо сказала Дороти. Джонни понял, что Нэн вышла из комнаты, чтобы не слышать их разговора. – Она не в том состоянии, чтобы руководствоваться здравым смыслом.
Он знал, что это так. Да и кто бы на месте Нэн вел себя иначе. Любовь не ждет, пока влюбленные представят друг другу свои рекомендации.
– Разве этот… Барти не приедет в пятницу? – спросил он.
– Приедет, но к вечеру…
Джонни не нашелся больше, что спросить.
Когда в пятницу они приехали в зал ожидания аэропорта, случилось непредвиденное. По радио вызывали Дороти и Нэн Паджетт. В справочном бюро молодой человек осторожно сказал им:
– Мне очень жаль, но мисс Эмили Паджетт стало плохо в самолете. Может быть, вы хотите пригласить ее лечащего врача?
– Плохо? Тетя Эмили заболела? Серьезно?
– Сердце. В самолете есть медсестра. Не стоит волноваться.
Слова, которые молодой человек произносил по долгу службы, звучали не очень ободряюще. Джонни первым начал действовать. Он позвонил доктору Кирнзу, договорился о больнице. Последние самые напряженные минуты перед прилетом самолета Джонни провел рядом с испуганными девушками, держа их за руки.
Эмили вынесли из самолета на носилках, и все они бросились к ней. Ее маленькое лицо было пепельно-серым. Девушки бормотали какие-то нежные слова и ласково гладили ее.
Джонни громко сказал:
– Свадьба еще не состоялась, Эмили.
Это все, что было сказано о Ричардсоне Барти прежде, чем Эмили исчезла в машине «скорой помощи».
В больнице они задержались в приемном покое, оформляя бумаги. Наконец, освободившись, они двинулись по длинному коридору. Это была небольшая частная больница, любимое детище доктора Кирнза. Все палаты и кабинеты в ней занимали один этаж. Доктор встретился им в коридоре.
– Она скоро поправится. Ей необходимо немного подлечиться, – бодро сказал он. – Только не волнуйте и не огорчайте ее. Не задерживайтесь надолго. Не сейчас. Извините, у меня пациент в другом крыле. Все будет хорошо.
Девушки и Джонни на цыпочках вошли в комнату. Эмили выглядела постаревшей.
– Не волнуйся ни о чем. – Эти слова Нэн были совершенно бесполезны. Казалось, что в воздухе трепетали незаданные вопросы, невысказанная тревога.
– Может быть, сейчас ей лучше побыть одной? – громко сказал Джонни. – Помните, у нее была такая тяжелая дорога. – Джонни хотелось увести девушек отсюда. – Вы можете прийти вечером в приемные часы. Да, Эмили?
Эмили окинула его грустным взглядом, и он увидел, как потухли ее глаза.
– Идите… до завтра, – сказала она слабым голосом.
– Конечно, дорогая, – Дороти поцеловала ее в волосы. Нэн взяла Эмили за руку.
– Я никогда не сделаю ничего, что может причинить тебе боль, – сказала она, как бы прося отпущения грехов.
– Я знаю, дорогая, – сказала Эмили. В ее глазах засветилась любовь, смешанная с затаенным горем.
Они попрощались и вышли.
Джонни отвез девушек домой. По пути никто их них не сказал ни слова. Только раз Джонни поймал в зеркале лицо Нэн, в глазах которой стояли молчаливые слезы. Ему хотелось сказать ей: «Не вини себя!», но ему было трудно говорить. Дома Дороти сказала, что он ничем не может помочь им, а Нэн тоскливо произнесла:
– Сегодня приедет Дик. Он проводит нас в госпиталь.
Поэтому Джонни уехал и долго бесцельно колесил по городу. Он чувствовал себя бесполезным и ненужным. Он никак не мог избавиться от внутреннего беспокойства и решил, что останется ночевать в городе. Из ближайшей телефонной будки он позвонил матери.
– Джонни? Как хорошо, что это ты. Мы уже выходили из дома, когда нам позвонили из больницы памяти Шмидта. Сказали, что у них для тебя срочное сообщение, и просили немедленно перезвонить.
– Хорошо, я обязательно позвоню, – ответил Джонни. Он был так удивлен и испуган, что повесил трубку, даже не попрощавшись.
В больнице ему сообщили, что мисс Эмили Паджетт срочно желает видеть господина Джона Симса и ждет его сегодня вечером. Приемные часы с семи до восьми.
– Скажите ей, я обязательно буду.
Джонни повесил трубку, вытер со лба пот и еще немного постоял в телефонной будке.
Родители наверняка уже ушли. Завтра утром он расскажет им об Эмили и о том, как она себя чувствует, а сегодня он ни с кем ни о чем говорить не будет. Джонни знал, что когда он, старый друг и сосед, в семь часов вечера явится в госпиталь, случится нечто такое, что сделает его центральным действующим лицом разворачивающихся событий.
В это же самое время в квартире Эмили раздался звонок. Нэн бросилась к телефону.
– Дик! Где ты, дорогой?
– Только что прилетел, любимая. Встретимся прямо сейчас?
– Да, да! Дик, тетю Эмили забрали в больницу!
– В больницу! Где?
– Здесь, в городе. Памяти Шмидта. Она вернулась, Дик, я не звонила тебе, но тетя Эмили так расстроилась…
– Минутку. Твоя тетка вернулась?! Она в городе?!
– Да, я позвонила ей в Париж. Когда я рассказала ей о нас с тобой, она решила немедленно вернуться домой.
– Но почему, дорогая? Ты сказала, она расстроилась?
– Да. Тетя Эмили запретила мне выходить за тебя замуж. Она сказала, что мы должны подождать… Я не знаю почему. Мы не можем переговорить с ней сегодня. У нее плохо с сердцем. Мы даже не можем увидеть ее до завтра.
– Что-то серьезное?
– Доктор считает, что не очень. Но…
– Ну тогда, – проговорил Дик, успокаивая ее, – не нужно волноваться. Я приеду к тебе сразу же, как только смогу.
Нэн положила трубку.
– Вот видишь, – сказала она Дороти, – Дик не знает, почему тетя Эмили так расстроилась.
– Может быть, завтра все прояснится, – помолчав, ответила Дороти.
Глава 3
Джонни Симс вошел в больницу ровно в семь. Никто не поинтересовался, по какому делу он пришел. Пройдя по коридору, Джонни повернул направо и оказался в дальнем крыле здания. Он свернул налево и увидел, что входная дверь в это крыло была открыта. Оказывается, сюда можно было пройти прямо со стоянки.
Комната Эмили была второй по коридору. Эмили сидела на кровати и выглядела немного лучше.
– Джонни, дорогой, закрой дверь. Садись. Я долго не задержу тебя.
