Бронвин Скотт - Добропорядочный распутник
— Но вы ведь сказали, что пора прекратить вести себя по-хорошему, — начал было Генри, но быстро умолк, сраженный взглядом собеседника. Никто не спорит с Маркусом Трентом.
— Насилие — не единственный способ добиться желаемого, — заметил тот, смерив Генри внимательным взглядом. — Пока вы столь провально пытались заарканить наследницу, я провел некоторые изыскания. Миссис Ральстон не представляла для меня особого интереса до кончины вашего дядюшки, однако изменившиеся обстоятельства потребовали моего самого пристального внимания. — Он коснулся виска указательным пальцем. — Урок номер один, мистер Беннингтон: всегда следует знать своих противников. Их слабости, сильные стороны. Слабости миссис Ральстон в ее прошлом, как и у большинства людей. Вы когда-нибудь задавали себе вопрос: с какой стати богатая американка объявилась в Стаффордшире, практически похоронив себя в провинциальной английской глубинке, имея немалое состояние и возможность отправиться в любую часть света?
Нет, никогда. Дженивра всего лишь поведала, что вдова, желает начать жизнь заново подальше от Америки. Вплоть до этой недели Генри подразумевал, что имеется в виду новое замужество. Однако, очевидно, Дженивра Ральстон вовсе не горела желанием связать себя повторными узами брака. Неприятный сюрприз! Разве не все женщины стремятся выйти замуж? И самые богатые из них? Беннингтон почувствовал себя глупо. Даже когда Дженивра ему отказала, он не удосужился спросить себя почему.
Молчание явилось ответом.
— Вижу, мысль об этом не посетила вашу голову. К счастью для всех нас, она пришла мне. — Трент одарил его покровительственной улыбочкой. — Мои источники в Лондоне сообщили, что ее первый брак оказался весьма скверным, не говоря уже о скандальных и отвратительных обстоятельствах кончины ее супруга. Она стояла на парадной лестнице и наблюдала за тем, как два лакея выкинули надоедливого муженька под колеса проезжавшей мимо грузовой телеги. Бедняга скончался на месте. — Трент покачал головой, будто негодуя на случившееся. — Я уверен, все было не совсем так. Тем не менее стоит подробностям всплыть где-нибудь в великосветской лондонской гостиной, и с репутацией миссис Ральстон покончено. — Он подтолкнул к Генри конверт из грубой коричневой бумаги. — Здесь все. Думаю, миссис Ральстон сочтет брак с вами более приятной перспективой, особенно учитывая то, что он подразумевает защиту от подобного рода слухов. — Трент вскинул голову. — Она ведь не безразлична тебе, Беннингтон? Помнится, ты упоминал о том, что вы стали хорошими друзьями.
— Небезразлична, — солгал Генри. Гордость не позволяла признать обратное.
— Замечательно. Значит, она с большим воодушевлением воспримет предложение руки и сердца, поскольку оно будет исходить от друга. Не затягивайте слишком надолго, мистер Беннингтон. Я слышал, вашего кузена уже видели с ней вместе в городе. — Трент опустился в кресло, внимательно изучая ногти. — Это ваш шанс на реванш. Украдете женщину, украдете и поместье. Вы ведь ждали подобной возможности всю жизнь, а я предоставил вам ее на блюдечке с голубой каемочкой.
Генри благодарно кивнул и направился к выходу. Трент и в самом деле оказал ему неоценимую услугу. Беннингтону прекрасно известно, что замыслы Трента, его консорциум и его деньги значительно облегчат задачу разработки месторождения каменного угля в Бедивере. Равно как и то, что Трент вовсе не тот человек, который стал бы оказывать подобные услуги бесплатно. Да, ему отойдет львиная доля прибыли от добычи угля. Генри невольно подумывал о том, что криминальному дельцу нужно нечто большее, и старался отбросить подобные мысли. Возможно, это вовсе не имеет значения. Трент волен играть в любые игры, покуда Генри будет получать то, что захочет. Для начала неплохо было бы нанести визит Дженивре во второй половине дня.
Говорят, плохие новости приходят по три, а сегодняшняя почта подтвердила, что они вполне могут путешествовать и парой, по крайней мере с неменьшим эффектом. Рука Дженивры дрогнула, и она опустила на стол два письма. Одно хуже другого. Генри прислал записку, спрашивая позволения навестить ее днем.
В свете настроения коротенького послания и недавнего поведения Беннингтона Дженивра все больше задумывалась о причинах внезапно пробудившейся отчаянной страсти человека, которого она считала другом. В последнее время Генри изо всех сил стремился перевести эту дружбу в нечто большее, несмотря на то что она максимально вежливо пыталась ослабить его потури. Милейший Беннингтон ощутимо изменился пойте смерти старого графа, и Дженивру сильно беспокоили его намерения и ожидания от предстоящей встречи.
Второе послание от Эша. Чопорный официальный кремовый конверт с графской печатью прибыл спустя пару часов после ее возвращения домой. Содержание также было предельно формально. Бедивер выражал намерения посетить миссис Дженивру Ральстон в удобное для нее время, дабы обсудить взаимовыгодное для обоих предложение.
Если бы записки поступили от других адресатов или при иных обстоятельствах, Дженивру бы это не беспокоило. Вполне понятно, что Бедивер предполагает обсудить вопросы ведения хозяйства и положение дел поместья, вероятно, даже обговорить возможность займа. Спустя неделю после прибытия, полностью войдя в курс дел, обычный джентльмен был бы готов смириться с реальностью их партнерства и даже обнаружил бы в нем положительные черты. Однако не следовало обманываться, полагая, что к Эшу применима категория «обычный джентльмен», следовательно, у нее не было ни малейшего представления о том, что он ждет от этого визита. Они расстались в ссоре, в основе которой лежали причины делового характера, очень быстро ставшие личными.
Дженивра взглянула на стрелки часов. Еще только одиннадцать часов утра. У нее в запасе почти два часа. Оставалось ждать. Да, пожалуй, можно сменить платье. Небольшое, но полезное отвлечение.
Дженивра занялась туалетом. Переоделась в синее платье для приемов, отделанное изящным белым кружевом. Горничная уложила ее волосы в сложную прическу, создав именно тот образ, к которому стремилась Дженивра: респектабельная леди, уверенная в собственных силах. Она едва успела надеть маленькие жемчужные сережки, когда доложили о приходе Генри. Дженивра расправила юбку и перевела дух. Итак, началось.
Генри ожидал ее в гостиной и выглядел безукоризненно, словно с иголочки, в коричневых бриджах для верховой езды и синем сюртуке тончайшего сукна. Золотистые кудри были изящно уложены, в руках букет свежих цветов — необыкновенная редкость для последней недели зимы.
