Сьюзен Грейс - Леди-судьба
– Пойдем, дочка, – сказал Шон, обнимая Кэтрин за плечи. – Мама и Шарон так старались сегодня весь день на кухне, что мы с тобой просто не имеем права опаздывать. – Он склонился в шутливом поклоне и сказал, предлагая дочери согнутую в локте руку: – Могу я сопроводить вас, Леди Кошка?
– Окажите мне честь, Ястреб, – ответила Кэтрин и негромко добавила, выходя из спальни: – Я люблю тебя, па.
– Я знаю, – так же тихо ответил Шон, – и тоже очень тебя люблю.
На ужин были приготовлены любимые блюда Кэтрин – ростбиф, зеленый горошек, молодая картошка, хрустящие булочки и большой трехслойный торт, посыпанный ванилью. Все это запивалось сладким вином, а на десерт подали бренди.
– Кэт, это вино я привез специально для тебя, – сказал Колин, глядя на сестру поверх своего бокала. – Скажи, почему ты не пьешь? Оно тебе не понравилось?
– Вино прекрасное, Колин, но ты же знаешь, я редко пью его. А если мне бывает грустно, то предпочитаю стаканчик uisge beatha, как наш па.
Невилл, разливавший кофе, удивленно поднял бровь и позволил себе спросить:
– Мистрисс Кэтрин, а что это такое – uisge beatha?
– Uisge beatha по-кельтски означает «Дыхание жизни». Это наше ирландское виски. Оно согревает тебя изнутри и примиряет с тем, что ты видишь вокруг себя, – ответила Кэтрин.
– А я думал, что вы все на свете знаете, Невилл, – угрюмо пробурчал Рори.
– Братец, дорогой, что за пчела тебя ужалила? – спросила его Кэтрин. – Ты весь вечер сам не свой. Что случилось?
Рори ничего не ответил и молча допил свой бокал.
– Ходят слухи, – заметил Колин, – что мистрисс О'Хара из таверны «Овечья голова» снова отвергла нашего Рори.
Рори вскочил как бешеный, протянул руки через стол и схватил брата за плечи. – Не суй свой нос, куда тебя не просят, если не хочешь, чтобы его прищемили, братец.
Эрин хлопнула по столу фартуком и сердито воскликнула:
– Родрик О'Бэньон, немедленно опустите руки и ведите себя прилично, когда сидите за моим столом! Если вы будете вести себя как дикий зверь…
– То я буду питаться в сарае вместе с овцами, – закончил за нее Рори. – Прости, мама, я больше не буду.
– Это не единственная твоя проблема, парень, – заметил Пэдрик, откидываясь на спинку стула. – Говорят еще, что ты перебежал дорогу какому-то английскому лорду. Оказывается, то судно, на которое ты напал два месяца тому назад, принадлежит одному виконту, и тот обещал свести с тобой счеты.
– Пусть сначала попробует меня найти! – запальчиво возразил Рори. – Тоже мне какой-то там аристократишко!
– Найти тебя не составит ему большого труда, – продолжал Пэдрик. – Насколько мне известно, этот виконт знает твое имя, и он готов хорошо заплатить тому, кто сумеет тебя поймать.
– Какого черта ты назвал ему свое имя, Рори? – воскликнул Шон, пристально глядя на сына. – Почему ты говорил по-английски, а не по-кельтски? Я провел на море двадцать лет, прежде чем кому-нибудь стало известно мое имя! Господи, разве можно быть таким неосторожным?
– Осторожность здесь ни при чем, – язвительно вставил Колин. – Рори сам представился тому англичанину по всей форме. Думаю, что, если бы не подошли военные суда, тот виконт получил бы от него приглашение на чай.
– Ты с ума сошел, Рори? – закричал Шон. – Ты что, не знаешь, что никому нельзя называть свое имя?
– А как же наша Кэтрин, па? Ее-то имя хорошо известно. Во всех английских кабаках распевают песни о легендарной Леди Кэт, – сварливо возразил Рори и добавил, поморщившись: – Меня от этих песен уже тошнит.
– От зависти тебя тошнит, Рори, – сердито ответил Шон. – Что же касается твоей сестры, то она известна под именем Леди Кэт, а не как Кэтрин О'Бэньон. Никто не может связать ее имя с нашей семьей или нашей деревушкой. Обещай не допускать впредь подобных ошибок, сынок. Ведь если Пэдрик прав, тому, как ты выразился, аристократишке и впрямь не составит труда отыскать тебя.
– Обещаю, па, – кивнул Рори, усмиряя свой гнев. – Прости, я вел себя как последний дурак. Но пойми, так тяжело быть братом легендарной личности. Прости, Кэт, – подмигнул он сестре.
– А теперь прекращайте споры и пойдемте в зал, – сказала, поднимаясь со своего стула, Эрин. – Сейчас придут музыканты и гости, не нужно заставлять их ждать. В конце концов, сегодня у нас в доме праздник, и я никому не дам его испортить! – Она обвела взглядом всех сидящих за столом и добавила: – Сегодня мы будем веселиться. Это приказ!
– Па, мне кажется, что наша ма упустила свое призвание, – заметил Колин. – Жаль, что ее мутит от качки. Какой капитан из нее мог бы получиться – загляденье!
Все рассмеялись и дружно направились в зал.
…На следующий вечер Майлс со своим экипажем разместился внутри и снаружи таверны «Овечья голова». Поимка Рори О'Бэньона должна была пройти без лишнего шума. Экипаж «Фоксфайра» изображал контрабандистов, торгующих оружием. Все они знали, что, если обман раскроется, живыми им отсюда не уйти.
Несколько матросов из экипажа «Фоксфайра» заняли места за столиками таверны, а Джейми с тремя людьми остался сторожить снаружи, укрывшись за высоким кустарником. Майлс выбрал для себя место за столиком, с которого хорошо просматривалась входная дверь таверны, не поддавшись на уговоры Гаррета, предлагавшего самому пойти вместо него.
– Тебе опасно находиться там, Майлс, – сказал перед выходом Гаррет.
– Нет. Рори может узнать тебя, и тогда все сорвется, – возразил Майлс. – Возвращайся на судно и будь готов поднять паруса в ту самую минуту, когда я приведу О'Бэньона на борт «Фоксфайра». Только укажи мне на него, когда он появится, и можешь уходить, остальное предоставь мне. Я сумею скрутить его.
– В этом я не сомневаюсь, – рассмеялся Гаррет. – С таким хлыстом, как у тебя…
– Этот хлыст не раз сослужил мне добрую службу. Он позволяет мне держать дистанцию между собой и нападающим. Обращаться с ним я научился у одного турка. – Майлс погладил висевший на поясе кожаный хлыст. – Мой Малыш всегда при мне.
– «Малыш»! – фыркнул Гаррет. – Довольно странное имя для такого оружия. Мне кажется, ему больше подошло бы называться…
В дверях таверны послышался шум, и Гаррет оборвал фразу.
На пороге возникла темноволосая красотка и крикнула кому-то, остававшемуся снаружи:
– Ты будешь носиться по морям, а я должна буду сидеть и ждать тебя? Хорошенькое дело!
– Но, Мег, дорогая, – отвечал ей из-за двери мужской голос, – мы с твоим отцом уже обо всем договорились. О'Хара знает, что я бросаю свое ремесло, так что ничто не мешает нам с тобой пожениться.
Красотка яростно покачала головой и сказала, завязывая белый фартук на своей осиной талии:
