Барбара Картленд - Любовь и гепард
Та вздохнула, но скорее с раздражением, чем с отчаянием.
— Вы должны мне помочь, потому что больше некому. То, что я хочу, очень, очень важно для меня.
— И что же ты хочешь?
— Я хочу выйти замуж за герцога Маунтерона.
Ильза ахнула.
— Герцог Маунтерон? Он намерен жениться на тебе?
Вопрос сорвался у нее с языка нечаянно. Уж очень она была удивлена. Конечно, не было сомнений, что Дорин в конце концов снова выйдет замуж. И уж наверняка за кого-то не менее знатного и богатого, чем лорд Баркер. Но даже он стоял гораздо ниже на социальной лестнице, чем герцог Маунтерон.
Ильза слышала и даже читала о герцоге, потому что он был владельцем прекрасных скаковых лошадей.
Викарий очень интересовался скачками и получал специальный еженедельник, в котором детально описывались лошади, участвовавшие в скачках на этой неделе, приводились их родословные, сообщалось и об их владельцах. Герцог Маунтерон выиграл дерби в прошлом году, а годом раньше его лошадь пришла второй. Последние несколько лет его лошади выигрывали все классические скачки.
Ильза с отцом не раз разговаривали об этом.
— Я слышал, он привез несколько жеребцов из Сирии, — сказал как-то викарий. — Или это был его отец? Так или иначе, в его лошадях течет арабская кровь. Вот почему они такие замечательные скакуны.
— Как бы мне хотелось посмотреть на них! — воскликнула Ильза.
— Я бы тоже не отказался, — засмеялся викарий. — Если повезет, может быть, когда-нибудь скачки будут проходить недалеко от нас, тогда и мы сможем побывать там.
Он вздохнул.
— К несчастью, Ньюмаркет слишком далеко. Ехать туда можно только с ночевкой, а это слишком дорого.
— Если выехать пораньше, я уверена, что в лунную ночь можно вернуться домой в тот же день.
Викарий улыбнулся.
— Ну что ж, это идея. Подумаем! А пока надо решить, каких лошадей мы будем выставлять на стипл-чейз на следующей неделе. А еще я надеюсь, что Ред Руфус достаточно окрепнет к осенней охоте.
Ред Руфус, их лучший жеребец, повредил ногу, и Ильза ухаживала за ним, делала перевязки и массаж. Конюх не сомневался, что девушка каждый вечер молится о выздоровлении лошади.
Теперь она сказала:
— Я уверена, что через месяц Ред Руфус поправится. Сначала его надо будет поберечь, но к осени он окрепнет.
Викарий ласково погладил руку дочери.
— Я очень надеюсь! И я знаю, дорогая, что только благодаря тебе конь не остался калекой. — Он улыбнулся. — В средние века тебя сожгли бы на костре как ведьму. Так что будь осторожна!
— Если я и ведьма, то белая, как мама, — ответила Ильза. — Ты ведь знаешь, ее так называли в деревне. И никогда не посылали за доктором, только за мамой. Ее травы вылечивали гораздо быстрее, чем лекарства, прописанные докторами.
— Ты права, — согласился викарий. — А когда у меня болела голова, достаточно было ей немного помассировать лоб, и боль немедленно исчезала.
Ильза промолчала.
Когда отец говорил о любимой жене, покинувшей его, у него в голосе звучала такая боль, что не было слов, которые могли бы утишить ее.
Сейчас девушка думала, что только мама смогла бы помочь Дорин.
После недолгой паузы старшая сестра воскликнула:
— Я должна выйти за него замуж! И сделаю это! Я не допущу, чтобы мне помешали, и вы с папой поможете мне!
Глава вторая
Ильза только собралась ответить, как за дверью раздался лай.
— Собаки были заперты, пока я была в церкви, — объяснила девушка с улыбкой. — А сейчас они услышали мой голос.
— Не впускай их! — воскликнула Дорин. — У меня вся юбка будет в шерсти.
Но Ильза уже подбежала к двери и открыла ее.
Собаки с радостным визгом бросились к хозяйке. Это были два спаниеля. Обычно они повсюду сопровождали Ильзу. А если девушка уходила куда-нибудь хоть на час, они встречали ее так, словно хозяйка вернулась из длительного путешествия.
Ильза погладила и успокоила собак, потом опять опустилась около сестры на колени.
— Извини, Дорин, — сказала она. — Я знаю, что ты не любишь животных, но они будут вести себя смирно.
Спаниели действительно спокойно улеглись рядом с хозяйкой.
Дорин молчала, и через несколько мгновений Ильза мягко напомнила:
— Ты сказала, что тебе нужна наша помощь.
Сестра глубоко вздохнула, прежде чем заговорить:
— Я встретила герцога два месяца назад и почувствовала, что он покорен моей красотой, — с ноткой удовлетворения произнесла она, что не осталось незамеченным Ильзой. — Он считается самым привлекательным джентльменом в Лондоне. У него масса поклонниц, — продолжала Дорин. — И то, что он не отходил от меня на званых вечерах и хозяева сажали нас рядом за столом, было очень лестно.
— Меня не удивляет, что его покорила твоя красота, — заметила Ильза. — Ты настоящая красавица, Дорин.
— Да, это так, но, как ты понимаешь, мне уже двадцать шесть, и я хочу еще раз выйти замуж.
— Не сомневаюсь, что многие уже предлагали тебе руку и сердце, — вежливо заметила Ильза.
— Конечно. Но герцог Маунтерон — это совсем другое дело, и мне необходимо выйти замуж именно за него.
Последовала пауза.
Потом Ильза тихо спросила, словно разговаривая с самой собой:
— Но… герцог еще не… сделал тебе предложение?
— Он был очень близок к этому, — ответила Дорин. — В последний раз, когда мы были вместе, слова были готовы сорваться с его губ.
Она опять вздохнула, и Ильза спросила:
— Так что же случилось?
— Именно это я и собираюсь тебе рассказать, — сказала Дорин слегка изменившимся голосом. — Герцог уехал ненадолго из Лондона, мне было одиноко, и я согласилась провести время с лордом Рэнделлом. Он влюблен в меня больше двух лет. — Ильза внимательно слушала. — Он уговорил меня, хотя я пыталась возражать, — продолжала Дорин, — остановиться с ним на ночь в отеле «Три пера» в десяти милях отсюда.
Ильза с изумлением уставилась на сестру.
— Остановиться… с ним? — переспросила она. — Одной?
— Не будь смешной, Ильза! — резко оборвала сестру Дорин. — Хоть ты и живешь здесь среди турнепса и капусты, но могла бы знать, что в Лондоне у каждой хорошенькой замужней женщины бывают любовные связи. Я же сказала: Хьюго Рэнделл давно влюблён в меня.
— Но… ты же… любишь герцога!
Ильза была настолько потрясена, что с трудом подбирала слова.
Дорин помолчала, задумавшись.
— Я намерена выйти за него замуж. Это совсем другое.
Ильзу озадачили слова сестры.
Она слышала, что в Лондоне, особенно среди тех избранных, что собирались во дворце Мальборо, любовные связи были широко распространены.
