Джейн Остин - Гордость и предубеждение
– Из этого следует, что этой зимой он больше не приедет.
– Из этого следует только то, что мисс Бингли считает, что ему не следует приезжать.
– Почему ты так думаешь? Наверное, это его собственное решение. Он же сам себе хозяин. Но это еще не все. Сейчас я прочитаю тебе место, которое для меня является особенно болезненным. Скажи мне все, что ты об этом подумаешь, и ничего не скрывай. «Мистер Дарси ждет не дождется увидеть свою сестру, и, по правде говоря, нам не меньше, чем ему, хочется встретиться с ней. Убеждена, что ни одна девушка не способна сравниться с ней красотой, элегантностью и образованностью, а тот восторг, который она вселяет в нас с Луизой, уже превращается в серьезное чувство, потому что мы смеем надеяться, что вскоре она станет нашей невесткой. Не знаю, делилась ли я с вами своими мыслями по этому поводу раньше, поэтому я не могу уехать отсюда, не поведав их вам. Надеюсь, вы не отнесетесь к ним как к безрассудным. У моего брата уже возникли к ней довольно сильные чувства, а теперь он еще получит возможность видеться с ней в обстоятельствах крайне благоприятных, так как ее родственники желают их бракосочетания не менее, чем родственники его; а если я скажу, что Чарльз способен завоевать сердце любой женщины, это не будет экзальтированным преувеличением со стороны любящей сестры. При таких благоприятных для любви обстоятельствах и при отсутствии препятствий для вступления в брак разве ошибусь я, дорогая Джейн, если выскажу надежду на то, что вскоре состоится событие, которое станет залогом счастья стольких людей?» – Ну, и что ты скажешь об этом пассаже, дорогая Лиззи? – спросила Джейн, когда прекратила читать. – Неужели не ясно? Разве тут не сказано достаточно определенно: Кэролайн не рассчитывает и не надеется на то, что я стану ее невесткой, она полностью убеждена в равнодушии ко мне ее брата и, подозревая о моих истинных чувствах к нему, хочет предостеречь меня (очень доброжелательно!). По этому поводу двух мнений быть не может.
– Да, возможно, потому что у меня совсем иное мнение. Хочешь его услышать?
– С огромным вниманием.
– Я изложу его в двух словах. Мисс Бингли видит, что ее брат тебя любит, и хочет, чтобы он женился на мисс Дарси. Она едет вслед за ним в Лондон, надеясь его там удержать, а тебя пытается убедить, что ты ему не нужна.
Джейн с недоверием покачала головой.
– Слушай, Джейн, поверь мне, прошу тебя. Каждый, кто когда-либо видел вас вместе, не может сомневаться в его чувствах. Уверена, что мисс Бингли тоже в этом не сомневается, потому что не такая уж она простушка. Если бы она увидела хотя бы половину такой же любви к себе со стороны мистера Дарси, то сразу же принялась бы заказывать себе свадебный наряд. Но дело заключается в следующем: для них мы недостаточно богатые и недостаточно родовитые; поэтому она так и заинтересована получить мисс Дарси для своего брата, потому что прекрасно понимает, что если между их семьями состоится один брак, ей гораздо легче будет организовать и второй, то есть собственный. Ее план не лишен определенной изобретательности и даже может увенчаться успехом, если ему не будет мешать мисс де Бург. Но, Джейн, дорогая моя, неужели ты действительно думаешь, что раз мисс Бингли сказала о большой симпатии своего брата к мисс Дарси, то отныне он действительно будет о тебе худшего мнения, чем был до того вторника, когда вы расстались, и она способна убедить его любить не тебя, а свою подругу?
– Если бы мы с тобой были одного мнения о мисс Бингли, – ответила Джейн, – то такое твое толкование вполне бы меня удовлетворило и успокоило. Но я знаю, что у тебя нет оснований так плохо о ней думать. Кэролайн не способна обманывать кого-то умышленно; и в этом случае я могу только предполагать, что она обманула сама себя.
