Оксана Головина - Сероглазый ангел
— Моя дорогая! — Голлагэр не унимался, покровительственным тоном продолжая повествовать, — раненый кабан, смертельная опасность для всякого, кто окажется на его пути, храни его Господь! Подумать только, если бы барон Хьюберт не одолел этого здоровяка, вы могли столкнуться с ним на этой самой тропе!
Даниэль сердито убрала оружие. Значит, она снова должна благодарить этого наглеца за спасение?! Вот незадача! Но она должна была признать, что благодаря Хьюберту дети в безопасности, от одной мысли о том, что могло с ними приключиться, у неё сводило живот. Рыжий барон, горделиво сложил руки на мокрой груди, и терпеливо дожидался её ответа. В его глазах плясали черти, водя хороводы!
— Я не забуду этого, барон! — она проговорила тихо, глядя в сторону, на качавшиеся ветви.
— Уже дважды! Однажды я спрошу с вас!
— Вы стребуете с леди платы? — Даниэль поджала губы, и поняла, что просто так от них не избавиться.
А время шло. Она подтянула за длинную шлею сумку и, подняв, вручила оторопелому воину. Затем наклонилась и отобрала у Таис вторую, водрузив поверх первой, да так, что самого барона было едва видно за поклажей.
— Несите, и ступайте вслед за мной! — она прошагала вперёд, словно маленький генерал, и Хьюберт от возмущения набрал полные лёгкие воздуха, намереваясь, как следует ответить на все это, но чувствительный тычок кулаком под ребра, заставил мужчину судорожно выдохнуть, едва не упустив сумки. Голлагэр едко хихикая, пригладил бороду и, заложив руки за спину, поглядывал на него, махая головой, намекая, идти куда велели.
Хьюберт рыча, передал вещи подоспевшему Дьюэйну, направляясь за женщинами. Старый барон отдал распоряжения своим людям, отправляться к замку с добычей, оставив для верности пару человек. Тушу кабана уже погрузили на одну из лошадей, и им оставалось только нагнать ушедших вперёд членов их небольшого, странного отряда.
* * *Детский весёлый щебет заполонил просторную, залитую солнцем поляну. Таис проворно расстилала покрывала, готовя еду. Хьюберт не выдерживая этого звонкого гама, укрылся в тени дерева, усевшись под ним, и вытянув длинные ноги. Мокрые сапоги ему немедленно захотелось стянуть, чем он и занялся. Он насчитал больше десятка оборванцев! Младшему из них было не больше девяти, старшему мальчишке около тринадцати. Это никуда не годилось! Дети должны знать, где их место, как и леди, обрядившаяся в штаны, и разгуливающая по лесу! Что за женщина?!
Даниэль забросила свою накидку, мешавшую хлопотать над детьми. Девушка, стирала улыбку, каждый раз, когда они встречались взглядами, она принесла и ему еды, демонстративно накормив перед этим его помощника. Бедняга Дьюэйн раскланялся, довольный ухаживаниями прелестной дамы. Хью в этот момент подумал, как легко сейчас взять, перекинуть её через седло и увезти! Но давясь куском хлеба с сыром, он почему-то не посмел, только наблюдая за ней. Он мог поклясться, что его соперника дома не было, иначе он не допустил бы подобного. Куда же он отлучился? Решил снести голову дядюшке, как и говорил вредный Голлагэр?
— Райану досталась поистине глупая жена! Отправиться одной в лес, к компании со старухой! — он едко хмыкнул, поперхнувшись.
Даниэль безмятежно пропустила его обидные слова мимо ушей, предлагая воды, и со всей силы стуча по спине. Делалось это намеренно сильно и болезненно, Хьюберт раскраснелся, заходясь кашлем, и только это спасло её.
— Мои люди, барон, численностью превосходят ваших воинов, во много раз.
— Ваши заверения смешны! — мужчина, наконец, успокоившись, прислонился, к стволу дерева, облегчённо выдыхая.
В детских руках немедленно засверкало оружие, и барону пришлось признать, что он даже не успеет подняться с травы, как его горло будет перерезано. Об этом свидетельствовал и кинжал, приставленный к его шее. Он даже не почувствовал приближения! Его людям было чему поучиться у этих «гномов» Эти создания задавят не мастерством, так массой!
Голлагэр, словно старший старый гном, хихикая и покряхтывая, чистил детям яблоки своим огромным ножом. Выходило у него это криво, и яблоки получались скорее квадратными, но от этого были не менее вкусными. Дети забавлялись, подсовывая ему очередной фрукт, и с восторгом наблюдали за таинством очистки, глядя, как пружинка из кожуры свешивалась, отходя вниз, от лезвия ножа.
Наевшись, и будучи проверенными старой кухаркой на предмет здоровья, они уселись вокруг Даниэль на поляне кружочком, и она принялась привычно рассказывать им очередную сказку об их любимом герое. В ней говорилось о добром Ангеле, его странствиях, и подвигах, и о том, что теперь он вернулся, чтобы позаботиться о них, укрывая от бед, своими прекрасными крыльями.
— А у Ангела был меч? — сонный ребёнок умостил головку на её коленях, и Даниэль, нежно поглаживая блестящие кудри мальчика, продолжила:
— Конечно, Эвелин, у него был меч! Как бы он разил своих врагов?
— А ещё, у него был шрам на заднице! — Хью слушал, и у него глаз дёргался от повествований леди Даниэль.
Благо реплика его осталась незамеченной, так как сидел он поодаль от остальных.
Добрый ангел? Райан? Эта девица не видела его в бою! Ему под стать были рога и хвост! Но говорила она так складно и гладко, что он словно дитя малое заслушался, уронив руки с хлебом на колени, и внимал её словам. Сердце защемило от чего-то.
* * *Ближе к ночи, Райан велел стать лагерем. Мей едва смогла стоять, когда была спущена бароном с лошади. В сумерках она не узнавала местности, да и нужно ли это было? Мужчины быстро установили палатки, разжигая большой костёр. И только когда девушка была накормлена и напоена, Вейн неожиданно понял одну вещь:
— Как тебя зовут? — как он мог упустить такое из головы?
Они проехали вместе столько времени, а он интересовался только сейчас!
— Мейдлэйн! — она недовольно пробурчала, заплетая потерявшую вид косу.
— Мей… — потянул барон. Её имя было мягкое, как и его хозяйка.
— Мейдлэйн!
— Мей…
Она изрядно утомилась после стольких часов в седле, спина её затекла и ломила, девушка вовсе не настроена была вести долгие беседы. Однако тепло огня и усталость делали своё дело, её тревоги растаяли как дым, и Мей, забравшись в палатку, уснула.
Вейн позже осторожно заглянул вовнутрь и, убедившись, что девушка спокойно спит, устроился невдалеке, напротив палатки. Прислонившись спиной к стволу большого шершавого дерева, он прикрыл глаза. Вейн был уверен, что девушка будет волноваться, если проснётся так, посреди ночи в незнакомом месте, а пока у него есть время отдохнуть.
Мей проснулась уже за полночь. Выглянув из палатки, она вдохнула свежий ночной воздух. Она сразу же заметила Вейна и, задумавшись, долго смотрела на своего, спящего стража. Вид у воина был спокойный и даже умиротворённый. Его шлем лежал рядом на траве. Правая рука лежала поверх шлема. Всего в нескольких дюймах от нормандца она заметила его меч. С левой стороны — значит, он был левшой, подумалось ей. Вейн был достаточно привлекателен, его немного вьющиеся, густые, темно-каштановые волосы, мягко закрывали лоб.
