Елена Езерская - Принцессы тоже плачут
— Надеюсь, вы не будете против, если я тоже буду присутствовать при вашем раскаянии, Андрей Петрович? Я хочу все знать о своем будущем муже.
В гостиную легкой походкой вошла Наташа, и слуга, не успевший объявить о приходе неожиданной гостьи, заметался за ее спиной, пытаясь взглядом вымолить себе прощение у гневливой и скорой на расправу Долгорукой. Но уж Андрей-то точно знал — остановить Наташу не мог никто, и уж если она чего захотела, ей вряд ли кто указ и преграда.
— Наталья Александровна, — Нараспев потянула Долгорукая, — как я рада! Идите ко мне, деточка! Присаживайтесь. Право, я уже и не верила, что Андрюша решится довести дело до обручения. Соня, Лиза — поздоровайтесь с княжной! А это вот, познакомьтесь, сосед наш, предводитель уездного дворянства, Андрей Платонович Забалуев. Княжна Наталья Репнина.
Очень приятно! — кивнула Наташа выпрыгнувшему из-за дивана поцеловать ей ручку Забалуеву, чья радость от ее приезда усилилась и стала злорадной. — Мне, как всегда, везет. Появляюсь, когда в вашем доме происходит нечто интересное. Андрей Петрович, кажется, собирался в чем-то признаться?
— Марья Алексеевна, разрешите мне уйти! — вдруг от двери взмолилась Татьяна.
— Что загомонила-то? С тобой никто не разговаривает, будет дело — пойдешь, а нет — так и стой себе, жди приказаний, — цыкнула на нее Долгорукая.
— И, правда, куда ты заспешила? — поддакнул Забалуев. — Андрей Петрович не раз говорил, что ты, милочка, в этом доме не просто крепостная. И эту исповедь тебе послушать не грех.
— Довольно, Андрей Платонович, довольно! Наташа, я должен сказать тебе… — начал было Андрей и запнулся на полуслове.
— Все-таки чувствуется, что сынок ваш, Мария Алексеевна, отвык от жизни нашей, деревенской, где все по-простому, без интригующих пауз и тайн… — подбавил жару в огонь Забалуев, воспользовавшийся некоторым замешательством Андрея, который никак не мог решиться сделать признание.
— Быть может, это я помешала? — заволновалась Наташа, вдруг вспомнив свой прошлый приезд в имение.
— Да какие же секреты у будущих супругов? У супругов не должно быть тайн, — не унимался Забалуев.
— Вы правы, господин Забалуев, — прервал его Андрей. — Я должен сказать правду. Правду, которую не имеет смысла больше скрывать.
— Андрей, ты все-таки хочешь сейчас сообщить всем о нашем решении? — спросила Лиза, вставая со своего места подле маменьки.
— Каком решении? — вздрогнул Андрей.
— Так скажи и не смущай всех подозрениями — свадьба состоится.
— Какая свадьба? — побледнел Забалуев.
— Наша свадьба с вами, Андрей Платонович. Которая чуть было не расстроилась из-за глупого пустяка. Андрей убедил меня, что вы с маменькой правы, и столько времени потрачено зря!
И это есть твоя ужасная тайна? — улыбнулась Наташа, подозревая, однако, что дело обстоит совсем не так.
— Натали, если бы вы только знали, сколько страстей бушевало вокруг этой свадьбы, — тихо сказала Лиза. — Надеюсь, вы будете нашей гостьей на венчании?
— Разумеется, буду счастлива присутствовать, — кивнула растроганная Наташа.
— Просто чудеса! — всплеснула руками Долгорукая. — Но думаю, мы не станем обсуждать промысел Божий и просто порадуемся ему. Татьяна, проводи княжну в комнату для гостей. А мы с вами, Андрей Платонович, отправимся кое-кого навестить — пора уже и довершить начатое дело.
— О чем вы, маман? — быстро переспросил Андрей, видя, как жадно загорелись глаза Забалуева.
— Твоя забота сейчас — невеста, приветь, приласкай, — остановила его мать. — А нам уж позволь здесь слегка похозяйствовать. Верно, Андрей Платонович? Нам надо проверить, все ли к свадьбе готово — приданое, обед. Да и жить вам где-то надо будет.
— И то правда, — кивнул Забалуев, давно ожидавший, когда, наконец, княгиня соизволит заняться Корфами.
Соня, обрадованная появлению в доме нового человека, побежала сопровождать Наташу до ее комнаты. Долгорукая увлекла за собой Забалуева, и они вскоре уехали. Лиза и Андрей остались в гостиной одни — она, опустошенная, сидела на диване с отрешенным видом, он — так и остался стоять перед ней на том самом месте, где его застали ее слова о согласии стать женой Забалуева.
— Ты понимаешь, что ты делаешь? — вполголоса спросил Андрей, приходя в себя. — Это же безумие — выходить замуж за этого мерзавца только для того, чтобы спасти меня.
— Это не безумие, — покачала головой Лиза. — Ты мой брат, и ради тебя я готова на все.
— Я не позволю тебе жертвовать собой.
Знаешь, еще недавно я думала, что страшнее этого брака в моей жизни ничего не может быть, а сегодня вдруг поняла, что мы все какие-то несчастные. Так пусть хотя бы одна свадьба в нашей семье будет по любви!
— Лизонька… — Андрей бросился перед сестрой на колени. — Клянусь, если Забалуев тебя хотя бы пальцем тронет, хотя бы словом обидит, я убью его!
— Что ты, братец, полно! За меня не беспокойся, ступай к Наташе, и будьте счастливы.
— Лиза!..
— Андрей, не мучай меня, и без того в петлю хочется!
— Не говори так! Еще не поздно все изменить!
— Зачем? Владимир оставил меня, теперь уже счастья мне не видать.
— Подумай, Лиза, после венчания обратного пути у тебя не будет.
— Мне все равно. Но если Забалуев и твою свадьбу расстроит, я не смогу простить себе этого. Расскажет он маменьке о вас с Татьяной, она тебя упреками замучит, а Таню и совсем со света сживет. Уж лучше мне скорее выйти замуж за Забалуева, чтобы он меньше бед всем принес.
— Ты обрекаешь себя на жизнь с нелюбимым человеком!
— Знаешь, маменька считает, что любовь в супружеской жизни только несчастья приносит.
— Уж она-то отчего так говорит? Они жили с отцом в любви и согласии.
— Что-то произошло между ними перед его смертью. Что-то страшное! Не погибни он тогда на охоте, маменька все равно бы его свела в могилу своей ненавистью.
— Этого не может быть!
— Ты жил в Петербурге, ты не мог знать и видеть всего.
— Но они писали замечательные письма: «мы сегодня отправились на прогулку…», «мы заказали девочкам новые платья…» В каждом письме было это «мы»! У меня и мысли не возникало, что между ними что-то неладно!.. И насколько все было серьезно?
— Трудно сказать. С утра отец запирался у себя в кабинете или уезжал на охоту, лишь бы только с маменькой не встречаться.
— Как она, наверное, переживала!
— Скорее, была очень зла. И даже после похорон маменька траур носила только на людях и не плакала — прижимала платок к сухим глазам. А дома, мне казалось, она испытывает облегчение, что его больше нет.
— А почему тогда поторопились с похоронами? Почему меня не дождались?
![BlackSpiralDancer - Unwritten [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
