Барбара Картленд - В поисках любви
— Конечно! Марина, милая, вы слышали? Жорж-Анри едет за помощью.
«Он назвал меня милая», — подумала Марина, пытаясь приподняться.
— Марина? Вы меня слышите? — вновь встревожился сэр Питер.
— Да, слышу. Питер, мне очень хочется пить, у вас есть вода?
Не успела Марина договорить, как пыль забила ей горло, и она закашлялась.
— Марина! С вами все в порядке?
— Да, но дайте, пожалуйста, воды.
Голова сэра Питера исчезла — он кинулся к лошади.
«Слава Богу, что я взял воду», — сказал себе, снимая кожаную флягу с седла Нерона.
Подбежав к траншее, сэр Питер осторожно бросил флягу Марине.
— Спасибо! — прокричала она, вытаскивая пробку и делая глоток.
Вода была невкусной, но девушку это не волновало. Ее мучила жажда.
— Жорж-Анри скоро вернется, — прокричал в траншею сэр Питер.
Марина крепко прижала к себе флягу с водой, надеясь, что так и будет. Она плохо себя чувствовала, к тому же очень болела нога.
— Вы в порядке? — в тысячный раз за десять минут спросил сэр Питер.
— Насколько это возможно, учитывая, что я, кажется, сломала ногу.
— Не волнуйтесь, помощь скоро прибудет.
Но прошел час, а ни Жоржа-Анри, ни спасательного отряда нигде не было видно.
— Что же он так долго! — вздохнул сэр Питер, изо всех сил стараясь подбадривать Марину. Он видел, что девушка плачет, и это разрывало ему сердце.
— Милая, они скоро приедут, обещаю! — прокричал он затихшей Марине. Чем больше проходило времени, тем меньше она говорила.
— В котором часу темнеет? — донесся ее дрожащий голос после долгого молчания.
— О, еще не скоро, — солгал он, глядя на солнце, быстро исчезающее за горизонтом, и молясь, чтобы спасательный отряд быстрее подошел.
Наконец сэр Питер заметил вдалеке группу людей на лошадях.
— Они здесь! Дорогая, они здесь! — крикнул он.
— Слава Богу, — донесся слабый голос Марины.
Сэр Питер подбежал к лошади Жоржа-Анри, когда тот спешно спрыгивал на землю.
— Тебя так долго не было!
— Прошу прощения, мы искали доктора, но того не оказалось поблизости. Я оставил сообщение, что срочно нужна его помощь.
— У тебя есть веревки и шкивы?
— Мои люди привезли все необходимое, не переживай, — уверил Жорж-Анри, успокаивающе похлопывая друга по плечу. — Я так понимаю, мисс Фуллертон очень много для тебя значит…
— Кажется, сам я понял это только сейчас, — задумчиво ответил сэр Питер.
— А мы, французы, гораздо быстрее понимаем такие вещи, — добавил Жорж-Анри с улыбкой.
За считанные минуты люди Жоржа-Анри наспех соорудили подъемный механизм, используя в качестве рамы доски, закрывающие траншею.
— Осталось недолго, Марина, — успокаивал девушку сэр Питер.
В траншею спустили канат с прикрепленными к нему кожаными ремнями, и Жорж-Анри попросил Марину обвязать ими талию.
— А теперь крепитесь, — крикнул он, — может быть больно, когда мы потащим вас наверх.
Марина поморщилась, когда люди потянули за канат и ремни стали поднимать ее наверх. Яма была довольно узкой, и у девушки затекло тело от долгого неудобного лежания на дне в одном положении.
С большим усилием Марину подняли из траншеи, грязную, залитую слезами и явно страдающую от боли.
Сэр Питер не стал ждать, пока Марине помогут освободиться от ремней.
Он бросился к девушке и прижал к себе, целуя ее волосы и называя «милой» и «дорогой».
— Вы в безопасности, — прошептал он, нежно обнимая Марину. — Обещаю, я никогда больше не выпущу вас из виду!
Марина смотрела в лицо сэра Питера и видела в его взгляде тревогу и нежность. Он любит ее!
Жорж-Анри тактично попросил своих людей оставить Питера с Мариной наедине, понимая, что это важный момент для них.
— Дорогая Марина, я только теперь понял, что люблю вас. Кажется, я полюбил вас в тот самый день, когда мы впервые встретились в доме Альберта, но боялся, что вы никогда не обратите на меня внимания. А потом, когда вы написали мне из Парижа, надежда разгорелась в моем сердце.
— Я была так глупа, — ответила Марина, положив голову ему на плечо. — Все это время я не видела того, что у меня под носом. Я тоже виновата: не понимала, кем вы для меня стали. Я люблю вас, Питер. Я так сильно вас люблю!
— Тогда могу ли я надеяться, что вы согласитесь быть моей женой? — спросил сэр Питер, затаив дух. Его рука гладила щеку девушки, вытирая слезы, которые вновь начали струиться по ее лицу, — на этот раз слезы радости.
Сердце Марины замирало от счастья. Девушка с трудом верила тому, что говорил ей сэр Питер.
Но в душе она знала, что он искренен.
— Я буду вашей женой, — ответила она после небольшой паузы. — Ничто в мире не сможет сделать меня счастливее.
— Марина, милая…
С этими словами он поцеловал ее в губы, поцеловал нежно, с той самой любовью, которая создала этот мир.
Вокруг молодой пары раздался гром аплодисментов. Марина и сэр Питер в изумлении оглянулись и увидели, что Жорж-Анри и его люди стоят вокруг, улыбаясь.
— Я вижу, что это несчастье помогло большому счастью, — сказал Жорж-Анри, который выглядел таким же счастливым, как и сэр Питер. — Но пойдемте, нужно возвращаться домой. Скоро стемнеет, а в этих холмах водятся волки.
Марина испуганно ахнула и еще крепче прижалась к сэру Питеру.
— Вы не говорили мне про волков!
— Моя дорогая, я не хотел пугать вас. Но не бойтесь, теперь вы в безопасности. Люди Жоржа-Анри вооружены и доставят вас домой в целости и сохранности.
Марину осторожно посадили на спину черной и крепкой на вид лошади, а сэр Питер сел сзади.
— Я никогда больше вас не оставлю, — пообещал он, трогая коня.
* * *Было уже темно, когда группа вернулась в дом Жоржа-Анри, встреченная тревожными возгласами, шумом и суетой.
Марину сняли с уставшей лошади, и сэр Питер на руках понес девушку в дом.
Там, к огромному удивлению Марины, ее ждали месье и мадам Соланж, а также Моника и Элен.
— Марина! — закричали они, вскакивая с кресел, когда ту внесли в комнату.
— Вы! Здесь! — отозвалась она и тут же расплакалась от огромного облегчения.
Вскоре прибыл доктор и поспешил к Марине. Элен как всегда хлопотала и суетилась, но была вынуждена отойти в сторону, пока девушку осматривали.
— Сломана лодыжка, — объявил доктор, после чего туго забинтовал место перелома. — Вам необходим месяц покоя и никаких больше прогулок верхом, — заключил он.
После ухода врача Моника подошла к лежащей на диване Марине и вручила ей сложенный лист бумаги.
