Виктория Холт - Госпожа замка Меллин
Она говорила об Элис так, как со мной до нее никто не разговаривал – откровенно и без утайки; и очень скоро я поняла, что от этой любительницы поболтать я узнаю об Элис гораздо больше, чем от кого бы то ни было.
Как только мы остались вдвоем, тетя Клара тут же потребовала:
– Ну а теперь расскажите мне, как в действительности обстоят дела в Маунт Меллине.
Я высоко подняла брови, словно не поняла, о чем она меня спрашивает. Она продолжила:
– Когда бедная Элис умерла, это было для всех ударом. Все случилось так внезапно. И надо же было такой трагедии случиться с такой молодой женщиной – она ведь была еще почти ребенком.
– В самом деле?
– Уж не хотите ли вы сказать, что ничего не слышали о том, что произошло?
– Я знаю об этом очень мало.
– Элис и Джеффри Нэнселлок. Они уехали вместе… сбежали. А потом эта ужасная трагедия.
– Я слышала о несчастном случае.
– Я о них частенько думаю, об этих молодых людях, особенно по ночам. Это я во всем виновата.
Ее слова меня очень удивили. Не понимаю, почему эта добрая словоохотливая старушка винит себя за то, что Элис не была верна своему мужу.
– Никому не следует вмешиваться в жизнь других людей. А может быть, и следует, кто знает? А вы что на этот счет думаете, дорогуша? Если можно помочь кому-то…
– Да, – твердо сказала я. – В том случае, если можно помочь, мне кажется, следует простить подобное вмешательство.
– Но как узнать, помогаешь ты этим человеку или наоборот?
– Каждый должен поступать так, как считает верным.
– Но даже поступая правильно, можно навредить.
– Да, наверное, можно.
– Я часто думаю о ней. Бедная моя племянница! Она была такой милой, но как бы это выразиться, совсем не умела противостоять превратностям судьбы.
– Вот оно что.
– Я вижу, мисс Лей, что вы очень добры к ее девочке. Элис была бы счастлива, знай она, как много вы сделали для нее. Последний раз я видела Элвину с ее… с Коннаном. Она вела себя не так естественно, как сегодня.
– Мне очень приятно это слышать. Я поощряю ее желание ездить верхом, – ответила я, но мне очень не хотелось прерывать старую даму в надежде как можно больше узнать об Элис. Я боялась, что в любую минуту вернутся Элвина и внук тети Клары, и наша доверительная беседа может прерваться. – Вы говорили мне о матери Элвины. Уверена, что вам не в чем себя упрекать.
– Хотелось бы так думать, но порой я сильно переживаю. Наверное, я утомила вас своей болтовней, но вы такая симпатичная и так благожелательно настроены, к тому же вы живете в Маунт Меллине и присматриваете за Элвиной, как… как родная мать. За это я вам очень благодарна.
– Мне платят за то, чтобы я присматривала за ней, – я не смогла удержаться от этой фразы и тут же представила улыбку на лице Питера Нэнселлока, услышь он ее.
– Не все в этом мире можно купить за деньги. Любовь… привязанность… они не продаются. До свадьбы Элис жила со мной, в этом доме. Это было удобно, знаете ли. Отсюда до Маунт Меллина всего несколько часов езды. У молодых людей была возможность узнать друг друга поближе.
– У каких молодых людей?
– У жениха и невесты.
– А разве они совсем не знали друг друга до свадьбы?
– О том, что они поженятся, было решено давно, когда они еще были детьми. Они идеально подходили друг другу: оба богаты, оба из хороших семей. У Элис было большое приданое – земля, лес, дом. Коннан в то время доставлял отцу массу неприятностей, у него был просто бешеный нрав. Всем казалось, чем скорее они поженятся, тем лучше.
– Он позволил отцу выбрать ему невесту?
– Они оба восприняли как должное, что их брак устроен родителями. Так вот, до свадьбы она несколько месяцев жила у меня. Я ее очень любила.
Вспомнив про малышку Джилли, я сказала:
– Наверное, ее многие любили.
Тетя Клара молча согласилась, и в эту минуту вошли Элвина и внук.
– Я хочу показать Элвине мои рисунки, – объявил он.
– В таком случае поди принеси их сюда, – велела ему бабушка.
По-видимому, она поняла, что сказала больше, чем нужно, и сама испугалась собственного многословия. Было ясно, что она не из тех, кто может хранить тайну. С какой готовностью она поведала мне, совершенно постороннему человеку, о семейных неурядицах Тре-Меллинов.
Вернулся ее внук с большой папкой для рисунков, и дети уселись за стол. Я присоединилась к ним. Меня вновь охватило чувство гордости за успехи Элвины в рисовании и я еще сильнее утвердилась в своем намерении при первой возможности поговорить об этом с Коннаном Тре-Меллином.
Сидя рядом с детьми, я, однако, испытывала непонятное чувство досады. Меня не оставляла уверенность в том, что тетя Клара не успела сказать мне что-то чрезвычайно важное.
Мы собрались и уехали сразу после обеда.
Дорогу назад мы нашли без особого труда. Очень скоро, решила я, мы снова навестим Дом на Болотах.
Однажды в деревне Меллин мое внимание привлекла небольшая ювелирная лавка. На витрине я не увидела дорогих украшений, только несколько серебряных брошей и скромные золотые колечки, украшенные гравировкой или полудрагоценными камнями. По-видимому, здесь жители деревни покупали кольца к свадьбе, а ювелир зарабатывал на жизнь мелким ремонтом.
Мой взгляд упал на серебряную брошь в виде кнута. Сделана она была со вкусом, хотя стоила совсем недорого.
Я решила купить эту брошь для Элвины и подарить ее накануне состязаний. Пусть она принесет ей удачу.
Открыв дверь, я спустилась по ступенькам в лавку.
За прилавком сидел старик, его очки в тонкой металлической оправе съехали на кончик носа. Он поднял на меня глаза.
– Я хочу взглянуть вон на ту брошь, – сказала я. – Серебряная, в виде кнута.
– Сию минуту, мисс, – откликнулся он. – Я с удовольствием покажу вам ее.
Он достал брошь с витрины и вручил мне.
– Вы можете примерить ее, – он показал на маленькое зеркало, стоявшее рядом на прилавке.
Я так и поступила. Аккуратно и со вкусом сделанная брошь, подумала я.
Пока я рассматривала ее, мой взгляд случайно упал на поднос с украшениями. На каждой вещице была бирочка. Наверное, это украшения, которые ему принесли в починку. Может быть тогда, в июле, именно ему Элис отнесла свою брошь?
– Вы из Маунт Меллина, мисс? – обратился ко мне ювелир.
– Да, – ответила я, приветливо улыбнувшись. Желание узнать, что произошло с Элис, превратилось в навязчивую идею, и я была готова говорить с любым, кто мог хоть что-нибудь рассказать мне о ней. – Я хочу подарить эту брошь моей воспитаннице.
Подобно многим живущим в маленьких городках и деревнях, он живо интересовался всем, что происходит вокруг.
– Ах, – вздохнул он, – бедная сиротка. Как хорошо, что за ней присматривает такая добрая леди, как вы.
