Патриция Оливер - Бегство герцогини
Как все это надоело, подумала она, открывая ее резную шкатулку с драгоценностями. Берти тоже ничем не лучше других! Но он хоть иногда спрашивает ее мнение… Конечно, он этого не сделал, выбирая для нее обручальное кольцо. А если бы он все-таки спросил, она бы ни за что не выбрала такой огромный квадратный изумруд, сидящий словно в гнезде из алмазов.
Она взяла перстень и надела его себе на палец. Берти преподнес ей это кольцо еще на Рождество, когда она наконец приняла его предложение… Но она отказывалась надевать это кольцо до официальной помолвки. Кольцо было на ней во время бала две недели назад, и с тех пор она надевала его всегда. Берти очень настаивал, чтобы символ их совместного будущего не покидал ее руку.
Джорджина сняла дорогую побрякушку и сунула ее обратно в ящик. Ей сразу стало легче на душе. Хотя тут же Джорджина почувствовала себя виноватой за то, что не испытывает к своему жениху той любви, которую он питает к ней.
Ее мечтания были прерваны, когда сама герцогиня в модном зеленом платье для прогулок вошла в комнату.
— Как, ты еще не одета, Джорджина? — сказала она своим спокойным голосом и критически посмотрела на свою дочь, которая все еще была в голубом домашнем шелковом халате. — Мы должны быть в салоне мадам Голуас ровно в одиннадцать. Уже больше десяти, а ты все еще в неглиже. Почему я не вижу тут Морган?
Герцогиня повернулась к высокой длиннолицей женщине, которая вошла вместе с ее светлостью.
— Джексон, — сказала ей герцогиня, — немедленно пришли сюда служанку моей дочери.
Затем она снова повернулась к Джорджине и недовольно посмотрела на ее золотые кудри.
— Сядь, Джорджина, — приказала она. — И пусть Джексон сделает тебе скромную прическу. Я уже начинаю сомневаться в том, что ты когда-нибудь превратишься в приличную маркизу.
— Я была приличной герцогиней целых десять лет, — спокойно ответила Джорджина. — И Джорджу всегда нравились мои волосы, — добавила она.
Но мать не дала сбить себя с толку.
— Теперь ты должна заботиться о том, чтобы понравиться Бертраму, моя дорогая! А он куда строже в этом отношении. Я гарантирую, что ему не понравится, если ты появишься перед ним в таком виде.
Она внимательней присмотрелась к своей дочери.
— Не пойму, что случилось с твоим лицом! — воскликнула она. — Ты выглядишь очень утомленной. Ты опять плакала, Джорджина?
— Ну вот еще! С какой стати? — ответила с иронией Джорджина. — Благодаря тебе и моему папочке я скоро выйду замуж за баснословно богатого и титулованного джентльмена. — Она искоса и хитро посмотрела на свою мать и добавила: — Что ж тут плакать?
— Джексон, иди в мою комнату, принеси розовую воду и горшочек этого нового огуречного крема, который я купила на прошлой неделе, — сказала герцогиня.
А когда ее служанка покинула комнату, продолжила:
— Это лучшее средство для омоложения кожи, моя дорогая, — объяснила герцогиня. — Сама леди Джерси рекомендовала мне его.
— Как это кстати! — ответила Джорджина. — Думаю, я должна закупить побольше этого крема для себя, мамочка. Ведь я уже, как ты заметила, пожилая женщина.
Джексон, которая была служанкой матери сколько помнила себя Джорджина, принесла лосьоны.
— Вам еще очень далеко до этого возраста, миледи, — сказала Джексон с фамильярностью старой прислуги. — Вы еще многим успеете голову вскружить.
Служанка поставила горшочки на туалетный столик и вновь занялась пышными локонами Джорджины.
— Ах, вот и ты, Морган, — сказала герцогиня, когда горничная Джорджины вошла в комнату. — Ты и Джексон должны позаботиться, чтобы моя дочь через несколько минут была готова. Я заказала карету на одиннадцать часов.
Прошло все-таки больше, чем полчаса, когда Джорджина наконец появилась в гостиной, где ее ждала мать.
Джорджина была рада, что герцогиня вполне довольна ее элегантным платьем цвета морской волны и кокетливой соломенной шляпкой с зелеными бантами.
— Этот цвет очень идет тебе, дорогая, — улыбнулась герцогиня. — Спускайся вниз. Я слышу, что Тэрнер идет сказать, что карета подана.
Дверь гостиной открылась, и в комнату вошел внушительного вида дворецкий. Но он объявил вовсе не о карете.
Дворецкий нес в руках серебряный поднос, на котором лежал маленький букетик свежих нежных фиалок, перевязанный белой ленточкой.
Джорджина смотрела как завороженная на цветы, а дворецкий подошел и остановился напротив нее.
— Только что передали для вашей светлости, — произнес он. — Записки не было.
Несколько секунд Джорджина стояла, словно окаменев, брови дворецкого невольно дернулись и поползли вверх. Тогда она опомнилась и быстро взяла цветы.
Нет, подумала она. Нет, это не может быть то, о чем она мечтала! Импульсивно она подняла букетик и прислонилась лицом к душистым лепесткам. Результат не замедлил себя ждать. Она тут же унеслась обратно в Девон. В тот яркий прекрасный день, когда Джек Хемптон целовал ее в лесу.
— Кто бы мог прислать тебе такой дешевый букетик, моя дорогая?
Замечание матери рассеяло туман воспоминаний и вернуло Джорджину к реальности.
— Понятия не имею, мама, — ответила она, не сводя глаз с фиалок.
И действительно, она не знала. Было бы просто абсурдом надеяться на то, чего не может быть, не правда ли?
— Пожалуйста, отнеси цветы в мою комнату, Морган, — сказала она быстро и, повернувшись, вышла вслед за матерью.
Джек Хемптон по прибытии в Лондон, как и его отец и его дед до него, остановился в отеле «Грильон» на Мльбермаль-стрит.
Хотя Хемптоны и Мелтоны были не частыми гостями здесь, но их хорошо помнили и всегда хорошо принимали. Отель находился в респектабельной части города, был очень удобен и замечателен еще и тем, что в нем не требовалось брать слишком большой штат прислуги.
Джек был доволен своими апартаментами. Он попросил одного лакея, чтобы тот послужил у него какое-то время, пока Джек будет находиться в городе. Затем Джек полностью посвятил свои мысли сбежавшей герцогине.
Первым делом он зашел в цветочный магазин и приказал, чтобы букетик свежих фиалок доставляли каждое утро в резиденцию Деверо для Джорджины герцогини Вэа.
— Нет, это не обязательно, — ответил он, когда хозяин магазина спросил, не желает ли Джек к букетику прикрепить визитную карточку.
Джорджина поймет, кто шлет ей по утрам фиалки. В этом Джек был уверен.
Такой романтический способ Джек придумал во время длинного путешествия в Лондон. Он взял с собой только старика Неда, чтобы тот присматривал за лошадьми.
Джек решил, что фиалки сразу напомнят герцогине обо всем, если она, конечно, еще хочет помнить об их встречах. Фиалки ясно скажут ей, что Джек теперь в городе.
