Мэри Гилганнон - Повелительница бурь
Неожиданно ее спутница обернулась.
– Если ты станешь наложницей Дата, он велит не обрезать тебе волосы и позволит ходить в собственном платье.
Фиона стиснула зубы. Она не нуждается в подачках – это только ослабит ее решимость. И все же ей трудно было удержаться от того, чтобы не бросить взгляд на мягкую шерсть платья – оно было единственной вещью, которая еще связывала ее с любимой Ирландией, и расставание с ним стало бы для нее весьма чувствительной потерей.
Бреака подвела ее к сложенному из бревен строению. Из отверстия в крыше тянулась струйка дыма. Внутри рядом с горящим очагом возвышалась горка камней и стояло несколько ушатов с водой. Девушка показала рукой на деревянную скамью у одной из стен.
– Разденься и сложи свои вещи сюда.
Фиона сняла башмаки, потом платье, и все это время Бреака следила за ней упорным взглядом своих голубых глаз. С тех пор как викинг видел ее обнаженное тело, Фионе еще не приходилось быть объектом столь пристального внимания. В этом взгляде не было никакого вожделения – одно только холодное любопытство, и от этого Фиона казалась себе коровой, которую на летней ярмарке оценивает покупатель.
Бреака зачерпнула ковшом воду в одном из ушатов и плеснула ее на голову новой служанке. Фиона взвизгнула и откинула с лица мокрые волосы. Не успела она отдышаться, как девушка обрушила на нее второй ковш воды.
Убедившись, что на Фионе не осталось сухого места, протянула ей пригоршню полужидкого мыла, сильно пахнущего хвоей. После того как девушка растерла эту скользкую массу по голове и телу, Бреака окатила ее водой, а потом помогла вытереться грубой тканью.
Вымывшись, Фиона снова надела на себя платье Дювессы и кое-как расчесала волосы. Было чудесно чувствовать себя чистой, но за этим чувством довольства скрывалась тревога. Сколько еще времени это роскошное платье и ее волосы останутся при ней?
К удивлению Фионы, на обратном пути они, не доходя до дома викингов, свернули к невысокому глинобитному строению, которое скорее походило на хлев. Войдя внутрь, Бреака протянула руку и указала на ряды разложенных на полу тощих матрацев.
– Вот здесь мы спим, – сказала она.
Фиона уныло обвела взглядом голые мрачные стены помещения. Сможет ли она вынести все грядущие трудности?
– Я предупреждала тебя. – Рыжеволосая рабыня взяла Фиону за руку и снова повела ее к дому.
– Советую еще раз подумать. Если уж ты не хочешь отдаться Дату, тогда, может быть, Сигурду?
Открыв дверь, они вошли внутрь. Увидев стоящую у очага Мину, Фиона подумала, что Бреака прервет разговор, но девушка продолжала говорить как ни в чем не бывало.
– После смерти Кнорри Сигурд станет ярлом, а ярл вполне может взять себе и вторую жену. Если ты будешь хорошо удовлетворять его, то лучшего тебе нечего и желать. Он обожает сыновей; когда ты родишь ему сына, он ни за что от него не откажется.
– Сигурд? – Фиона вздрогнула. – Да он ненавидит меня.
– Тогда как насчет Кнорри? В последнее время старый ярл побаливает, но все еще мужчина хоть куда.
– Но он же старик, – запротестовала Фиона, – и вряд ли сохранил мужские силы.
– Зато, если ты сможешь пробудить их в нем, он будет тебе чрезвычайно признателен, – ехидно заметила Бреака. – Хотя он и стар, но, возможно, проживет еще много лет и успеет одарить тебя кучей всяких полезных вещей, в том числе свободой.
В этот момент Мина повернулась к ним, и Фиона покраснела. Благодарение святым, подумала она, что норманнские женщины не говорят на гэльском.
Перед тем как войти в духоту дома, Даг глубоко втянул в легкие свежий воздух. Оказавшись внутри, он подошел к очагу, взял кусок ржаного хлеба, потом зачерпнул ложкой творог и, сев на скамью у одного из столов, собрался поесть, когда к нему, почесывая живот, подошел Бродир.
– Так что же ты сделал с этой ирландской сучкой? – небрежно бросил он. – Неужели она все еще спит? Небось так нагонял ее ночью, что она до сих пор не может прийти в себя?
Даг пожал плечами.
– Она давно встала и работает вместе с другими женщинами под присмотром Мины.
– Мина? – Бродир сощурил глаза. – Ты хочешь сказать, что с самого начала собирался сделать из чужестранки домашнюю прислугу, засадить ее за прядение и выпечку хлеба?
Даг бросил на собеседника предостерегающий взгляд.
– Она обучена таким вещам.
Бродир фыркнул.
– Эта женщина создана для любви и ни для чего другого. Почему ты не захотел оставить ее при себе для постельных утех?
На щеках Дага заходили желваки. Именно этого он и боялся. Нужно как-то отвадить Бродира, не вмешивая снова ирландку в свою жизнь.
– Теперь ее судьбой распоряжается Мина, – твердо произнес он.
– Но ночью… – глаза Бродира источали похоть. – Кто будет распоряжаться ею ночью? Предупреждаю, если она не будет спать в твоей кровати, я обязательно затащу ее в свою. – Бродир тряхнул сальными волосами и зашагал прочь.
Некоторое время Даг стоял без движения. Не прошло и двух часов с тех пор, как он разговаривал с Миной, а план его уже был под угрозой.
Он перевел взгляд на дверь: Фиона и рыжеволосая служанка пошли в дом как раз в тот момент, когда Бродир выходил из него. Даг успел увидеть, как викинг коснулся боком ирландки, едва не сбив с ног, и тут же быстро протянул руки, словно желая удержать. Но вместо того, чтобы взять девушку за руку, он схватил ее за талию, как бы ненароком скользнув другой рукой по груди.
Через мгновение Даг уже был на ногах. Он заметил, как лицо ирландки вспыхнуло отвращением и гневом, а рука ее взметнулась вверх. Она отвесила Бродиру полновесную оплеуху; в ответ тот только рассмеялся, а затем, все так же продолжая смеяться, выпустил ее из рук и вышел за дверь.
Пока Даг приближался, ирландка не сводила с него вызывающего взгляда; глаза ее горели гневом. Хотя Даг и оценил то, как быстро и без колебаний она ответила на выходку Бродира, он все же был возмущен, поскольку ему снова пришлось вмешаться, чтобы защитить ее.
Подойдя почти вплотную, Даг уловил хвойный запах мыла, который струился от волос Фионы, и заметил розовое сияние, исходящее от ее кожи: оно еще больше усиливало ее очарование. Он желал эту женщину до безумия – что же удивительного в том, что и другие мужчины не оставались к ней равнодушными?
– Я предупреждала тебя, Даг, – раздался у него за спиной голос невестки. – Нелегко будет держать остальных подальше от нее. Но может быть, после того, как я обрежу ей волосы, она не будет так уж привлекательна…
– Ее волосы? – Даг поморщился, как от боли. – Ты в самом деле собираешься сделать это?
– Отчего же нет?
– Но ведь они так красивы, – запротестовал Даг. – Не пойму, какая в этом нужда.
