Кристина Додд - Босоногая принцесса
Ему захотелось до них дотронуться прямо сейчас, но ведь он обещал…
Она, должно быть, поняла, о чем он думает, и ее губы чуть изогнулись в улыбке, похожей на улыбку Моны Лизы.
Поставив колено на край кровати, она наклонилась над ним. Ее грудь оказалась почти у его губ. Ее бедра раздвинулись, и ему показалось, что он может заглянуть вовнутрь – в мягкий бархатистый жар, который обожжет их обоих.
Но тут она застала его врасплох.
Откинув одеяло, она обнажила его полностью – грудь, живот, пах, ноги. Как он и обещал, он был голым. Она начала рассматривать его так же пристально как он рассматривал ее.
Выражение ее лица не изменилось, но глаза… как заблестели ее глаза! Как у ребенка, увидевшего свой новогодний подарок.
Она прикоснулась к красному шраму на его бедре.
– Все еще болит?
– Терпимо.
– Я не сделаю тебе больно?
– Не сделаешь. – Если не считать, что одно ее прикосновение будет мучительным.
Ее рука скользнула по его животу и остановилась на груди, прижав ладонью сердце, которое, как ему показалось, было готово выскочить.
Она откинула голову, словно угадав его нетерпение.
– Ты и вправду так меня хочешь?
Он понял суть вопроса – молодая женщина ликовала, чувствуя свою силу.
Но и он удержал свою власть над ней. Он нежно провел рукой по внутренней стороне ее бедра и безошибочно нашел место доступа к ее телу.
Она вздрогнула. Ее зеленые глаза расширились.
Как он и рассчитывал, она была готова принять его. И в первый раз он коснулся ее.
Снаружи она была шелк и атлас. Внутри – огонь и наслаждение.
– Я хочу тебя так же сильно, как ты меня. В отдельности мы два человека, которые разговаривают, гуляют, смеются, – обычные, земные люди. А вместе мы – словно мировой пожар, сжигающий все на своем пути. Я еще ни одну женщину не хотел так, как тебя, но я обещаю – я буду твоим единственным любовником во всей твоей жизни. Единственным мужчиной, с которым тебе захочется быть, – говорил он, сопровождая свои слова медленными движениями пальца. – Так что, пока ты еще можешь, беги.
– Я хочу рискнуть.
– В таком случае начни изучать меня. Эта новая страна ждет, чтобы ты ее завоевала.
Он лежал на спине, и это действительно было похоже на страну – долины и горные хребты – и одна высокая вершина, на которую она должна взобраться. Впрочем, это могло подождать. Сначала она посетит другие места.
Ведь он никуда не может уйти.
– Я могу сделать с тобой все, что пожелаю.
Она рассмеялась, потому что ни на минуту не сомневалась, что он не сможет схватить ее и подмять под себя. Ведь он остается прикованным по ее приказу. Эта мысль пьянила ее и придавала уверенности.
Он был словно блюдо деликатесов, и она не знала, с чего ей начать. От матери-итальянки он унаследовал смуглую кожу. Волосы на теле оказались редкими и более светлыми, чем на голове, но вьющимися и удивительно мягкими. Грудь и руки мускулистые: по-видимому, на свободе он проводил время не только за чтением.
– Ты много ездишь верхом? – спросила она, проведя пальцем по его плечу. – Или занимаешься боксом?
– И фехтованием.
Она опустила взгляд и увидела великолепное свидетельство мужской мощи. Она поняла, почему им понадобится масло. Ее поразили длина и толщина. Дрожашей рукой она ласкала эту мощную гладкую плоть, которая становилась все больше.
– Удивительно, – прошептала она. По его лицу пробежала улыбка.
Она медленно опустилась на него. Сначала ее соски коснулись волос на его груди. Потом она прижалась к его бедрам и почувствовала жар его плоти. Ощущение от тесного соприкосновения их тел заставило ее всхлипнуть от удовольствия. Ей показалось, что она в раю. Она терлась об него, как кошка, а он стонал так, будто она делала ему больно.
Но его боль смешивалась с восторгом, и это было совершенно новое для него ощущение, приковавшее его к кровати так же крепко, как кандалы.
Она поцеловала его в ямку у горла, наслаждаясь чистым вкусом его кожи. Подбородок был хорошо выбрит.
– Как ты догадался, – она начала покусывать его губы, – что я приду к тебе сегодня ночью?
– Ты была бы дурой, если бы не пришла, а ты не дура.
– А ты самоуверенный тип.
– Это одно из моих достоинств, которое всегда очаровывает женщин. – Он вытянулся во весь рост, и это медленное движение перенесло ее на другой уровень интимности. – Одно из моих многочисленных достоинств.
В ответ на это она куснула его за плечо.
Он обхватил ладонями ее голову и страстно поцеловал в губы. Такой поцелуй она уже испытывала до этого и надеялась, что он опять повторится. Вздохнув, она вернула ему поцелуй.
Он накрыл их обоих покрывалом, словно стараясь сохранить тепло, исходившее от их тел. Она еще больше расслабилась, наслаждаясь его близостью. Пальцами обеих рук он прошелся по всему позвоночнику, потом раздвинул ее ноги, так что они оказались по обе стороны его тела. Она прервала поцелуй и посмотрела на него вопросительно.
– Для человека, который уверяет, что он беспомощен, ты слишком хорошо знаешь, чего хочешь.
– У меня такое множество желаний, а ты помогла осуществить столь многие из них, что я не знаю, с чего начать.
Та ее часть, что спланировала похищение и выполнила его, та, что еще могла рассуждать, презирала его откровенную лесть. Но другая ее часть – женская – ничего так не хотела, как стонать от удовольствия. Кто мог знать, что у высокомерного лорда Нортклифа душа поэта?
Она подтянула вверх колени и открылась ему, ощутив интимное прикосновение его плоти к своему влажному естеству.
Он застонал и опять сделал движение бедрами, хотя ему ничего так не хотелось, как войти в нее. Войти быстро, энергичным толчком и глубоко, так чтобы для него все поскорее закончилось. Но тогда Эми не получит удовлетворения. Поэтому он нежно перевернул ее на спину, но постарался остаться у нее между ног.
Но она, очевидно, в знак протеста, стала подниматься.
В этот момент цепь звякнула о стену.
От этого звука напряжение, которое уже росло в Эми, спало.
– Что ты теперь хочешь делать? – спросила она, глядя ему в лицо и улыбаясь.
В ответ он поцеловал ее в шею, в плечо, в грудь, а потом, подняв голову, сказал:
– Я хочу ощутить твой вкус.
Она закрыла глаза и сказала тоном, полным истомы:
– Я думаю, что ты должен делать все, что захочешь. Он не рассмеялся, хотя ему очень этого хотелось. Он приручил дикого зверька и вознагражден. Он взял зубами ее сосок, а потом обвел твердый бутон языком, так чтобы легкие прикосновения пробудили в ней вожделение. Она обхватила его спину, и выражение ее лица стало сосредоточенным. Он направлял ее туда, где она никогда не была, туда, где царило блаженство и где отчаянные молодые девственницы корчились в его объятиях.