– Вот молодец! Лучшего объяснения и не придумаешь, а мое тебя не устраивает. Давай, верь в то, что она сама себя обманывает! Раз ты и для нее нашла оправдание, то смущаться больше нет оснований.
– Но, дорогая моя сестра, если даже представить, что все получится наилучшим образом, то смогу ли я быть счастливой, выйдя замуж за мужчину, все сестры и друзья которого хотят, чтобы он женился на другой?
– Сама решай, что делать, – ответила Элизабет, – и если после серьезных размышлений ты приходишь к выводу, что страдания, вызванные проблемами в отношениях с его сестрами, преобладают над счастьем быть его женой, то я настоятельно рекомендую тебе отказать ему.
– Как ты можешь такое говорить? – сказала Джейн, едва улыбнувшись. – Ты же прекрасно знаешь, что как бы меня не подавляло их неодобрение, все равно я не колеблясь выйду за него замуж.
– Вот уж не ожидала от тебя такого! Ну, раз так, то можешь не рассчитывать на мое сочувствие в этом деле.
– Но если этой зимой он больше не вернется, то моего мнения никто и не спросит. Мало ли что может случиться за полгода!
Элизабет пренебрежительно отвергла такое предположение. Эта мысль казалась ей лишь желанием Кэролайн, за которым скрывался ее собственный интерес, и она ни на минуту не могла представить себе, что такое желание – как откровенно или хитроумно оно было бы выражено – действительно могло повлиять на молодого человека, столь независимого от кого-либо.
Она приложила все усилия, чтобы донести до сестры свои мысли по этому поводу и вскоре с удовольствием увидела, что ее старания произвели хороший эффект. Джейн больше не чувствовала себя подавленной, и у нее постепенно появилась надежда (которая иногда слабела от неуверенности в его любви), что Бингли еще приедет в Недерфилд и выполнит все пожелания ее сердца.
Они сошлись на том, что миссис Беннет должна узнать только об отъезде общества и ничего – о поведении указанного джентльмена. Но даже такие короткие сведения не на шутку ее расстроили, и она все убивалась из-за того чрезвычайно неприятного обстоятельства, что девушки уехали именно тогда, когда между ними и ее дочерьми сложились такие дружеские отношения.
Раздел XXII
Беннеты пригласили на обед Лукасов, и снова большую часть дня мисс Лукас любезно выслушивала мистера Коллинза. Элизабет попутно поблагодарила их. «Это сохраняет ему хорошее настроение, – сказала она, – и я несказанно вам благодарна». Шарлотта заверила свою подругу, что она рада предоставить такую услугу и пожертвованное им время окупится сторицей. С ее стороны это было очень любезно, но доброта Шарлотты достигла большего, чем могла себе представить Элизабет: она была направлена на то, чтобы обезопасить ее от новых ухаживаний мистера Коллинза путем их направления в свою сторону. Вот такая была задумка мисс Лукас; и все признаки были настолько благоприятными, что во время их расставания вечером она почти не сомневалась в успехе, если бы только мистеру Коллинзу не надо было уезжать так скоро. Но здесь она не учла эмоциональности и независимости его характера, потому что именно эти черты позволили ему с достойным уважения хитроумием выскользнуть из Лонгберн-Хауса на следующее утро и поторопиться в Лукас-Лоджау, чтобы броситься ей в ноги. Мистер Коллинз всячески пытался выскользнуть так, чтобы не быть замеченным при этом своими кузинами, ибо убежден был, что если это не удастся сделать, они сразу же разгадают его план, а он не хотел, чтобы об этой его попытке стало известно еще до того, как она увенчается успехом. Хотя он и чувствовал себя достаточно уверенно, потому что Шарлотта радостно отвечала на его ухаживания, все же после неудачи в среду некоторые сомнения присутствовали. Однако встретили его удивительно хорошо. Мисс Лукас, увидев из окна комнаты на верхнем этаже, что мистер Коллинз приближается к дому, тут же оказалась внизу, чтобы совершенно случайно встретить его на аллее. И «встретила» она там столько любви и красноречия, хотя на это даже и не смела надеяться.
