Джейн Фэйзер - Бархат
– Мы как раз заканчиваем рассказ. У тебя был удачный день?
– Довольно скучный, но я сделал все, что хотел, – ответил Прайд. – Разве тебе не пора в постель, Джейк?
– Я еще не умею узнавать время, – тихим голоском признался мальчик, с беспокойством глядя на отца своими серьезными карими глазами.
Натаниэль ответил не сразу. Он был поражен удивительным состоянием покоя и уюта, которое царило в комнате. Казалось, Габриэль излучает тепло и мягкость, женственная и любящая аура окружала его сына. И как только ему могло прийти в голову, что Габриэль лишена женской нежности? Похоже, чем больше он ее узнавал, тем меньше знал о ней.
– Разве мисс Приммер не научила тебя? – спросил Прайд через некоторое время.
– У меня не очень хорошо получается, – признался Джейк, уворачиваясь от Габриэль. Как всегда, когда появлялся его отец, атмосфера в комнате изменилась, и ему даже показалось, что графиня сердится. А он ненавидел, когда кто-нибудь сердился. Когда кухарка кричала на Хетти, посудомойку, и та плакала, мальчику самому хотелось заплакать, и у него подводил живот. Но, хоть ему и показалось, что с Габби что-то происходит, девушка продолжала улыбаться. Отец, правда, не улыбнулся, но ребенку даже и не приходило в голову, что тот умеет это делать.
– Тебе пора уметь узнавать время, – сказал Натаниэль, глядя на часы в стиле чиппендейл, висевшие на стене над шезлонгом. – Уже почти шесть часов.
– Да, сэр, – прошептал мальчик, опустив глаза. Он наконец вырвался из объятий Габриэль и соскользнул на сиденье.
– Разве ты не хочешь услышать окончание рассказа? – спросила Габриэль, положив ему руку на плечо.
Джейк взглянул на отца, затем вновь уставился на пол, пробормотав что-то нечленораздельное.
– Расскажи до конца, – резко проговорил Натаниэль.
Лорд Прайд чувствовал себя сказочным великаном-людоедом, вокруг которого, где бы он ни появился, все становятся грустными и несчастными. Можно было подумать, что ему доставляет удовольствие расстраивать мальчика, но уж как-то так получалось, что все его слова, обращенные к сыну, были резкими и сердитыми. И Джейк всегда так смотрел на него, как будто ждал от Прайда лишь очередную обиду. Интересно, а он сам тоже так же относился к своему отцу? А если и так, то у него было больше причин на это, чем у Джейка.
Натаниэль нетерпеливо покачал головой.
– Габриэль, мне надо переодеться к обеду. Встретимся в библиотеке через полчаса.
Графиня благодарно кивнула ему головой и снова посадила ребенка рядом с собой. Мальчик во все глаза смотрел на отца, и вдруг тот неожиданно шагнул вперед и неловко потрепал сына по голове.
– Спокойной ночи, Джейк.
Джейк был так ошарашен этим жестом отца, что молча уставился на Натаниэля, который, не дожидаясь ответа, повернулся и направился в свою комнату, закрыв за собой дверь.
«Довольно многообещающе», – подумала Габриэль, заканчивая свой рассказ. Каких бы неприятностей ни хотела она обрушить на голову Прайда, все это касалось лишь темного мира шпионажа, и не было связано с его отношением к сыну. И если можно хоть что-то изменить в лучшую сторону, то она сделает все возможное.
Лорд Прайд, нахмурившись, стоял за закрытой дверью своей спальни и задумчиво теребил подбородок. Затем его взгляд упал на туалетный столик. Натаниэль первым делом проверил его, когда вернулся домой. Тонкий слой пыли не был задет. И второй сейф, похоже, также никто не трогал. Впрочем, Прайд и не думал, что кто-нибудь сможет обнаружить этот сейф, если только не проведет тщательный обыск всей комнаты и не простучит как следует пол, для чего понадобится поднимать массивную кровать. И уж, конечно, Габриэль не смогла бы сдвинуть ее в одиночку.
Прайд поглядел на закрытую дверь и задумчиво кивнул. Итак, похоже, Габриэль была той, за кого она себя выдавала. Впрочем, для того, чтобы абсолютно убедиться в этом, лорду недоставало одного: он должен был обыскать ее вещи. Как только Ванбруки пришлют весь ее багаж, он как следует осмотрит его, и если не найдет ничего подозрительного, то согласится принять Габриэль к себе на службу.
В ту ночь, казалось, что-то произошло с Габриэль: она была еще более изобретательной и чувственной, чем всегда. Порой Натаниэль даже испытывал неловкость, отвечая ей. Он пытался уверить себя, что это ему лишь кажется, что его любовница в этот вечер переживает новый всплеск страсти. И когда они достигали вершины наслаждения в эти божественные часы, он забывал о своих сомнениях, растворяясь в потоке новых дивных ощущений.
Габриэль старалась разнообразить их любовные утехи. Она говорила себе, что ее дневная находка ничего не изменила, а лишь подтвердила ее догадки. Но кем бы ни был Натаниэль Прайд… даже несмотря на то, что он сделал… ничто не могло повлиять на их взаимное влечение, одержимость друг другом. И эта одержимость поможет графине осуществить свою месть.
На следующее утро она проснулась, лежа на животе, прижатая к матрасу Натаниэлем, который вытянулся прямо у нее на спине.
– Уже утро? – прошептала она, вытянувшись так, что руки и ноги ее достали до спинок кровати. Ее кости слегка затрещали под весом Прайда.
– М-м-м…
– Что ты делаешь?
Она извивалась под ним, игриво сопротивляясь.
– Догадайся.
Он слегка укусил ее за ухо и всунул колено между ее сжатыми бедрами.
– Может, я еще не проснулась.
– Это меня смертельно обидит.
Габриэль лениво усмехнулась, уступая напору его возбужденной плоти.
Прошло полчаса. Зимнее солнце осветило комнату, когда Натаниэль небрежно отбросил простыню и встал с кровати, потягиваясь и зевая. Габриэль все еще лежала ничком, зарывшись носом в подушку. Нагнувшись, он провел пальцем вдоль ее позвоночника и погладил ее круглую попку.
– Похоже, будет хороший день. Если сейчас не очень холодно, ветрено и волны не слишком высоки, то, может, ты захочешь покататься под парусом?
– С удовольствием, – серьезно промолвила Габриэль. – А ты научишь меня управлять парусом?
– Если хочешь. – Что-то похожее на усмешку скривило его рот. – А ты прилежная ученица?
– Это зависит от учителя, сэр. – Девушка перевернулась на спину и взглянула на Прайда с насмешливой улыбкой. – Но, похоже, терпение не входит в число моих достоинств… так что, возможно, это не совсем хорошая идея.
– О, я мог бы удивить тебя, – мягко сказал он. – Мое поведение бывает непредсказуемым.
– Ну, тогда удиви меня.
– С удовольствием, мадам.
Наклонившись, он дотронулся пальцами до ее сосков, и, когда они напряглись, Прайд, удовлетворенно кивнув, отошел от графини с довольной улыбкой.
Весь остаток дня Габриэль видела перед собой другого Натаниэля. Он был веселым, расслабленным, беспокоился о ее удобстве и удовольствии и проявил бездну терпения, обучая девушку, как обращаться со снастями, ловить парусами ветер и менять галсы.
