Барбара Картленд - Магия любви
Последовал новый взрыв радостных возгласов. Граф подал Мелите руку, и, миновав собравшихся, они стали спускаться к дому.
Когда жужжащая толпа осталась позади, Мелита спросила:
— Но как они узнали? Почему они были так уверены, что мы поженились?
— На Мартинике новости разносит ветер, — улыбнулся граф. — Возможно, этому есть дюжина разумных объяснений, но я уверен, что первой обо всем узнала Леонор.
— Так я и думала, — просто ответила Мелита.
Тем временем они подошли к дому. Взойдя на веранду, Мелита на миг оцепенела. По гостиной двигалась чья-то тень, и ей почудилось, что это мадам Буассе, но, переступив порог комнаты, она увидела мужчину. При встрече с ними он вскрикнул от удивления и бросился к графу с распростертыми объятиями.
— Вы приехали так быстро! Не представляю, как вы успели получить мое письмо, месье граф.
— Доктор Дюбок! — воскликнул граф. — Что-нибудь случилось?
— Боюсь, что да, — ответил тот.
Взглянув на Мелиту, он сказал:
— Прошу прощения, месье, но я хотел бы поговорить с вами наедине.
— В этом нет необходимости, — возразил граф. — Мелита, позволь мне представить тебе доктора Дюбока, старого друга нашей семьи, а в последние годы — семейного врача. Доктор, это моя жена! Наша свадьба состоялась вчера!
Доктор не мог скрыть своего изумления, услышав неожиданную новость, но лицо его озарилось доброжелательной улыбкой.
— Ваш покорный слуга, мадам. — Он старомодно поклонился. — Мои сердечные поздравления, месье граф. Позвольте пожелать вам всяческого счастья!
— Только что нам этого пожелали наши люди, — снова улыбнулся граф.
— Как бы мне хотелось, чтобы ваше возвращение в Весонн произошло при более благоприятных обстоятельствах, — помедлив, произнес доктор.
— Что же случилось?
— Роз-Мари? — вырвалось у Мелиты, ее вновь охватил страх.
— Нет, мадам. Роз-Мари чувствует себя прекрасно, но поскольку я не хотел, чтобы она видела, как мадам Буассе увозят из дома в таком состоянии, то попросил служанку отвести ее в гости к мальчику, который делает эти прекрасные куклы.
— Вы хотите сказать, что мадам Буассе покинула дом? — тихо спросил граф.
— Об этом я и должен вам рассказать, — ответил доктор. — Сегодня утром за мной прислала ваша служанка, Эжени, она передала, что мадам больна.
У Мелиты перехватило дыхание.
— У меня сложилось впечатление, что она приняла какой-то яд, несомненно, по ошибке, и от этого у нее появились сильные боли и тошнота. Это вполне естественно, но яд повлиял и на ее рассудок.
Граф был напряжен, но не задавал вопросов.
— Вы, конечно же, знаете, месье, — продолжал доктор, — что у семьи мадам Буассе была наследственная болезнь?
— Какая болезнь? — переспросил граф. На лице доктора мелькнуло удивление.
— Я думал, что месье Кальвер упоминал об этом.
— Он ничего мне не говорил. Слегка поджав губы, доктор сказал:
— Перед смертью мать мадам Буассе сошла с ума, ее болезнь была неизлечима!
— Мне никогда об этом не говорили! — воскликнул граф.
— Семья считала это своим несчастьем и старалась не разглашать тайну. Это заболевание передавалось по наследству — ни ее мать, ни ее бабушка не закончили свои дни в здравом рассудке.
— Мне следовало бы узнать об этом раньше, — резко заметил граф.
— Несомненно, — согласился доктор, — но, хотя я за последние годы осматривал мадам Буассе всего несколько раз, она неизменно казалась мне вполне вменяемой.
— А что вы увидели сегодня утром?
— Совсем иную картину, — ответил доктор. — Она не только отравилась каким-то ядом, который, как сказала Эжени, мог попасть в стакан с вином, но и была явно не в своем уме.
Доктор запнулся, и Мелита поняла, что он чем-то обеспокоен.
— Я не выполню своего долга, месье, если не скажу, что в беспамятстве мадам неоднократно говорила, что виновна в смерти вашей первой жены.
На минуту воцарилась тишина, а потом граф промолвил:
— То, что вы сказали мне, доктор, подтверждает сведения, которые я получил вчера.
Все снова замолчали.
— Надеюсь, — нарушил тишину граф, — нет необходимости предавать гласности эту историю?
— Нет, конечно, нет, — ответил доктор. — Я отправил мадам Буассе в больницу, где ей обеспечат самый лучший уход, но, говоря откровенно, я не думаю, что она когда-либо поправится, и скорее всего дни ее сочтены.
Он немного подумал.
— Я не специалист по психическим заболеваниям, но опыт подсказывает мне, что поражение мозга такого рода развивается очень быстро, и я удивлюсь, если мадам Буассе проживет больше месяца.
— Благодарю вас за откровенность, — сказал граф, — и за то, что вашими стараниями моя дочь и, надеюсь, моя жена не пережили ненужного потрясения.
Он бросил взгляд на Мелиту, и она поняла, что он не хотел бы обсуждать все детали этого дела в ее присутствии.
Она коснулась пальцами его руки, выразив этим жестом свою любовь, понимание и сочувствие. Затем она простилась с доктором и вышла из гостиной.
Она бросилась вверх по лестнице в классную комнату. Ее ожидания оправдались: Эжени тихо шила у стола, мгновенно вскочив при появлении Мелиты.
— Вы вернуться, мадемуазель!
— Я вернулась, и граф со мной — мы поженились, Эжени!
— Женились? — Эжени радостно всплеснула руками. — Это хорошая новость, мадемуазель, то есть мадам. Очень хорошая новость. Теперь мастер счастлив, и у нас будет все хорошо.
— Все будет просто замечательно! — пообещала Мелита.
Помолчав, она добавила:
— Я должна поблагодарить тебя, Эжени. Теперь я знаю, что ты спасла мне жизнь.
Эжени кивком дала понять, что услышала ее слова, но ничего не ответила, поэтому Мелита продолжала:
— Ты знала, что мадам была виновницей смерти матери Роз-Мари?
Эжени снова кивнула. Мелита тяжело вздохнула.
— Граф и я безгранично благодарны тебе за заботу о Роз-Мари.
— Она моя малышка, — сказала Эжени. — Если я говорить про мадам, она прогонять меня. Лучше я остаться и ничего не говорить.
— Да, конечно. Ты была права, — согласилась Мелита. — Но теперь все будет по-другому и прекратятся эти ужасные сцены, которые так пугали Роз-Мари.
— Это хорошо, мистрис, очень хорошо. Услышав слово «мистрис», Мелита улыбнулась.
Значит, ее окончательно приняли в этом доме. Теперь она была такой же частью плантации, как и граф, которого все звали «мастер».
— Раз вы поженились, я перенесу ваши вещи, — сказала Эжени. — Очень красивое новое платье, мистрис.
— В коляске есть еще очаровательное подвенечное платье, — похвасталась Мелита.
Она по привычке направилась к своей прежней комнате.
