Линда Карпентер - Невеста из Бостона
Но она лишь коснулась невинным поцелуем его щеки. И вдруг, оступившись, упала прямо к его ногам. Чейз тут же поспешил на помощь и подхватил Сьюзен. Жар обнаженного тела обжег его ладони даже сквозь шерстяную ткань.
Глаза их встретились. Чейз смотрел на Сьюзен с надеждой, с мольбой, с нетерпением, со страстью. Но чувства эти внезапно сделались в нем настолько сильными, что он испугался за себя и выпустил Сьюзен из объятий.
Сняв шляпу, он вытер рукавом со лба испарину — его бросало в жар и от близости Сьюзен, и от пылающего пламени костра, и от выпитого бренди. Но выходить наружу ему почему-то не хотелось. По крайней мере пока.
Чейз выиграл подряд несколько партий, и за каждую был вознагражден поцелуем в щеку. Но в конце концов это ему наскучило, и, выиграв в очередной раз, он скользнул взглядом по ее пухлым губкам и произнес:
— Я хочу, чтобы вы целовали меня в губы, пока не сосчитаете до десяти.
Сьюзен немало удивила его своим ответом:
— Но это же два желания. Целовать и считать до десяти!
Чейз усмехнулся — хорошо, что Сьюзен отнеслась к его просьбе именно так:
— А вот и нет. Мое желание вполне законно. Ну же, я жду!
Достаточно потчевала его Сьюзен поцелуями в щеку! Теперь же склонилась она к нему так близко, что душистый аромат сирени, смешанный с теплым женским запахом, буквально окутал Чейза. Сьюзен взглянула на его губы, у Чейза перехватило дыхание. Одной рукой взялась девушка за его плечо и прильнула к его рту. Чейз мгновенно поймал губами ее нижнюю губку и стал нежно ласкать, наслаждаясь ее сладостью, приправленной легким вкусом бренди и кофе.
Лишь на миг смог он оторваться от нее и пробормотать:
— Что ты делаешь, Зеленоглазка?
— О, Чейз, я… — простонала Сьюзен.
Он знал, что нужно прекратить все это, пока не поздно. Но был не в силах. Глаза Сьюзен горели чарующим огнем-колдуном. Она прижималась к нему все теснее, и, ощутив, как сильно бьется ее сердце, Чейз вновь порывисто прильнул к губам девушки.
Она почувствовала, как его язык стремится проскользнуть между ее губами и… еще мгновение — и она впустила его, сама удивившись тому, как сладостен ей этот поцелуй, как радостно такое сближение с Чейзом. Сама того не замечая, Сьюзен выпустила из рук одеяло и крепко обвила его шею.
Чейз слышал тихое мурлыкание, которое издавала Сьюзен, и сходил с ума от нахлынувшей страсти. Он прервался на мгновение лишь для того, чтобы уложить ее к себе на колени. Одеяло, давно забытое, упало на землю. Пораженный мягкостью и белизной тела Сьюзен, Чейз почувствовал, как кружится голова и как напрягается в нем мужское естество.
Он мягко провел по ее плечу пальцем, по лебединой шее, в которой пульс бился, точно крылья попавшей в ловушку птицы, и скользнул наконец к великолепной груди. Сьюзен дрожала, и Чейз застонал от желания сделать ее женщиной.
Но тут злая мысль, как змея, ужалила Чейза.
— А вы, небось, все мечтаете о своем Тедди? — спросил он резко и сам испугался ответа, который сейчас последует. — Вы мечтаете о нем, когда целуетесь со мной?
Чем больше он размышлял над этим, тем больше злился. От одной мысли, что Сьюзен, целуясь с ним, думает о своем ненаглядном женишке, приводила его в ярость.
Сьюзен поднялась, схватила одеяло и запахнулась в него.
Сначала она просто ничего не могла понять, потом вдруг до нее дошел смысл его вопроса. Но как он мог подумать, что она мечтала о Тедди? Впрочем, ей и впрямь следовало о нем почаще вспоминать, но, к сожалению, Тедди не успел еще занять прочного места в сердце Сьюзен. Единственный мужчина, о котором могла она думать, это был Чейз. Что делать, Боже милостивый? Что…
— Ведь это с ним вы целовались, не тан ли, Сьюзен? — вновь потребовал ответа Чейз, прерывая ее размышления.
«Сочтет ли он меня за бесстыжую, если я скажу ему правду?» Сьюзен пробежала языком по губам.
При виде этого невинного, но волнующего действа Чейз почти застонал.
— Я… я. — Сьюзен с трудом могла говорить.
— Вы думаете обо мне, Зеленоглазка?
Не дожидаясь ответа, он пробежал языком по ее губам, точно пробуя их на вкус.
Дрожь охватила тело девушки. Она тяжело вздохнула, недоумевая, как мог он пробудить в ней столь сильные чувства. Жаром наполнилось все ее тело, когда его язык медленно и влажно скользнул по ее губам. Отстранившись, Чейз осыпал дождем мелких поцелуев ее шею, плечи…
Сьюзен изогнулась, дрожа и мурлыча от удовольствия.
— Скажите, как меня зовут, Зеленоглазка. Назовите мое имя, — прошептал Чейз ей на ухо, лаская его языком. — Произнесите его.
— Ч-чейз, — выдохнула Сьюзен. — О Боже, Чейз!
Он улыбнулся:
— Вот, так-то лучше. Теперь скажите: вы хотите, чтобы я остановился?
— Нет-нет!.. не хочу, я не знала… не останавливайтесь!
Он взял ее лицо в ладони и слился с ней в поцелуе — столь страстном, что он мог показаться грубым. Она стонала, обвивая в ответ руками его тело. Каждым движением, каждым вздохом своим Сьюзен давала ему понять, что его ласки доставляют ей радость, и просила, звала его в мир любви.
— О Боже, Зеленоглазка! — шептал Чейз. — С самого первого дня, как я увидел вас около поезда, я безумно хотел вас… тебя.
Его рука скользнула по ее груди, сосок затвердел под нею. А за рукою последовали губы. Чейз припал со всей страстью к ее полной соблазнительной груди.
Ласково, очень осторожно, Чейз отстранил ее от себя, и руки его пробежали, лаская по ее животу, бедрам. Сьюзен извивалась от удовольствия.
— Ты красивая, ты прелестная… — шептал он ей в ухо, а рука его ерошила ей волосы, перекидывая их вперед, на плечи: — У тебя восхитительные волосы. — И он спрятал лицо в этой медового цвета копне, жадно вдыхая свежий аромат дождевой воды и мыла.
А потом посмотрел на нее с улыбкой:
— Знаешь, Зеленоглазка, ты обладаешь потрясающей способностью восстанавливать силы ослабленного мужчины. Сейчас я чувствую себя таким сильным, что готов бегом бежать в Золотые Холмы. Но не побегу. Гораздо больше мне хочется остаться здесь, с тобой.
— А как же важное задание? — прошептала она.
— Задание? — Усмехнувшись, он взял ее руку и положил на твердеющую выпуклость мужской плоти. — Единственное, что сейчас важно для меня, это ты. Все, что мне нужно, это только смотреть на тебя, быть с тобой.
Руки Сьюзен не отдернула, а, напротив, принялась ласкать Чейза, он ответил ей той же нежностью, и оба тихонько застонали от удовольствия.
Сьюзен улыбнулась: никогда раньше не подозревала она, что может вести себя столь смело.
— Даже когда ты болел, ты все равно был сильным. — Сьюзен потерлась о его шею.
