Джессика Трапп - Властелин наслаждений
– Ты чертовски хорошо управляешься со всеми, может, тебе следовало бы и своего ребенка держать в узде?
Не отвечая, Годрик остановил одного из слуг:
– Отведи нашего нового пажа к стряпухам. Он не будет прислуживать за столом, пока его сестра не научится держать себя в руках.
Мейриона пришла в ярость, Демьен, мрачно посмотрев на нее, отправился на кухню.
– Мальчишка должен научиться сам заботиться о себе. Если ты будешь постоянно опекать брата, это не принесет ему пользы.
– Конечно же, принесет. Под моим присмотром он был в безопасности. – Мейриона понурила голову и опустила руки на колени.
– Не в безопасности – в укрытии.
Подняв глаза, Мейриона заметила, что гости искоса наблюдают за ними, но не смеют высказать свое мнение. Она отвернулась от Годрика, и обед они закончили в мучительном молчании.
Наконец Мейриона положила нож рядом с подносом и внимательно посмотрела на притихших людей за столом.
В этот момент Байрон с шумом отодвинул свой стул, и от неожиданно громкого звука она вздрогнула. Подойдя к стоявшему у окна столу, здоровяк пыхтя вернулся, неся большой потертый шахматный набор.
– Шахматы? – бодро спросил он, нарушая безрадостное молчание зала.
– Пожалуй. – Годрик поднялся и последовал за Байроном к камину.
Как только они уселись в большие кресла у камина, по залу пронесся вздох облегчения. Гости начали негромко беседовать, некоторые, в том числе леди Монтгомери и Амелина, встали и покинули зал.
После того как молодой сквайр, высокий и худой, со странным шрамом от клейма под глазом, поднял небольшой столик и поставил его рядом с Годриком, Мейриона обвела взглядом комнату. Никто не обращал на нее внимания. С бешено колотящимся сердцем она схватила нож для еды и засунула его в рукав своего грязного платья.
Сквайр направлялся к ней, и Мейриона широко улыбнулась, надеясь, что вид у нее вполне безопасный.
Юноша был всего на несколько лет старше Демьена, светло-каштановые кудри и огромные карие глаза делали его почти красивым, но все портил уродливый багровый шрам. Рубаха из простого домотканого полотна не могла скрыть худобу его рук.
– Миледи…
Мейриона вздохнула: он действительно не заметил, что она стащила нож.
– Не угодно ли вам вместе со мной понаблюдать за игрой, пока слуги будут готовить спальню?
Она кивнула. Наблюдать за игрой в шахматы такое же хорошее развлечение, как и любое другое, Годрик вряд ли позволит ей одной бродить по залам замка Монтгомери. И уж тем более Мейрионе не хотелось, чтобы ее вновь отвели в спальню.
Поднявшись, Мейриона позволила сквайру сопроводить ее к огромному камину, где Годрик и Байрон расставляли шахматные фигуры. Вокруг, складывая столы, сновали слуги.
– Как тебя зовут? – спросила она сквайра, когда они сели у камина.
– Эрик, миледи. – Юноша улыбнулся, и на его щеках показались ямочки.
Годрик, прищурившись, взглянул на соперника:
– Черные или белые?
– Белые. – Байрон почесал всклокоченную бороду. – Не буду задаваться и признаюсь, что мне не помешает преимущество первого хода.
Годрик сделал знак пажу наполнить кубки.
– Хорошо, я играю черными. Мейриона наклонилась к сквайру:
– Меня удивляет, что твой господин так легко согласился ходить вторым.
– Вы не видели, как он играет, – прошептал в ответ Эрик.
Мейриона вопросительно подняла брови.
– Одни смертельные удары и никакой пощады. Он проницателен и последователен. Каждый его ход хорошо обдуман. – В голосе сквайра звучало восхищение.
– В самом деле? Эрик кивнул:
– С самого начала он старается захватить ферзя и делает это весьма искусно.
Мейриона побледнела и склонилась ближе, якобы наблюдая за доской. Наверняка сквайр говорит лишь о шахматах.
Бросив взгляд на Мейриону, Годрик большим пальцем потер подбородок.
– Это не всегда неудобство – выждать и посмотреть, какой шаг сделает противник.
Сражение началось. Мейриона следила за игрой с возрастающим интересом. Если Годрик хотя бы наполовину так же хорош на поле боя, как на шахматной доске, у ее замка нет ни малейшего шанса.
В ходе игры преимущество Годрика становилось все более очевидным.
– Он всегда играет так безжалостно? – шепотом спросила Мейриона.
– Всегда. – Сквайр усмехнулся, его глаза загорелись. – «Никакой пощады!» – его девиз и в игре, и на поле боя.
Годрик загонял короля белых все дальше в угол доски, в то время как сам господствовал в центре. После долгой паузы он обменял ладью на слона.
– Шах.
Байрон подвинул короля на одну клетку, и самообладание начало покидать его.
Годрик преследовал короля Медведя своей ладьей, а в ее ушах все еще звучали слова Эрика.
– Еще шах.
Мейриона с любопытством смотрела на доску. Она видела ловушку. Если Медведь выберет клетку, которая кажется более предпочтительной, он тут же проиграет.
Годрик, казалось, даже не смотрел на доску, от него исходила непоколебимая уверенность.
– Эрик, вы можете проводить меня… – ее голос замер, а щеки покраснели, – туда, где я должна спать.
Годрик впервые поднял взгляд от доски:
– Нет, Эрик, я сам провожу госпожу в мою спальню. Байрон насторожился.
– А как же игра? – запротестовал он.
Годрик пристально посмотрел на Мейриону, – казалось, его взгляд неторопливо раздевает ее.
– Я сдаюсь.
У Мейрионы перехватило горло.
– Ты должен закончить игру!
– Верно, ты никогда не сдаешься, – недоверчиво произнес Байрон.
Не отвечая, Годрик протянул Мейрионе руку:
– Пойдемте, миледи! – Его тон не оставлял возможности для спора, и ей ничего не оставалось, как только подчиниться.
Глава 17
Годрик стоял перед ней и ждал. Со своего места Мейриона могла видеть сильные мускулы бедер, бугрившие его лосины, и крошечные волоски на тыльной стороне сильной, мозолистой ладони. В течение одного грешного, пугающего мгновения у нее во рту пересохло и ей захотелось лишь одного – позволить ему увести ее в спальню с такой непристойно огромной кроватью. Возможно, ночью, когда он будет обнимать ее, то снова, как тогда в лесу, намотает ее волосы себе на руку.
Мейриона потрогала спрятанный в рукаве нож. Она не может предать семью и своих людей, уступив грешным желаниям. Такие мысли, должно быть, приходят от самого дьявола.
Байрон смотрел на Годрика, очевидно недовольный тем, что ему снисходительно подарили победу.
– Если господин позволит, я закончу игру. – Эрик ловко уселся в освободившееся кресло.
Косматые брови Байрона поднялись.
– Давай, может быть, у меня все-таки есть шанс… – Он подвинул ладью, отводя угрозу поражения.
