Джорджетт Хейер - Доминика и Бовалле
Ни один из них не произнес ни слова. Сэр Николас обнял Доминику за талию и повел в комнату, легонько прижав руку к ее губам. Пока она ставила лампу на стол, он закрыл высокие окна и задернул портьеры.
Бовалле повернулся, с минуту глядел на нее и наконец раскрыл объятия. Доминика кинулась к нему, и он крепко прижал ее к груди.
— Моя любимая! Моя голубка!
Она только смогла вымолвить:
— Вы приехали! Это вы, в самом деле вы!
— Разве я не дал вам слово?
— Как я могла поверить? Как я могла предположить, что вы осмелитесь — даже вы? О, querido, зачем вы приехали? — Ее руки вцепились ему в плечи. — На каждом углу вас поджидает смерть!
— Любимая, я играл в кости со смертью много раз и всегда выигрывал. Верьте мне.
— Бешеный! — шепнула она. — Бешеный Николас!
Бовалле поцеловал ее. Доминика замерла в его объятиях, но вскоре произнесла со вздохом:
— Безумие, настоящее безумие! Я привела вас к гибели!
— Нет-нет, я приехал сюда по собственной воле — ведь я поклялся, что сделаю из вас англичанку. — Он приподнял ее голову. — Ну как, радость моя? Вы поедете с Бешеным Николасом?
Она попыталась спрятать лицо.
— Это невозможно. Вы знаете, что это так. Одному Богу известно, как вы сюда добрались, но вам нужно быстрее уезжать. Со мной вам не сбежать — я буду обузой.
— Дорогая, ответьте мне прямо. Вы едете со мной?
Доминика ускользнула от прямого ответа.
— Я была так несчастна, — жалобно сказала она.
— Клянусь, больше этому не бывать. — Бовалле отстранил ее от себя. — Вы доверитесь мне и дальше? Вручите в мои руки свою жизнь?
Доминика взглянула ему в глаза тревожно и вопрошающе. Бовалле нагрянул как буря. Он был возлюбленным из сказки, и она тосковала по нему, мечтала о нем, но теперь, когда он так упорно требовал ответа и смотрел так проницательно, она осознала, что для нее будет значить отъезд с ним. Он чужестранец, англичанин, и, если ему удастся выбраться из Испании, ее ожидает чужая земля и чужие люди. Она любит его, но так мало о нем знает! Она дрожала от девичьих страхов и глядела на него испытующе, словно всматриваясь в будущее. Она побледнела. Он ждал ответа. Какие у него ясные и неотразимые глаза!
— Николас, вам не понять, — проговорила она нерешительно. — Я так одинока. Я не знаю…
— Я все понимаю, — быстро ответил Бовалле. — Я люблю вас. Доверьтесь мне!
Ее пальцы нашли его руку.
— Вы будете ко мне добры? — тихо спросила она.
Он улыбнулся.
— Я никогда не буду вас бить, — пообещал он.
В ответ она тоже улыбнулась, но улыбка тут же исчезла.
— Нет, не шутите, не смейтесь надо мной! — сказала она.
Сэр Николас поднес ее руки к губам и поцеловал.
— О, моя ненаглядная, у меня осталась только одна цель — любить вас.
Она прильнула к нему.
— Если бы мы могли! Если бы только мы могли!
— Что, вы все еще сомневаетесь? — поддразнил он. — Чего вы боитесь, маленькая трусиха?
— Привести вас к гибели, — ответила она. — Как я могу этого не бояться?
— Нет-нет, вести буду я, — улыбнулся Бовалле. — Верьте мне, о миледи Надменность!
— Это не так! — возразила Доминика, но губы у нее дрогнули в улыбке при воспоминаниях, навеянных этим именем.
Крепкая рука обхватила ее плечи.
— Вы любите меня? — спросил он, и глаза его требовали ответа.
Она взглянула ему в лицо.
— Разве вы не знаете, что люблю?
Бовалле поцеловал ее, не дав опомниться. Все еще обнимая ее, он спросил с шутливой ноткой в голосе:
— Ну так как же, моя птичка, буду я в конце концов делать из вас англичанку?
Доминика кивнула.
— Только увезите меня отсюда, — сказала она. — Как угодно!
С минуту сэр Николас крепко сжимал ее в объятиях, потом выпустил, подвел к камину и усадил в итальянское кресло. Он пошевелил носком сапога тлевшее полено, которое тут же рассыпалось. В камине вспыхнуло пламя.
— Они собираются выдать вас за этого красивого кузена? — внезапно спросил Бовалле.
— Я ненавижу его! — ответила Доминика. — Я заявила тете, что никогда, никогда не выйду за него, но она… О, Николас, вы ее не знаете! Тетя улыбается, кивает и соглашается со мной, но она как скала! Она пугает меня, Николас. Она такая спокойная, и она как судьба, которая меня преследует! Да, я боюсь, боюсь!
— Не надо бояться, — заверил он. — Помните, что я рядом с вами, и приободритесь. Так как же вас похитить?
— А как вы приехали? — спросила она. — На «Отважном» — через ту рыбачью деревушку?
— Нет, через границу, открыто, с письмами к королю Филиппу, — ответил он.
Она изумилась:
— Так значит, вы колдун? Расскажите, как это вам удалось?
— Очень просто, дитя мое. Мне повезло, только и всего. Я случайно столкнулся с тайным посланником к королю, потом вынужден был его убить и занял его место. Но теперь сложность заключается в том, чтобы вывезти вас на побережье. Предстоит долгий утомительный путь, а за нами отрядят настоящую погоню. Да, это будет непросто!
Доминика выпрямилась в кресле.
— Но послушайте, сеньор Николас! Мы скоро уезжаем из Мадрида — не знаю когда, но скоро. Донья Беатриса сказала мне это сегодня вечером и выразила надежду, что, возможно, в деревне Диего понравится мне больше, чем здесь. Мы едем на север, в Васконосу, это возле Бургоса. Тетя хочет уехать поскорее.
— В таком случае, да поможет ей Бог! Так что же ее держит?
— Я думаю, Диего. О нет, она его не любит, но какой смысл везти меня в деревню, если его там не будет? А у него тут еще какие-то дела, и он не поедет, не закончив их.
— Дьявол побери этого щеголя! — выругался Бовалле. — Севернее Бургоса? Это хорошо — очень хорошо.
Она взглянула на него в волнении.
— Оттуда не более суток до побережья, но они будут глядеть за мной в оба. Вам это удастся, Николас?
— Конечно, дорогая. Не бойтесь. «Отважный» будет стоять возле того порта, который вы знаете, и, если удача будет по-прежнему с нами, мы благополучно попадем туда.
Бовалле подошел к окну и заглянул за портьеру.
— Светает, дитя мое. Мне нужно идти. — Он вернулся к ней и взял за руки. — Предоставьте мне найти выход, дорогая. Только позвольте мне видеться с вами, чтобы переговорить в случае необходимости. Если я вам понадоблюсь, то я остановился в «Восходящем солнце», и со мной Джошуа, который может передавать весточки. Я побывал повсюду в этом городе, но нигде не встретил вас. А вы, оказывается, живете совсем рядом.
— Я никуда не выходила. Но теперь с этим покончено. В понедельник мы с тетушкой собираемся к дону Алонсо де Алеперо. Вы там будете?
— Я могу это устроить, — ответил Бовалле. — У вас в доме я тоже еще появлюсь, как только будет можно. Ваша тетушка, кажется, расположена ко мне. — Он наклонился и поцеловал ей руку. — А сейчас до свидания, моя любимая, и ничего не бойтесь.
