Никола Корник - Своенравная вдова
Брендон кратким судорожным движением сжал ее руку. Джулиана, к своему удивлению, ощутила, что в горле у нее встает ком.
— Расскажи-ка мне обо всем, — торопливо предложила она, боясь, что опять пустит слезу.
Брендон сглотнул и выпрямился.
— И с чего начать?
— Обычно начинают с начала.
Брендон слабо улыбнулся.
— Хорошо. Полагаю, все началось около года назад, когда я отправился со своими кембриджскими друзьями в город. Мы очень жаждали промочить горло… — Брендон обаятельно улыбнулся, — и на обратном пути в университетский городок мы наткнулись на девушку. Юную леди. Она куда-то торопилась, одна, в темноте, и какие-то парни… — Брендон пожал плечами, — ну, в общем, они сделали неправильные выводы.
— А ты, конечно же, сразу понял, какая она.
Брендон сверкнул улыбкой.
— Конечно! Я убедил ребят оставить ее в покое и сам проводил до дому. Это была Эмили. Как оказалось, она была в городе на каком-то сборище и приняла глупое решение возвращаться домой одна. Она пошла пешком, и какой-то парень стал слишком активно оказывать ей знаки внимания.
Джулиана нахмурилась.
— Опасная ситуация. А почему она была одна, без друзей?
Брендон вздохнул:
— Эмили живет — жила — со своим отцом и мачехой. Ее отец — хороший парень, я полагаю… — Джулиана видела, что он старается быть объективным. — Он очень честный человек. Он владеет магазином. А ее мачеха тяжелобольная женщина, она никогда не проявляла к Эмили интереса.
— Бедная Эмили. И как же получилось, что ты стал за ней ухаживать, Брендон?
Тот усмехнулся.
— К чести Планкетта — отца Эм — он не гнался за титулом. Крепкий средний класс. И когда я проявил к ней интерес, он был в ужасе. Вежливо, но категорично он потребовал, чтобы я больше не приближался к Эмили, и ей тоже запретил встречаться со мной. Он не сомневался, что мои намерения в отношении нее — бесчестны.
— А они были такими?
На лице Бренд она отразилось возмущение.
— Нет, никогда! Я с самого начала хотел жениться на ней. Но Планкетт меня не слушал. Вот мы и решили сбежать и тайно пожениться. Эм ведь только девятнадцать.
— О господи. Ты ведь не повез ее в Гретна-Грин, ведь правда, Брендон?
— Нет. Нас обвенчал викарий из соседнего с Кембриджем округа, он не задавал нам неудобных вопросов. За плату, конечно…
— Конечно. — Джулиана сомневалась, что их брак законен, учитывая, что Эмили еще несовершеннолетняя и они женились без согласия ее родителей.
— Эмили смогла уйти из дома, не вызывая подозрений. Она сказала, что уходит к подруге на целый день. И потом… она вернулась вечером домой как ни в чем не бывало.
— И я полагаю, ты продолжал встречаться с ней, как только появлялась такая возможность?
Брендон виновато посмотрел на нее.
— Да, мы встречались при каждом удобном случае. Эмили даже иногда приходила ко мне в Кембридж…
Он увидел, как Джулиана смотрит на него, и развел руки.
— Я знаю, что заслуживаю всяческого осуждения с вашей стороны…
— Безусловно, — сухо сказала Джулиана. — Но я не сомневаюсь, что ты сам ругал себя за это сотни раз.
— Конечно ругал! Я знаю, что мне нет оправдания. — Брендон опустил голову на руки.
— А потом Эмили забеременела, что вполне логично…
— Да. И Планкетт, естественно, выгнал ее из дома. Я решил, что брошу Кембридж и постараюсь убедить Мартина купить мне офицерский патент.
— Ты хотел пойти в армию?
— Да нет, не слишком, но это позволило бы мне на первых порах содержать Эмили и Генри, а потом они бы присоединились ко мне… — Он покачал головой. — Я знаю, что жил тогда глупыми мечтами. Мартин был в ярости, что я бросил учебу и влез в долги. Он категорически отказался покупать мне патент, заявив, что армия не для меня.
— Почему ты просто не сказал ему правду?
— Я понимал, что, в конце концов, она выйдет наружу, — произнес Брендон. — Наверное, я не хотел разочаровать Мартина. Он будет во мне очень разочарован, когда узнает правду.
— Почему это? Ты ведь не стыдишься Эмили?
Брендон резко вскинул голову:
— Конечно нет! Но я очень жалею, что так повел себя с ней.
Внезапно кто-то заколотил во входную дверь. И дом тут же отозвался сердитым плачем младенца, который проголодался и желал, чтобы все об этом знали.
Дверь распахнулась. В гостиную прошаркал на дрожащих ногах Сегсбери. Джулиана никогда еще не видела его в таком смятении.
— К вам мистер Мартин Давенкорт, мадам. Мне пригласить его войти?
Джулиана вылетела мимо него в холл. От плача Генри едва ли не тряслась крыша. У входной двери стоял Мартин, его; лицо выражало в равной мере озадаченность и раздражение. Заметив Джулиану, он повернулся к ней:
— Леди Джулиана, прошу прощения, что потревожил вас в такой час, но я хотел спросить, не знаете ли вы, где Брендон? В клубе его нет, а к нашему порогу явился джентльмен по имени Планкетт, который выказывает невероятнейшие претензии.
Генри снова возмущенно завопил. Мартин нахмурился:
— Что за дьявол?..
Джулиана улыбнулась:
— Вы прибыли как раз вовремя, мистер Давенкорт. Брендон… — Она слегка подтолкнула съежившегося Брендона, — Почему бы тебе не отвести своего брата в гостиную и не объяснить ему все? Графин с бренди вы найдете на буфете, он вам понадобится.
Широко улыбаясь, она впихнула братьев Давенкорт в гостиную и плотно прикрыла за ними дверь.
Брендон вернулся на Портман-Сквер следующим утром и провел весь день с женой и сыном. Он хотел перевезти их на Лаверсток-Гарденс, но Эмили приболела и согласилась остаться у Джулианы до своего выздоровления. Джулиана не возражала.
Брендон принес Джулиане письмо от своего старшего брата. Улучив момент, она развернула его и проглядела текст, нацарапанный твердой рукой Мартина.
Письмо было выдержано в официальном тоне. Мартин благодарил ее за доброе отношение к Эмили и Брендону и выражал надежду, что они не причиняют ей слишком больших неудобств. Джулиана криво улыбнулась, поскольку в данный момент требовательный плач голодного Генри смешивался с голосом Беатрисы Теллант, которая на повышенных тонах выпроваживала очередного любопытствующего посетителя.
В конце письма она заметила приписку. Он зайдет к ней сегодня вечером, как только сможет, и очень надеется поговорить с ней. Сердце Джулианы ухнуло от тревожащего предвкушения.
К наступлению вечера она уже мерила шагами ковер, не в силах сосредоточиться ни на чем другом. Внезапно ей пришла в голову идея принести льда, чтобы сделать Эмили холодный компресс. Она взяла со столика свечу и шагнула в темноту.
