Виктория Холт - Дочь обмана
— Как быстро распространяются новости!
— Я сказала, что у моей бабушки была навязчивая идея выдать меня замуж за Родерика. Она думала, что если подожжет мастерскую, то мне придется продолжить работу в одной из комнат замка, а потому мои контакты с Родериком станут более близкими. Отсюда и пожар. Затем она увидела препятствие в тебе. Она прекрасно понимала, как обстоят дела между тобой и Родериком.
— Как случилось, что ее разум повредился? — спросила я.
— Бедная бабуля! Странности начались у нее уже давно, после смерти моей матери. Тогда она попала в больницу, но потом выздоровела, и я переехала к ней. Забота обо мне, кажется, помогла ей. Конечно, она всегда считала, что у нее особый дар, но в то время это не влияло на нормальную жизнь. Она заботилась обо мне отменно. Когда же я выросла и начала интересоваться археологией, все началось снова. Ее мучила мысль о моем будущем. Она желала для меня грандиозного замужества, и Родерик оказался тем, кого она выбрала для меня. Тогда же она обнаружила, что я переписываюсь со студентом, с которым познакомилась, работая у сэра Гарри Харкорта. Он изучает археологию. Мы до сих пор поддерживаем контакт. Между нами очень крепкая дружба.
— Я рада.
Она слегка покраснела.
— Поэтому ты должна понять, что фантазии бабушки безосновательны.
— Бедная старушка. Она поняла, что случилось?
— Не думаю. Когда я в последний раз видела ее, она рассказывала мне о моей матери, как будто та только что умерла. Поэтому я поняла, что она вернулась в те годы.
— Надеюсь, с ней будет все в порядке.
— Думаю, ей опять придется провести какое-то время в больнице.
— А ты без Китти справляешься?
— О, да. Миссис Хизер приходит убирать в доме. Она же каждый вечер готовит мне еду. Честно говоря, я рада, что за бабушкой есть надлежащий уход.
В дверь постучали. Фиона открыла. Пришел один из рабочих.
— Там что-то есть, мисс, — сказал он. — Понимаете, там, где обрывается дорога… Камень или что-то еще.
— Это, должно быть, тот выступ, о который мы ударились, — предположила я.
— Мы копнули немного глубже, мисс, — продолжал рабочий, — похоже, что там остатки какого-то римского строения.
С этого все и началось. Несколько дней продолжались раскопки, и всех охватило огромное ликование, когда обнаружилось, что каменный выступ, на который мы с леди Констанс упали, оказался частью пола сооружения, похожего на храм.
Фиона и Родерик находились в состоянии необычного возбуждения. Я ходила с Родериком на площадку наблюдать за работами. Несколько представителей археологического мира приехали, чтобы проинспектировать находку. Каждый день обнаруживалось что-то новое. Фрагмент статуи был найден на месте предполагаемого алтаря. Это были остатки трезубца и что-то похожее на дельфина. Новое открытие получило название — храм Нептуна.
В самый разгар охватившего нас волнения вернулся Чарли.
Он был рад услышать об открытии, и я собиралась рассказать ему новости обо мне и Родерике.
Тот вечер ясно запечатлелся в моей памяти.
Мы обедали, и главной темой разговоров оставался храм Нептуна.
— Наши раскопки можно с уверенностью назвать самыми интересными в стране, — сказал Родерик.
— Возможно, — сказал Чарли. — Как обнаружилось, что на этом месте что-то есть?
— Конечно, вы ведь не слышали, — сказала леди Констанс. — Произошел несчастный случай.
Чарли с тревогой посмотрел на каждого из нас.
— Несчастный случай? — повторил он.
— Теперь все позади, — сказала леди Констанс. — Но если бы мы не провалились в яму, храм Нептуна никогда бы не увидел свет.
Мы коротко описали Чарли случившееся. Он был в смятении.
— Как много событий произошло за то время, пока меня не было, — сказал он. — Благодарите Господа, что с вами все в порядке.
— Храм помог, — объяснила я. — Мы упали на него, что, вероятно, спасло нас и мы не оказались похороненными в этой рыхлой земле.
— Есть еще новость, — сказал Родерик. Он смотрел на меня и улыбался.
— Какая? — спросил Чарли.
— Ноэль и я решили… В общем, мы собираемся пожениться.
Я внимательно наблюдала за Чарли. Его лицо на минуту застыло, а затем я увидела тревогу в его глазах. Я была удивлена. Я ожидала, что он будет рад. И сразу подумала: «Он беспокоится о леди Констанс». Мне захотелось сказать ему, что нет нужды беспокоиться.
Он улыбнулся, но мне показалось, что улыбка его была деланной.
— О, — сказал он, — понимаю.
Леди Констанс добавила:
— Мы не хотим, чтобы были какие-то проволочки.
— Вы, кажется, довольны? — спросил Чарли.
— Да, — твердо ответила леди Констанс, — очень.
— Я… Я понимаю, — сказал Чарли.
Он улыбнулся. Конечно, он был доволен. В конце концов, а почему бы и нет?
Это случилось около десяти часов на следующее утро. Я собиралась пройтись с Родериком, мы намеревались посетить храм Нептуна.
Герти вошла ко мне.
— Мистер Клэверхем желает, чтобы вы зашли в его кабинет, мисс.
— Сейчас?
— Да, мисс.
Я немедленно спустилась и была удивлена, увидев, что и Родерик там.
— Входи, Ноэль, — сказал Чарли. — Закрой дверь. Мне надо кое-что сообщить вам обоим. Боюсь, это будет для вас ужасным шоком. Я виню во всем себя. Я должен был предвидеть такую возможность. Всю ночь я обдумывал, что можно сделать, и пришел к заключению, что единственный выход — рассказать правду. Вы должны знать. Вы не можете пожениться. Ноэль, ты моя дочь. Родерик — твой брат.
Париж
Я сидела в поезде, увозящем меня в Лондон. Я все еще не могла оправиться от удара. Услышав признание Чарли, мы были слишком потрясены, чтобы осознать, что это для нас значит. Несколькими словами он разбил все наши мечты, мир вокруг нас разрушился. Единственное, что мы понимали, это то, что наши жизни — в руинах.
Не знаю, как я прожила несколько последующих дней. Мы много разговаривали. Уверен ли Чарли? Он сказал, что всегда это знал. Между ним и моей мамой не было секретов.
— Вы не должны были встретиться, — сказал он. — Мне следовало хорошенько подумать, прежде чем везти тебя сюда. Я во всем виноват. Я считал, что Родерик собирается жениться на Фионе Вэнс. Казалось, у них столько общих интересов. Твоя мать была бы очень расстроена, если бы узнала, что случилось. Меньше всего она хотела обидеть кого-либо, особенно тебя, Ноэль. Она любила тебя больше всех.
Из этой ситуации выхода не было. Тогда я поняла, что мне остается одно — уехать.
