Сюзанна Грей - Волшебство гор
«Ну и ну», – бабушка Джо в задумчивости посмотрела на дверь. Затем, внимательно, словно только что увидев, смерила взглядом Бет и на ее морщинистом лице появилась восхищенная улыбка: «Лизбет, я думаю – ты просто умница».
Глава 2
Холодным серым утром мягкий стук дождя по крыше разбудил Бет. Она с трудом разлепила глаза и в растерянности повела ими по скудно обставленной комнате, с трудом припоминая, где же она находится, пока не сообразила: у Виндфилдов. У Логана Виндфилда! Бет даже застонала, когда перед ее мысленным взором с поразительной отчетливостью предстали все детали вчерашнего столкновения с рыжеволосым неприветливым горцем. «Да уж, нечего сказать, хорошо же ты начала свою работу на новом месте, Элизабет Истгейт»!
В комнате стоял такой холод, что изо рта шел даже пар. Не желая покидать свое теплое гнездышко, Бет зарылась поглубже в пуховую перину и поверх стеганного одеяла глянула в едва светлеющее окно, потом на соседнюю кровать и обнаружила, что девочек там уже нет. Да и нигде в комнате их видно не было. «Господи! Света еще не видать, а они уже на ногах. Эти люди, должно быть, привыкли вставать с первыми петухами».
Она вытянула ноги, стараясь нащупать те горячие камни, завернутые в тряпки, которые лежали в ее постели вчера вечером, и тотчас отдернула. «Бррр… Скорее можно было погреться о ледяную глыбу».
Чьи-то тяжелые шаги послышались в холле, потом раздался быстрый топот маленьких ножек. Бет стрельнула встревоженным взглядом в сторону двери. Опасаясь, как бы весь клан не сбежался сюда и не застал ее неодетой, она молнией метнулась с кровати и, стараясь не попадать ступнями на холодный пол, по разноцветным тряпичным половикам, подбежала к массивному дубовому комоду. Она налила воды в потрескавшийся голубой эмалированный тазик, и тотчас заклубился горячий ароматный пар. Бет мысленно поблагодарила того, кто позаботился о ней, наполнив кувшин. Торопливо одев нижнее белье и зашнуровав крючком свои высокие ботинки, она натянула на себя одно из тех платьев невзрачного цвета, с глухим воротом и длинными рукавами, которые составляли ее гардероб.
Бет с грустью оглядела эту некрасивую тусклую одежду, пожалев о том, что не решилась захватить с собой что-нибудь яркое и симпатичное, что могло бы как-то оживить и внести хоть небольшое разнообразие и скучные будни, но тут же отбросила эти мысли.
Вспомнив вчерашние ухмылки Логана Виндфилда, она решила, что в этом доме, на этой работе чем строже и проще она будет выглядеть, тем лучше. Бет распустила заплетенные на ночь косы, хорошенько расчесала темные густые волнистые волосы и закрутила их на затылке тугим узлом, больно стянувшим кожу на лице. Потом, краем глаза не выпуская из виду дверь, достала кусочек угля и подчернила веки, отчего ее большие глаза словно запали, особенно после того, как она, открыв коробочку с рисовой пудрой, густо напудрила свои розовые щеки, скрыв их естественный свежий цвет. Посмотрев на себя внимательно в мутное от старости зеркало, Бет удовлетворенно кивнула: «Ну вот, почти все». Взяв с комода свои очки в золотой оправе, она водрузила их на переносицу и сказала своему отражению в зеркале: «Полагаю, это и есть мисс Элизабет Истгейт».
Она невольно поморщилась, словно почувствовав какой-то неприятный запах, когда вспомнила строчки из письма Логана Виндфилда: «…Школьный учитель с безупречной репутацией, желательно мужчина или старая дева»: Многозначительно подмигнув своему бледному, со впалыми глазами, зеркальному двойнику, Бет промолвила: «Ну что ж, мистер Виндфилд, очень хорошо. Я не мужчина и не старая дева, но поскольку мне позарез нужна работа, я буду прямой и сухой, как палка, так что вам понадобится приставлять ко мне лесенку, чтобы привлечь мое внимание».
Приглушенное хихиканье заставило ее отпрянуть от зеркала. Повернувшись к двери, она увидела своих соседок по комнате. «О Боже, как долго они за мной наблюдали?» – мелькнуло у нее в голове, но, постаравшись скрыть свое удивление, она приветливо сказала:
– Доброе утро, девочки!
– Доброе утро, мисс Истгейт, – пропели те в унисон.
– Когда мы не в классной комнате, – Бет доброжелательно улыбнулась, – я предпочитаю, чтобы вы называли меня Элизабет, или просто Бет.
Сестры переглянулись и согласно кивнули.
– Пусть будет Элизабет, – тоже улыбнулась старшая, а младшая добавила:
– Очень красивое имя, не то, что Руфь.
– А мне думается, у тебя премилое имя. Ты знаешь, ведь оно и в Библии упоминается?
– Знаю, – малышка вздохнула. – Но все же звучит оно просто, не что Салли Мэ, а это имя тоже есть в Библии.
– Салли Мэ? – спросила озадаченная Бет.
– Суламифь, но все здесь зовут меня Салли Мэ, – объяснила старшая. – А теперь нам надо идти есть, а то за нами придет бабушка Джо.
Бет проследовала за девочками через холл и вошла и комнату, где уже была предыдущим вечером. Закрыв за собой дверь, она со смущением увидела, что все, включая Логана Виндфилда, уже сидели за столом и ждали только ее. Девочки быстро скользнули на свои места, оставив для Элизабет место на самом краю.
Она было заколебалась, с досадой заметив, что свободное место было как раз рядом с Виндфилдом, но, решив не подавать виду, прошла и села, поправляя юбки. Нечаянно, она ударилась коленкой о ногу мужчины, сидевшего во главе стола. Смутившись еще больше, чувствуя его насмешливый взгляд, Бет прошептала:
– Извините, я не хотела…
– Ну, разумеется, – сказал Логан и, продолжая насмешливо смотреть на нее, подал ей свою руку.
Когда Руфь взялась за ее другую руку, Бет посмотрела вокруг и поняла, что ее ждали, чтобы сомкнуть круг дли утренней молитвы. Мозолистая ладонь мужчины, сильная и теплая, накрыла ее холодные пальцы. Он наклонил голову и глубоким, почтительным голосом попросил Божьего благословения для собравшейся паствы. Прежде, чем отпустить руку Бет, он слегка пожал ее ладонь. Девушка в смятении подняла глаза и увидела в зарослях бороды его искривленные в нахальной усмешке губы.
– Подавайте поскорее еду на стол, а то мисс Истгейт, похоже, умирает с голоду, – громко воскликнул Логан.
Бет почувствовала, как по ее лицу разливается яркий румянец, скрыть который не могла никакая пудра. По его настоянию ей стали подавать блюда, на которых было столько еды, что она едва могла удержать их в руках. У нее слюнки потекли при виде толстых ломтей копченой ветчины, яиц, домашнего печенья величиной с блюдце, чего-то незнакомого ей, что он называл красноглазым соусом, кувшина со сладкой, густой патокой.
Бет приступила к еде с благоговением человека, никогда, даже по праздникам, не наедавшегося досыта. Она даже вздохнула горестно, сожалея, что нет здесь Тедди, что он не может разделить с ней это пиршество.
