Валери Кинг - Виньетка (Влюбленный повеса)
Как всегда некстати, в эту минуту рядом возник Фредди — в роскошном светло-синем сюртуке и со страусовым пером в волосах. Джейн подала ему руку и оставила Торпа в одиночестве возле подножия лестницы.
Они с Фредди направились в сад, и он принялся пространно извиняться за испорченный день. Признал, что был не прав, не поехав с Джейн к источнику. Согласился, что поступил глупо, усомнившись в себе, а главное — не проявил должного уважения к чувствам Джейн. Она была изумлена. А когда Фредди обнял ее и поцеловал, она совершенно забыла о Торпе. Ей стало не до него: ведь сейчас и здесь решалась ее судьба! Пройдет совсем немного времени, и Фредди станет ее мужем, а чуть позже — отцом ее детей. И все фантазии и мечты, связанные с Торпом, мгновенно улетучились из прелестной головки Джейн.
Но зато теперь к Джейн опять вернулись сомнения — особенно после того, как она увидела страдание во взгляде Торпа. Какую роль отвела ему судьба в ее жизни? Кем он был на самом деле? Неужели только богатым сумасбродом, каким виделся полковнику Даффилду и леди Сомеркоут?
Смущение нарастало. Джейн чувствовала себя раздвоенной. Та половина ее существа, что стремилась по-прежнему к завоеванию Фредди, вступила в войну с другой половиной, заинтригованной тем, что для Торпа их отношения переросли физическое влечение и стали чем-то большим.
Джейн рассеянно смотрела на бумажные листы, мысли ее были далеко от недописанной пьесы. Гораздо больше ее занимал сейчас другой вопрос — что принесет в ее жизнь следующий акт?
Шорох платьев, негромкие голоса и шелест шагов по паркету — эти звуки наполнили субботним вечером бальный зал. Вдоль стен тесно друг к другу стояли обитые синим бархатом стулья — по двенадцать у каждой стены. Оркестр играл соль-мажорное Аллегро Моцарта, а двадцать пять человек гостей прохаживались вдоль стульев, ожидая и ловя момент, когда музыка внезапно оборвется. Тогда каждый как можно быстрее постарается занять любой свободный стул. Затихают звуки музыки, раздается веселый смех, и вот уже один из игроков — самый медлительный или невезучий — выбывает из игры. Следом за ним убирается один стул, и игра продолжается.
Леди Сомеркоут предложила совместить игру с маскарадом — и многие из гостей были в костюмах и масках. Три огромные люстры заливали светом красочное зрелище.
Джейн нарядилась Клеопатрой. Лицо ее прикрывала плотная маска, на голове красовался мелко завитый черный парик. Она решила на несколько часов забыть про все свои заботы. Забыть о том, что должна как можно скорее добиться руки Фредди — не позже чем через неделю. Забыть о Торпе, которому ничего не стоило разрушить все ее планы.
Музыка вновь зазвучала — быстрее и громче, чем прежде. Смех и оживление царили в зале, где за веселым соревнованием следило человек пятьдесят, одетых в костюмы и маски, — все они были соседями лорда Сомеркоута, приглашенными на сегодняшний вечер.
Музыка оборвалась, и началась веселая кутерьма — пошла борьба за стулья. Зал наполнился шумом, возгласами, шорохами туфель по паркету.
Милейший мистер Улльстри, одетый в традиционный наряд придворного шута — треугольный фиолетовый колпак с бубенчиками и двухцветное фиолетово-синее трико, — огорченно вскрикнул, когда Генриетта захватила стул под самым его носом. Он по-шутовски поднял вверх руку Гетти в знак победы, а затем поцеловал ее, и бедная девушка густо покраснела под своей белой шелковой полумаской, украшенной жемчугом.
Генриетта изображала Фею. На ней было прелестное розовое платье — легкое, воздушное, с двумя маленькими тугими крылышками на спине. Светло-каштановые волосы падали на плечи каскадом мелких локонов. «Она никогда еще не была так хороша», — подумала Джейн. Сама же Гетти от всей души наслаждалась игрой, легко порхая по залу в белых туфельках — непременном атрибуте Феи.
Лорд Сомеркоут убрал еще один стул. Вновь заиграл оркестр, и двадцать три оставшихся игрока продолжали охоту за стульями под гениальную музыку Моцарта. Они шли быстрым шагом по кругу, и их движение сопровождалось гудением и вздохами толпы гостей, предвкушавших борьбу, замерших в напряженном ожидании. Шаркали подошвы. Двигаясь среди возбужденных соперничеством игроков, Джейн была готова к битве за заветный свободный синий стул.
Моцарт оборвался на полуфразе.
Визг и смех взлетели к потолку.
Началась толкотня и давка.
Ах, бедная, бедная миссис Ньюстед! Громоздкий пудреный парик так не вовремя сполз у нее набок! Замешкавшись, она села, но оказалась на коленях у уже занявшего стул полковника Даффилда. Скрывая досаду, миссис Ньюстед рассмеялась, полковник же ловко обнял ее за талию и слегка прижал к себе. Сам он был наряжен Моисеем — в широком галифе из коричневого полотна. Волосы его были покрыты оранжево-коричневым платком, перехваченным широким витым шнурком. Само собою, костюм дополняла большая черная борода.
Джейн была слегка шокирована, увидев, как полковник на глазах у всех обнимает миссис Ньюстед, но та казалась очень довольной и весело визжала и хохотала, пока Даффилд не отпустил ее. На миссис Ньюстед были широкие юбки с нашитыми аппликациями из ткани и золотого кружева. Отбиваясь от полковника, она успела продемонстрировать всем собравшимся свои ноги, обтянутые белыми чулками. Джентльмены могли при желании рассмотреть ее подвязки, что было уже совершенно неслыханно! Впрочем, миссис Ньюстед очень шел выбранный ею костюм — она была прелестной Марией Антуанеттой.
Миссис Ньюстед, печально вздохнув, покинула круг игроков. Сами же игроки ничуть не были огорчены ее уходом — широкие юбки миссис Ньюстед являли собой страшное оружие в борьбе за стулья.
Убрали еще один стул.
Вновь зазвучал Моцарт.
Зрители хлопали все чаще и чаще, подстегивая оркестр, который все прибавлял и прибавлял темп в Аллегро. По всему периметру зала начал нарастать оживленный шум и говор. Джейн зорко следила за стульями. Сердце учащенно и радостно билось у нее в груди. Она была настоящим игроком — и всегда стремилась только к победе!
Музыка оборвалась. Вновь началась схватка, и Джейн скользнула на стул. Не успела она усесться, как ее колена коснулось чье-то бедро. Это был Торп. Увидев, что опоздал, он рванулся к соседнему стулу, но — увы! — там уже сидела миссис Улльстри. Так две женщины выбили его из игры.
Миссис Улльстри была задрапирована в цветные шелка — по всей видимости, она изображала индийскую принцессу. Проигравший Торп был одет римским легионером времен Империи: короткая туника обнажала его ноги, только на икрах были завязаны грубые сандалии. Торп повернулся к обеим леди, легко им поклонился и отошел, смешавшись с толпой зрителей.
