Джо Беверли - Рождественский ангел
На следующее утро Джудит проснулась от того, что кто-то щекотал ее подбородок. Вспомнив о крысе, она в ужасе распахнула глаза. Рядом с ней сидел полностью одетый Леандр и щекотал ее оранжерейной розой.
– Ты красива по утрам, – лениво улыбнулся он.
– Никто не бывает красивым по утрам, – возразила она.
– А как же дети? – улыбнулся он и посмотрел на просыпающуюся Роузи. – Разве она не хороша?
Роузи улыбнулась и сказала:
– Прошу прощения за вчерашнее…
Леандр покачал головой:
– Я хотел семью и теперь должен переживать вместе с ней не только радости, но и горести. Ничего страшного, у нас еще все впереди.
Джудит неожиданно поняла, что в комнате уже совсем светло. Она поспешно поднялась.
– Мы будем готовы через несколько минут.
– Не надо так спешить, – успокоил ее Леандр. – Я все равно не планировал ехать сегодня дальше. Сегодня воскресенье, и мы могли бы пойти на службу в кафедральный собор, если Роузи в состоянии идти.
– Конечно, мама! – радостно подпрыгнула Роузи. – Я здорова!
Выглядела она действительно вполне нормально. Джудит снова проверила температуру и сказала:
– Ну хорошо, я согласна, но сначала ты должна немного позавтракать.
– Завтрак ждет в соседней комнате, – вмешался Леандр. – Эту розу я украл со стола.
Он украсил цветком волосы Джудит и вышел.
Взглянув в зеркало, она увидела незнакомку, похожую на румяную цыганку с алой розой в густых спутанных волосах. Кто это? Неужели Джудит Росситер? Но во всяком случае, и не графиня Чаррингтон.
Стук в дверь возвестил появление горничной, присланной графом на помощь своей супруге. Она с ловкостью помогла Джудит облачиться в одно из новых муслиновых платьев – белое с узором из весенних цветов. Потом с той же ловкостью расчесала ее густые волосы и уложила их в красивую замысловатую прическу из нескольких пучков и массы локонов.
– Благодарю вас! – воскликнула приятно удивленная Джудит. – Какая красивая прическа!
– С вашими волосами работать одно удовольствие, миледи. Уверена, из них можно сделать все, что угодно.
Джудит всегда считала, что у нее не волосы, а непослушная копна сена. Она попросила горничную причесать и Роузи, и служанка ловко соорудила девочке высокую прическу из шелковистых локонов, украшенных белой атласной лентой. Роузи пришла в восторг от своей новой прически и побежала показать ее папе.
За ней следом отправилась Джудит.
– Очень элегантно, – тихо сказал ей муж, целуя в щеку, – но мне больше нравится видеть тебя раскрасневшейся и растрепанной в постели.
От этих слов Джудит действительно покраснела.
Прежде ей никогда не доводилось бывать на службе в кафедральном соборе, и теперь его высокие, отражавшие малейший звук своды произвели на нее огромное впечатление. Звуки церковного хора то плыли в воздухе, то взмывали ввысь. Джудит беззвучно пела вместе с хором, проговаривая все слова одними губами. Ей всегда нравилось петь церковные гимны, но она знала, что лишена слуха.
Зато у Леандра был красивый баритон. Бастьен пел звонким чистым голосом, сливавшимся с голосами мальчиков-хористов. Роузи весело подпевала хору, но Джудит только морщилась – плохой музыкальный слух дочь унаследовала от нее.
После службы они погуляли по городу, пообедали в маленьком ресторанчике, потом пошли в гостиницу. По пути купили для Блюхера маленькую корзинку с крышкой.
Бастьен с интересом наблюдал за работой конюхов.
В какой-то момент один из конюхов, заметив пристальный интерес Бастьена, крикнул:
– Эй, парень, если хочешь, иди сюда и помоги!
Бастьен вопросительно посмотрел на Джудит и Леандра. Те переглянулись, и Леандр сказал:
– Никаких лошадей, ты помнишь?
Бастьен помрачнел, но вежливо ответил конюху:
– Нет, спасибо, не могу.
Джудит и Леандр снова переглянулись и улыбнулись.
– Расскажи мне о твоем доме, – попросила Джудит.
– О моем доме? Ты имеешь в виду Темпл-Ноллис? Говорят, это самая красивая усадьба во всей Англии.
Его голос звучал удивительно мягко, но Леандр явно стремился уйти от прямого ответа.
– Это правда? – настойчиво вернула его к сути вопроса Джудит.
Он неуверенно пожал плечами:
– Красота – понятие относительное. Может, это и впрямь очень красивое место. В свое время моего деда поразил великолепный французский замок Аза-ле-Ридо. Под впечатлением его роскоши он пребывал всю оставшуюся жизнь. В результате построил Темпл-Ноллис, совершенные пропорции которого отражаются в водной глади окружающего его рва. Дом построен из особого розоватого камня, который способен менять цвет в зависимости от освещения. Ров с водой – это измененное русло реки, поэтому создается впечатление, что дом стоит на полуострове. В огромном внутреннем дворе дома разбит чудесный сад с редкими благоухающими цветами.
– Должно быть, ты очень любишь этот дом, – сказала она.
– Я? Люблю? – повернулся он к ней. – Да я совсем не знаю его. Нам придется узнавать его вместе.
– Не знаешь? – недоуменно переспросила Джудит.
Он одарил ее чарующей и ничего не говорящей улыбкой, как делал всегда, когда ему нужно было удержать контроль над ситуацией.
– Разве я не говорил тебе? Я был там только один раз, за несколько месяцев до нашей встречи, когда вернулся в Англию.
– Но ведь и одного раза достаточно, чтобы полюбить такой красивый дом.
– Мой единственный визит в эту усадьбу длился всего два часа, – холодно возразил Леандр. – Послушай, ты играешь в шахматы? У хозяина гостиницы наверняка есть шахматы.
Джудит ответила, что ее известны правила игры, а про себя подумала, что лучше бы ей знать правила этого брака. Леандр ушел за шахматами, и Джудит восприняла это как жирную точку в разговоре о Темпл-Ноллисе. Впрочем, рано или поздно он должен будет возобновиться.
В первый раз за все время она заподозрила что-то неладное. Может быть, дом проклят или там обитают привидения? Эти предположения казались ей невероятными, и все же была тут какая-то загадка. И в это сомнительное место она везла детей!
Леандр вернулся с шахматами и новостью, которая изменила его настроение к лучшему.
– Сегодня вечером в здании городской ассамблеи состоится бал. Наш хозяин считает, что такие высокие гости, как мы с тобой, вряд ли снизойдут до провинциального бала, но мне решительно хочется потанцевать с тобой, Джудит.
– Боюсь, я тебя разочарую. Я не знаю ни одного танца.
– Да? – опешил Леандр.
– Себастьяну не нравилось танцевать, он предпочитал сидеть дома. Извини, – пожала она плечами.
– Неужели ты рассчитываешь так просто от меня отделаться? Я прямо сейчас научу тебя вальсировать.
