Дороти Иден - Виноградник Ярраби
Вечером за ужином Юджиния отодвинула от себя тарелку, почти не притронувшись к еде. По ее мнению, баранина была несъедобна.
Гилберт поднял на нее глаза:
— Что случилось? Не хочется есть?
Сам он съел дочиста все, что было на тарелке: и жесткое мясо, и хрящи, и все прочее.
— Сейчас не хочется.
Она позвонила в маленький серебряный колокольчик, стоявший справа от ее прибора, и когда в столовую вошла миссис Джарвис, сказала холодным и раздумчивым тоном:
— Вряд ли вы можете делать как следует два дела одновременно, миссис Джарвис. Выберите что-нибудь одно — либо готовку, либо сбор винограда, но не то и другое вместе.
Миссис Джарвис — как всегда, очень опрятная в своем белом чепчике и переднике, только у воротника полоска загоревшей кожи — бросила быстрый взгляд на Гилберта, но тут же перевела его на Юджинию и опустила глаза.
— Простите меня, мэм. Мне казалось, я могу быть полезной на винограднике; гроздья явно созрели, и их надо быстро собрать.
— Вы разбираетесь в виноградстве?
— Нет, мэм, но увидеть, что ягоды созрели, не так уж трудно.
— Так вот, единственное, что я сейчас вижу, — это то, что ужин несъедобен. Уберите со стола и принесите какие-нибудь фрукты, если только вы сможете увидеть что-либо, кроме винограда.
— Это несправедливо, — сказал Гилберт, когда миссис Джарвис удалилась. — То, что было у меня в тарелке, я нашел вполне съедобным.
— Потому что вы не обращали внимания на вкус, — возразила Юджиния. — Всеми мыслями вы еще там, в своем винограднике. Надеюсь, вы не станете оправдывать поведение миссис Джарвис. Я не давала ей разрешения остаться на террасах.
— Ну ладно, кончим об этом, милая. Ей было интересно и хотелось принять участие в общем приятном деле. Она работала очень усердно.
— Это не та работа, которой следует заниматься женщине в ее положении. Ведь вы не считаете эту работу подходящей для вашей жены.
Гилберт высоко поднял брови. Терпение у него окончательно лопнуло.
— Ах вот оно что. Вам, что называется, натянули нос.
Юджиния надулась.
— День был нескончаемо долгим, и я все время была одна, если не считать Джейн, а ее общество все равно что ничего.
— В таком случае оставьте миссис Джарвис в доме и проследите за тем, чтобы завтра к вечеру вам приготовили хороший ужин. Но с одним вам придется смириться: я никогда не разрешу вам работать под открытым небом, так чтобы кожа начала лупиться на носу. — Он поднялся и в знак примирения легонько поцеловал ее в нос. — Он для этого слишком хорошенький. А теперь извините меня. Очень много неотложных дел.
Юджинии показалось, что миссис Джарвис смотрит на нее с жалостью, когда она осталась одна за столом, освещенным лампой. Впрочем, женщина ничего не сказала. Она только поставила перед хозяйкой блюдо с персиками и яблоками и вышла. Минуту спустя Юджиния услышала, как она смеется во дворе. А может быть, смеялся кто-то другой, а кто-то пел. Издали до нее доносилось пиликанье скрипки и стук подошв, отплясывающих на каменных плитах.
Неужели никто из этих людей не устал после такого долгого дня?
Даже белый какаду растопырил перышки и начал тихонько покрикивать в своей клетке, словно и он заразился всеобщим весельем. Юджиния готова была поклясться, что в теплом воздухе ощущается терпкий кислый запах молодого вина.
На самом деле это было невозможно. Пройдут по крайней мере еще сутки, прежде чем в отчищенных темных чанах начнется брожение.
Понадобится еще три, а может быть, и четыре таких дня, как сегодняшний, чтобы гроздья были собраны, ягоды подвергнуты прессованию, винные бочки наполнены, и таким образом процесс изготовления вина закончится.
Юджиния твердо решила, что в будущем году не останется сторонней наблюдательницей. Ей не придется изливать свое раздражение на миссис Джарвис, чтобы скрыть томящее ее одиночество.
Хотя Гилберт не позволял жене в жару появляться на террасах виноградника, в конце второго дня он предложил ей прийти в прохладную винодельню. Взволнованный, он торопливо вошел в дом, позвал Юджинию, а когда она появилась, взял за руку и заявил, что ей просто необходимо увидеть, что происходит.
Для него это всегда было чудом. Началось брожение. Сок раздавленных виноградных гроздьев пришел в движение. Он бурлил, шипел и пузырился, как какая-то черная каша; пленка виноградных кожиц непрерывно двигалась под напором пузырьков газа.
Винодельня насквозь пропиталась щекочущим ноздри кислым запахом бродящего вина. Юджинии страшно хотелось прижать к лицу платок, но она понимала, что это обидело бы Гилберта и краснолицых, обливающихся потом мужчин, которые трудились на прессе, установленном над другим чаном.
— Оно прямо как живое! — воскликнула Юджиния.
Гилберт громко рассмеялся. Он совсем захмелел, не выпив даже капли своего только еще начавшего бродить вина.
— Налет на гроздьях служит своего рода дрожжами, оттого и начинается брожение. Главный секрет в том, чтобы правильно выбрать момент для перелива вина из чана в бочки. При изготовлении сотерна надо сохранить достаточное содержание сахара, а потому процесс брожения должен быть непродолжительным. При производстве сухих красных вин он длится намного дольше. Из этого чана будет получен «Ярраби-кларет» самого высшего качества. Он сделан из винограда, который я получил у вашего дяди в тот день, когда мы с вами впервые встретились.
Гилберт взял ее за руку, и она почувствовала, что ей передается его волнение. Она тепло улыбнулась мужу, хотя кислый запах, стоявший в погребе, вновь вызвал у нее тошноту. Вряд ли она когда-нибудь к нему привыкнет. В глубине души Юджиния вовсе не находила этот котел с бурлящим в нем ведьмовским варевом столь уж романтичным символом их первой встречи во Франции.
— Удачный сбор в этом году? — спросила Юджиния. Она была рада тому, что Гилберт дал ей возможность загладить свою вчерашнюю ребяческую выходку.
— Отличный! Вы принесли мне удачу.
«Дорогая моя Сара! — писала она несколько дней спустя. — Впервые я осталась одна, если не считать слуг. Мой дорогой муж отправился в Сидней с партией вина, разлитого по бутылям два года назад. Это делается для тою, чтобы высвободить в хранилищах место для вина урожая нынешнего года, а также чтобы выручить некоторую сумму денег. Вино будет куплено отелями, клубами и частными лицами в Сиднее, а небольшое его количество, насколько я знаю, будет послано в Лондон, с тем чтобы утвердить за Австралией репутацию винопроизводящей страны. Нам говорят, что другие виноделы, живущие в долине реки Хантер, находятся в лучшем, чем мы, положении, так как их район защищен от иссушающих летних ветров и зимних заморозков.
