Карен Хокинс - Невеста в «шотландке»
— Действительно, почему бы и нет.
— Кроме того, необходимость поддерживать их в форме заставляет меня вставать вместе с ребятами. Это прекрасный стимул.
Девон усмехнулся. Он никогда раньше не встречал женщину, которая бы сама себя содержала. Ни разу. До встречи с Кэт Макдональд он всегда думал, что женщина, занимающаяся торговлей, должна быть ужасно грубой и мужеподобной. И вдруг обнаружил, что это лишь добавляет ей очаровательной уверенности.
Она посмотрела на него с любопытством. В бликах солнечных лучей, пробивающихся сквозь ветки, кожа ее казалась гладкой как шелк.
— А у вас сколько лошадей?
Он не знал точно, поэтому просто пожал плечами и ответил:
— Гораздо больше, чем мне может когда-то понадобиться.
— У меня тоже. Я вынуждена просить ребят, чтобы выезжали на лошадях, когда только могут.
— Ребят? — он улыбнулся. — Так вы их называете?
— Ага, — ответила она. — Они и есть ребята.
— Даже Саймон?
— Он самый старший ребенок, — она улыбнулась в ответ. — И, как старший, он ответственен за множество вещей.
— Включая вашу добродетель.
Она перестала улыбаться.
— Никто, кроме меня, не несет ответственность за мою добродетель.
— Думаю, Саймон с вами не согласится. Каждый раз, когда мы встречаемся, он так и сверлит меня взглядом.
— У него манера такая.
— Хм, — недоверчиво ответил он. Он мог узнать вызов, когда тот встречался на его пути, у него самого была сестра, и поведение защитника было ему знакомо. — Ну что же, имейте в виду, что если вы когда-нибудь решите, что вам нужен кто-нибудь, чтобы охранять вашу добродетель, он не подведет. — Девон огляделся. Они ехали по широкой тропе, которой явно часто пользовались. — Куда мы направляемся?
— Эта дорога ведет в деревню. А направо отходит тропа к ручью. Мы можем напоить там лошадей, если желаете.
— Отлично, — сказал он. Он поехал вслед за ней по более узкой тропинке и вскоре услышал журчание воды. Доехав до ручья, он спрыгнул с лошади, привязал Верную к низкой ветке, а потом пошел к Кэт, которая как раз подбирала юбки, и готовилась спешиться. Он протянул руку.
— Кэт покачала головой.
— Спасибо, мне не нужна помощь. — Она ездила на лошади так часто, до пяти раз в день, и хороша бы она была, если бы не могла спуститься без посторонней помощи.
— Тем хуже, — ответил он, протягивая руки, — поскольку я настаиваю.
Она замерла, не зная, что делать. Но, пока она сомневалась, он шагнул вперед. Его теплые руки обняли ее за талию, и он поставил ее на ноги так легко, будто она не была с ним почти одного роста.
Но он не отпустил ее, а просто стоял и улыбался. Она чувствовала тепло его рук сквозь одежду, а его рот был лишь в нескольких дюймах от ее губ. Если бы она захотела его поцеловать, ей пришлось бы лишь слегка приподняться на носках и… К ее огорчению, от этих мыслей тело ее обмякло. Он был необыкновенно привлекателен, с черными волосами и дьявольской улыбкой, — гораздо привлекательнее, чем другие, пытавшиеся заманить ее в свою постель.
А еще этот незнакомец с легкой улыбкой и горящими глазами не пытался удерживать ее против воли. Она была совершенно уверена, что стоит ей двинуться, как он уберет руки и не сделает больше попытки к ней прикоснуться. Именно эта уверенность и заставляла ее стоять, не двигаясь, наслаждаясь почти забытым ощущением мужских рук на своем теле. Ощущением, которое она изо всех сил старалась забыть.
Сент-Джон улыбнулся, и на одной щеке у него появилась ямочка.
— Знаете, о чем я думаю?
— О чем?
— Вы пахнете так же хорошо, как выглядите. Теплым летним днем, и ячменной лепешкой с маслом.
Этот мужчина, похоже, был создан из слов: ласковых, настойчивых, забавных, но неизменно соблазняющих. Впервые с того момента, как она согласилась на верховую прогулку, у Кэт в груди прозвучал сигнал тревоги. Черт возьми! Ей ни за что не стоило соглашаться помочь Малкольму удерживать Девона подальше от замка.
Как будто почувствовав ее затруднение, он протянул руку, и нежным движением убрал волосы с ее лба. Глаза у него потемнели.
— Я думаю еще кое о чем.
— Что вы проголодались и срочно должны ехать домой? — спросила она с надеждой.
Он прыснул.
— Нет. Хотя слово «аппетит» и мелькало у меня в голове.
У нее заалели щеки. — Достаточно, мистер Сент-Джон.
— Вы уверены?
Кэт облизнула губы. Если быть с собой предельно откровенной, то придется признать, что ей скорее нравится ощущать его руки у себя на талии.
Он спросил, как будто прочел ее мысли, — Что плохого в том, что я касаюсь вас?
Она на секунду задумалась. Действительно, почему она не может просто наслаждаться ощущением мужских рук на своей талии? Она заставила себя хоть чуточку расслабиться.
— Думаю, в этом нет ничего плохого. Я просто привыкла к тому, что другие считают, что это плохо.
— Общество — капризная любовница.
— И порочная, — добавила Кэт, вспоминая то время, когда она сама почувствовала на себе всю силу общественного осуждения.
Он сжал ее чуть крепче и притянул чуть ближе к себе, его лицо оказалось в каком-то дюйме от нее, взгляд был полон желания.
— Послушате меня. Когда мы с вами одни, — нет никакого общества. Ни Килкэрна. Ни Саймона. Только Девон и Кэт. Сможете запомнить?
Взгляд его был искренним, и было в нем что-то еще. Кэт прикусила губу.
— Мистер Сент-Джон, я хочу задать вам вопрос.
Он приподнял одну бровь.
— Каковы ваши намерения?
Он посмотрел на нее долгим ищущим взглядом.
— На сегодня?
Она кивнула.
— Сегодня я планирую еще раз поцеловать вас, это вполне достижимая цель, я думаю. Нет ничего плохого в поцелуе между двумя друзьями.
— Друзьями?
— Как мы. Потом, после сегодняшнего дня… — он пожал плечами, глаза его лучились смехом. — Это зависит от вас, хотя должен признаться, я надеюсь, что поцелуй приведет к большему.
Кэт моргнула.
— Ну что же, по крайней мере, честно.
— Не думаю, что вы согласились бы на меньшее.
Конечно, он был прав. Она просто не привыкла, что на нее так откровенно обрушивают правду. Она привыкла, что правда, — это что-то неуловимое и скрытое, то, до чего нужно докапываться самой. Возможно, мистер Девон Сент-Джон несколько отличается от других прожигателей жизни, приезжавших в гости к ее брату. И он был прав в одном, — нет ничего плохого в поцелуе между друзьями. Он же обещал, что она сама будет решать, как далеко зайдет этот поцелуй.
И, кстати, — она украдкой посмотрела на него из-под опущенных ресниц, — возможно, еще один поцелуй удовлетворит ее любопытство и разорвет сеть желания, охватывающую ее при каждом его появлении. Даже сейчас она очень остро осознавала его руки на своих бедрах и его грудь в каком-нибудь дюйме от нее.
