Елена Езерская - Принцессы тоже плачут
— А почему тогда поторопились с похоронами? Почему меня не дождались?
— Маменька сказала, что тебя задержали в Петербурге государственные дела.
— Но это неправда! Я выехал сразу же, как только получил извещение о гибели отца. Правда, добрался не очень быстро — дороги размыло, накануне шли сильные ливни.
— Ливни? Господи, так ты получил извещение уже после похорон! Значит, маман солгала нам обоим?! Сычиха права — она что-то скрывает!
— Лизонька, всему можно найти разумное объяснение. Ты же не станешь верить выжившей из ума старухе?
Вот и маменька твердит об этом же, но люди говорят — Сычиху потому и боятся, что она многое знает, и знает правду, — Лиза вдруг решительно поднялась, слез как ни бывало.
— Куда ты собралась? — растерялся Андрей.
— Я должна поговорить с Сычихой. Пока я еще свободна и Забалуев не сможет мне помешать. Я узнаю тайну смерти отца. А ты — поторопись к Наташе, не потеряй ее — любовь такая хрупкая!..
Андрей уважительно поцеловал руку сестре — он принял ее жертву. И отныне его тяжкая ноша удвоилась. Еще одна загубленная жизнь! Боже, скорее к Наташе — Лиза права, хотя бы ее он должен спасти от разочарований и горя.
…Наташа встретила его, уже переодевшись с дороги, в дозволенном приличиями домашнем платье на двух больших пуговицах поверх пеньюара. Она только что говорила с Татьяной, помогавшей ей устроиться. Наташа видела, что девушка переживает ее приезд. Татьяна от потрясения не могла сдержать обиды и ревности.
— Я понимаю твои чувства, — с предельной доброжелательностью сказала ей Наташа. — Достаточно было одного взгляда на тебя, чтобы понять, насколько ты неравнодушна к Андрею Петровичу.
— Вам показалось, — с деланным равнодушием отвечала та и попыталась уйти от неприятного ей разговора, сославшись на срочное поручение барыни.
— Нет-нет, ты красивая, ты очень красивая. И в князя тоже невозможно не влюбиться. Но ты и сама прекрасно понимаешь: Андрей Петрович тебе не пара, постарайся забыть его.
— Уж и не знаю, о чем вы, — Татьяна отвела глаза в сторону. — Мы для хозяев завсегда и лбом расшибемся, если что попросят.
— Вижу, вижу, что ты непроста, но я не враг тебе, милочка, — начала сердиться Наташа, почувствовав в девушке соперницу. — Но каждый в этом мире должен знать свое место. Мое — подле Андрея Петровича, меня он любит, и вскоре мы поженимся.
— Совет да любовь, — поклонилась ей Татьяна. — Только, извините, барышня, мне идти надобно — дел по дому накопилось. А вы — отдыхайте и не беспокойтесь ни о чем, уж я-то вас не потревожу.
Татьяна быстро ушла, не давая княжне втянуть себя в споры о том, кто лучше — знатнее да красивее. Ей было больно и страшно — она давеча еще бегала к Сычихе и просила у той нового зелья, чтобы Андрея Петровича забыть. Прежние не помогали, спать уже не спала, осунулась, только о нем, соколике, и думала. Глаза закроешь — тут же и является. Да все лишь в снах и мечтах — молодой князь к ней дорогу забыл. Только и встречаются мимоходом: он нежно посмотрит на нее и опять пообещает, что не бросит, не отступится. Всю душу измотал, окаянный!.. Сычиха велела — выбрось, из головы, из сердца, не твой он, твой тебя еще ждет, и скоро, мол, увидишь его, настоящего. «Господи, — .думала Татьяна, — я бы и рада, коли бы так все обернулось. Вот только как этого забыть!..»
Для Наташи разговор с Татьяной тоже бесследно не прошел, оставив горький осадок. Уж больно уверенно и гордо вела себя эта девушка — неужели имела на то основания? Неужели Андрей ей обещания давал или намек какой на будущее? Наташа в первую минуту расстроилась, ей хотелось верить, что Андрей любит ее одну. Она все время вспоминала их первую встречу, как неожиданно быстро и легко нашли они друг друга. Тогда между ними не было недомолвок, и секретов друг от друга никто не прятал. Казалось, что они знакомы с детства и впредь никакая сила их не разлучит.
Впрочем, жалость к себе очень быстро прошла, Наташа не знала отступлений перед трудностями. И вообще, ни с кем Андрея она делить не собиралась, она любила его, они должны быть вместе… Наташа бросилась ему навстречу, когда он, осторожно постучав, вошел в комнату с вежливым вопросом, хорошо ли устроилась с дороги.
— Для меня сейчас все хорошо, потому что ты рядом со мной! — воскликнула она, порывисто обнимая Андрея.
— Все ли удобно, чисто, помогла ли Татьяна тебе? — спросил он, слегка растерявшись.
— И за нее не беспокойся, тебе не о чем волноваться, я говорила с ней.
— Волноваться? О чем? — вздрогнул Андрей.
— Она неравнодушна к тебе, этого только слепой не увидит.
— С чего ты это взяла? Татьяна мне как сестра, мы выросли вместе в одном доме, все детство вместе… Конечно, для тех, кто этого не знает, может показаться несколько странным, что мы так внимательны друг к другу, — почему-то снова принялся оправдываться Андрей.
Когда женщина любит, скрыть это чувство невозможно, — Наташа взяла Андрея за руки и посмотрела ему в лицо. — Послушай, я все понимаю. Мне жаль ее. Я не возражаю, только прошу: не обижай Татьяну, она ужасно переживает. А как мы поженимся, давай вернемся в Петербург поскорее. И все успокоится. У нас начнется новая жизнь. А она тебя очень скоро забудет. С глаз долой, из сердца…
— …вон, — кивнул Андрей.
Меж тем в соседнем имении томилась еще одна пропащая душа. Владимир Корф был на грани отчаяния. Уже несколько дней он не выходил из библиотеки, пытаясь разобраться в своих чувствах. Ему было стыдно за свой недавний поступок, унижение Анны ничуть не принесло ему радости. К тому же он в одночасье потерял друга и лишился симпатий Оболенского. И потом эта Полина… Еще чего доброго решит, что отныне ей все можно! Корф слышал, как она порывалась войти к нему в кабинет, но Варвара заняла подле барина все оборонительные рубежи и стойко охраняла его покой. Она и еду ему носила, и пыталась что-то в утешение сказать. Мудрая старуха что-то такое поняла, в чем пока и сам себе Владимир не признался, и оттого еще больше злился и замыкался наедине со своими мыслями среди книг и воспоминаний.
— Ты любишь Анну, не так ли? — вдруг услышал Владимир голос отца — так явственно, так близко. — Признайся, ты любишь ее. И долго ли еще собираешься скрывать свою любовь под маской ненависти?
— А что такое любовь? — с тихим отчаянием спросил Корф. Со дня похорон отец не оставлял его, он являлся ему, как живой, утешал, спорил, был рядом. — Да разве любовь — не такая же маска, скрывающая низменные чувства, похоть, сладострастие?
— Они проявление слабости. Умение любить даруется сильным.
— Любовь — удел благородных. Тратить ее на крепостных способны только безумцы, для которых достоинство — пустое слово! Даже Миша не смирился с ее происхождением!
![BlackSpiralDancer - Unwritten [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
