Линда Ли - Гордая и непреклонная
Лукас последовал за ними.
– Твой сын не в силах видеть роспись стен, которая явится нарушением всех устоев, – пояснил он.
Эммелин фыркнула, чем немало удивила Элис.
– Да, – произнесла Эммелин с театральным вздохом. – Он хочет кремовые обои, а я – красные. Он хочет скромные, но прочные полы из твердого дерева, а я – из красного и черного мрамора. Я хочу побольше экзотических растений, а он…
– Сады с цветниками, окруженные красивой оградой. Последнюю фразу произнесла Элис, и Лукас удивленно поднял на нее глаза, а Эммелин смерила ее испытующим взглядом.
– Судя по всему, наша Элис питает склонность к цветам и оградам.
– К садам, полным роз, – прошептала Элис, сопровождая свои слова застенчивым смешком, после чего одернула себя: – Независимо от того, что происходит в этих садах, такой дом будет выглядеть очень красиво.
– В таком случае, дорогая, вам следует жить там. Я нисколько не сомневаюсь, что дом и впрямь выйдет великолепным, когда все работы в нем будут закончены. – Неожиданно ее лицо приняло серьезное выражение. Вся радость куда-то исчезла, взгляд стал отстраненным. – Но я прожила всю свою жизнь в роскошной и благопристойной обстановке и никогда не чувствовала, что в моем существовании есть какой-то смысл. Теперь я намерена жить так, как хочется мне самой. – Она сосредоточила все внимание на сыне: – Неужели в этом есть что-то дурное?
Они смотрели друг на друга, и Элис чувствовала себя крайне неловко оттого, что стала свидетельницей этого сугубо личного разговора.
– Нет, мама, – произнес Лукас с искренней нежностью в голосе, обняв Эммелин за плечи, – в этом нет ничего дурного. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты была счастлива.
Эммелин посмотрела Элис в глаза.
– Есть много причин, почему я уверена в том, что мой сын не убивал ту женщину, мисс Кендалл.
Элис не могла не заметить волнения, охватившего Лукаса.
– Главная из этих причин заключается в том, – продолжала Эммелин, – что мой дорогой сын всегда помогал женщинам, попавшим в беду.
Последнее заявление совершенно ошеломило Элис. Кроме того, ей с трудом в это верилось. В конце концов, он ведь управлял мужским клубом с полураздетыми танцовщицами!
Словно прочитав ее мысли, Лукас тут же прервал Эммелин:
– Довольно, мама.
– Но ведь это правда!
Он покачал головой и улыбнулся своей обычной беззаботной улыбкой, словно все это не имело к нему никакого отношения.
– У моей матери добрая и поэтическая душа, – произнес он, мягко усмехнувшись и с нежностью поцеловав ее в висок. – Нет ничего удивительного в том, что она слишком преувеличивает достоинства своего сына.
Лицо Эммелин вытянулось – то ли она была разочарована тем, что ошиблась в Лукасе, то ли тем, что он оказался слишком бойким на язык.
Эммелин обернулась к Элис:
– Не позволяйте ему ввести вас в заблуждение, мисс Кендалл. По причинам, которые я до сих пор не могу понять, Лукас тратит много времени и сил, чтобы заставить людей думать о нем только самое худшее. Однако на самом деле он совсем не такой, каким хочет казаться. Докажите это перед судом и добейтесь оправдания моего сына. – Тут она заколебалась: – Вы ведь сможете сделать это, не так ли?
Выражение лица пожилой леди было одновременно и умоляющим, и полным решимости. У Элис вдруг промелькнула мысль, что обвинительный приговор может убить ее. Но как доказать, что Лукас на самом деле лучше, чем думают о нем люди?
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ваш сын вышел на свободу.
Лукас встретился с ней взглядом, и она знала, что он превосходно понял скрытый смысл ее слов. Был ли он лучше, чем хотел казаться, или нет, не имело отношения к делу. Только преступление имело значение.
– Но вы полагаете, что вам это удастся? – не отступала Эммелин.
В уме Элис впервые за многие годы всплыли былые сомнения и тревоги. Она мысленно проклинала Кларка за то, что тот заронил в ней неуверенность в себе. Однако в глубине души она понимала, что дело тут было не только в отказе Кларка, но и в ее неудаче на слушаниях перед большим жюри. Сможет ли она помочь Лукасу? Сумет ли добиться успеха в жизни самостоятельно, а не как дочь своего отца или племянница своего дяди? Последняя мысль пугала ее, но вместе с тем, как ни странно, воодушевляла. Она должна это сделать – хотя бы для того, чтобы преподать хороший урок им всем.
Элис повернулась к собеседнице и пожала ей обе руки:
– Думаю, что да.
Глава 9
Элис сидела за длинным деревянным столом при тусклом свете газовой лампы на стене. Здесь, в цокольном этаже здания суда, были свалены в беспорядке целые горы папок с делами.
Перед ней лежала папка с делом «Содружество против Руперта Хеннесси» – архивные документы одного из судебных процессов, которые ее отец выиграл за последние пять лет. Обвинение было построено безукоризненно. Впрочем, как и всегда, ее отец был блестящим юристом.
Элис от усталости несколько раз ударилась головой об стол, прежде чем выпрямиться в кресле. Этим утром она в первую очередь направилась в здание суда и затребовала все дела за последние пять лет, в которых ее отец выступал обвинителем, в надежде найти уязвимые места. Она уже допустила одну ужасную ошибку, но больше этого не повторится.
В здании суда она столкнулась на лестнице с Грейсоном, и они условились регулярно встречаться, чтобы обсуждать ход дела.
Однако ее надежда на успех таяла на глазах по мере того, как она год за годом просматривала материалы судебных процессов, в которых участвовал ее отец. Результаты не должны были ее удивить, и в любом другом случае она могла бы просто гордиться – у отца не было уязвимых мест. Содружество вообще редко проигрывало судебные процессы. Но на этот раз в качестве обвинителя выступал Кларк, и это была ее единственная надежда.
Вспомнив свою последнюю встречу с ним, Элис слегка вздрогнула. После бессонной ночи, проведенной в терзаниях из-за того, что Кларк не находил ее привлекательной, она проснулась утром с одной очень ясной мыслью. Как он смел не находить ее привлекательной? Она была умна, добра и далеко не дурна собой. Для него было бы большой удачей взять ее в жены. По крайней мере, именно это она повторяла себе последние несколько часов.
С облегчением закончив кропотливою работу, она покинула здание суда, перебирая в уме различные идеи, которые помогли бы ей выиграть этот процесс. Солнце на западе клонилось к закату, бросая на город оранжевые отблески. Судя по всему, было уже около пяти часов пополудни, а в шесть ее дядя накроет стол к ужину. Однако сейчас ей ни с кем не хотелось встречаться. Потратив пятицентовую монету, она купила у уличного торговца горячую сосиску и съела ее по пути домой. Все еще погруженная в раздумья, она приблизилась к городскому особняку Кендаллов из традиционного красного кирпича, расположенному на Сидар-Лейн-Уэй, и незаметно проскользнула через боковую дверь во двор, направившись прямо к флигелю вместо того, чтобы приветствовать своих родных в большом доме.
