Виктория Холт - Хозяйка Меллина
Элвиан отнесли в ее спальню, и доктор дал ей успокоительную настойку.
— Теперь нам остается только ждать, — сказал он. — Я зайду через несколько часов. Ребенок, безусловно, перенес большое потрясение, и состояние шока пока не прошло. Самое главное сейчас держать ее в тепле и дать ей уснуть. Когда она проспит несколько часов, мы сможем определить, насколько глубоко и серьезно ее потрясение. Когда доктор ушел, Коннан обратился ко мне:
— Мисс Ли, я хотел бы с вами поговорить. Давайте пойдем в пуншевую комнату.
Когда мы вошли туда, он сказал:
— Мы можем только ждать, мисс Ли. Нам надо постараться успокоиться.
Я осознала, что он никогда еще не видел меня в таком волнении и, видимо, не подозревал, что я способна на такие сильные эмоции.
Повинуясь неожиданному импульсу, я сказала ему:
— Боюсь, что мне не столь легко дается спокойствие относительно моей ученицы, сколь вам — относительно вашей дочери, мистер ТреМеллин.
— Что это вдруг заставило ее сделать это? — спросил он.
— Вы, — почти крикнула я в ответ. — Вы!
— Я? Но я и понятия не имел, что она научилась ездить!
Я поняла в тот момент, что была на грани истерики. Я была почти уверена, что Элвиан сильно покалечилась и что она никогда больше не решится сесть на лошадь. Я не могла отделаться от чувства вины. Зачем только я стала учить ее ездить? Я должна была подсказать ей какой-то другой способ завоевать любовь отца. «Кто ты такая, — говорила я себе, — чтобы вмешиваться в жизнь других людей? Что ты пытаешься сделать? Изменить Элвиан? Изменить ее отца? Узнать правду об Элис? За кого ты себя принимаешь? За господа всемогущего, что ли?»
Но я не считала себя единственной виновной в происшедшем. Я невольно искала козла отпущения и нашла его в Коннане ТреМеллине. Если бы он был другим, ничего бы этого не случилось.
Окончательно потеряв над собой контроль, я высказала ему в лицо то, что в другой ситуации не решилась бы произнести вслух:
— Конечно, — чуть не кричала я, — вы не имели понятия о том, что она научилась ездить! Как вы могли его иметь, если вас никогда не интересовало, что с ней вообще происходит? Ваше безразличие разрывало ей сердце, поэтому-то она и взялась за то, что было ей не по силам!
— Моя дорогая мисс Ли, — пробормотал он, ошарашено глядя на меня.
«Пусть он меня уволит, — подумала я. — Мне все равно. Так или иначе я проиграла. Я надеялась достичь невозможного — пробить эгоизм этого человека и заставить его полюбить его несчастную дочь. И чего я добилась? Все испортила и, может быть, сделала девочку калекой на всю жизнь! Вольно же мне ругать других!»
Но я продолжала бросать ему обвинения, уже не заботясь о том, что и как я говорила:
— Когда я приехала сюда, я быстро поняла положение дел. Бедная, оставшаяся без матери девочка голодала. О, конечно, она в положенное время получала свой бульон и свой хлеб с маслом. Но помимо телесного голода бывает другой. Она изголодалась по теплу и любви, которые она имеет право ждать от вас, своего отца. И, как видите, она готова была рисковать жизнью, чтобы завоевать их.
— Мисс Ли, умоляю вас, пожалуйста, успокойтесь. Вы хотите сказать, что Элвиан пошла на это…
— Она пошла на это ради вас! Она думала, что это доставит вам удовольствие. Она несколько недель тренировалась, чтобы победить в скачках.
— Понятно, — сказал он. Вдруг он достал из кармана платок и вытер слезы на моих щеках. — Вы даже не замечаете, мисс Ли, что вы плачете.
Я выхватила из его руки платок и вытерла глаза.
— Я плачу от ярости, — ответила я резко.
— И от горя. Дорогая мисс Ли, мне кажется, вы очень привязались к Элвиан.
— Она всего лишь ребенок, и заботиться о ней — моя обязанность. Видит Бог, здесь мало кто заботится о ней, кроме меня.
— Насколько я понимаю, мое поведение по отношению к ней достойно осуждения.
— Как вы могли вести себя так, если у вас есть хоть какие-то чувства? Она потеряла мать. Неужели вы не понимаете, что из-за этого она нуждается в особом внимании?
И тут он произнес удивительные слова:
— Мисс Ли, вы приехали сюда, чтобы учить Элвиан, но, похоже, вы и меня многому научили.
Я посмотрела на него с изумлением, прижимая его платок к своему заплаканному лицу, и в этот момент распахнулась дверь и вошла Селестина Нанселлок.
Она скользнула по мне удивленным взглядом и воскликнула, обращаясь к Коннану:
— Что?.. Что случилось?!
— Произошел несчастный случай, Селеста, — ответил он. — Элвиан упала с лошади.
— Боже мой! Как… Где она?..
— Она уже в своей комнате, — объяснил Коннан. — Доктор Пенжли вправил ей ногу. Бедная девочка. Сейчас она спит — он ей дал что-то, чтобы она уснула. Он зайдет через пару часов.
— А насколько серьезно?..
— Пока трудно сказать. Но я видел такие падения не раз. Думаю, все будет в порядке.
Не знаю, говорил ли он искренне или старался успокоить Селестину, которая казалась вне себя от горя. Я снова почувствовала к ней симпатию. Уж она-то действительно любит Элвиан, как никто в этом доме.
— Бедная мисс Ли очень расстроена, — сказал Коннан. — Боюсь, что она считает себя виноватой в случившемся. Я уверяю ее, что я ее вины не вижу.
Моей вины! Да как он мог говорить о моей вине! Что плохого в том, что я учила девочку ездить верхом? А уж раз она научилась, разве не могла участвовать в соревнованиях? Нет, это была его вина! Если бы не его безразличие к ней, она не замахнулась бы на то, что было ей не под силу.
В моем голосе был вызов, когда я сказала Селестине:
— Элвиан так хотела произвести впечатление на своего отца, что взялась за то, что было для нее слишком сложно. Я убеждена, что, если бы она верила в то, что ее отец будет рад ее победе в простейшем заезде, она не стала бы пытаться выиграть более трудный.
Селестина опустилась в кресло и закрыла лицо руками. «Бедная Селестина, — подумала я. — Она любит Элвиан как родную дочь и, может, боится, что своих детей у нее не будет».
— Нам остается только ждать, — сказал Коннан.
Я встала, чтобы уйти, но Коннан остановил меня.
— Не уходите, мисс Ли. Останьтесь с нами. Вы очень переживаете за нее, я знаю.
Я вдруг осознала, что на мне все еще была амазонка Элис, и сказала:
— Мне нужно переодеться.
Мне показалось, что в этот момент он как-то особенно взглянул на меня, будто вдруг увидел в новом свете. Ведь фигурой я была очень похожа на Элис, и, если не смотреть на мое лицо, меня можно было принять за нее.
Коннан кивнул.
— Когда переоденетесь, возвращайтесь сюда, мисс Ли. Мы должны поддерживать друг друга, и я хочу, чтобы вы были здесь, когда придет доктор.
