Мэри Бэлоу - Свет первой любви
Граф с удовольствием отплатил бы ей той же монетой. Он был просто в ярости – из-за ее вызывающего поведения, из-за обвинений, из-за презрения к нему. «Лучше бы убила себя…» А еще совсем недавно ее инстинкт самосохранения оказался гораздо сильнее – когда она действительно была в опасности. Тогда она не предпочла умереть. Хотелось бы ему бросить ей это в лицо. Но Кеннет чувствовал, что не может с такой безоглядностью выказать Майре свое презрение. Граф поднял брови и холодно посмотрел на нее.
– Полагаю, вы высказались достаточно красноречиво, – проговорил он. – Но если обнаружится, что вы в положении, вам придется, конечно, вынести много унижений.
Она на мгновение отвела взгляд.
– Я уж лучше стану жить в бесчестии…
– Но я этого не позволю! – возразил граф. – Мое дитя никогда не будет бастардом, Майра. Если дойдет до этого, сопротивляться моей воле будет бесполезно. Вы проиграете. – По крайней мере, в этом-то она его не переубедит, мысленно добавил Кеннет.
– Надменность вам к лицу, – отозвалась она. – Этому соответствует и ваша внешность, и ваше положение. Вы, наверное, были на редкость хорошим офицером?
– Мои подчиненные знали, что лучший способ иметь со мной дело – выполнять мои приказания.
Майра улыбнулась, и ей даже удалось сделать вид, что слова графа ее позабавили.
– Ах, но я-то ведь не ваша подчиненная, Кеннет!
Граф прекрасно понимал, что Майра совершенно не похожа на его бывших подчиненных. Но ему не хотелось вспоминать, какое она вызвала у него желание, когда он согревал ее и даже еще раньше. Такие воспоминания только усложнят все дело.
– Я позволю вам поступить по вашему желанию, Майра, коль скоро целая неделя размышлений не привела вас в чувство. Я позволю вам поступить так потому, что ваши желания совпадают с моими. Но все это при одном условии: если ночь, проведенная в хижине, не возымеет последствий. В противном случае вам придется послать за мной – и без промедления. Мне хотелось бы получить ваше согласие.
– Вы ведь лихой кавалерист, Кеннет, – сказала вдруг Майра. – Так что вам придется то и дело охаживать меня хлыстом, точно свою лошадь. Иначе со мной не управишься.
Слова эти прозвучали так неожиданно, что Кеннет, откинувшись на спинку, невольно улыбнулся.
– Вряд ли мне понадобится хлыст, – сказал он и тут же усомнился в этом.
– Великолепно! – Майра закатила глаза. – Выходит, вы собираетесь воспитывать меня при помощи ваших чар?
Тут уж граф не удержался от смеха. Минуту спустя, прежде чем проводить Майру обратно в бальный зал, он вполголоса проговорил:
– Если вы в положении, то выйдете за меня замуж. Хотя бы ради ребенка. А если попытаетесь поступить иначе, видит Бог, вы узнаете, каков я в гневе.
Майра не встала. Даже в такой мелочи, как переход из столовой в зал, она решила проявить самостоятельность.
– Я посижу с Хэрриет Линкольн, – сказала она, кивая в сторону соседнего столика. – Благодарю за то, что проводили меня поужинать, милорд, и доставили удовольствие – позволили насладиться вашим обществом. Это для меня большая честь.
Граф церемонно поклонился.
– Это вы мне доставили удовольствие, мисс Хейз, – сказал он и направился в соседнюю комнату, кивая и улыбаясь встречным. Удары сердца отдавались у него в ушах. Ему хотелось убить кого-нибудь. Или, по крайней мере, подбить кому-нибудь глаз, сломать нос, выбить несколько зубов. Но ничего подобного граф сделать не мог – пришлось пригласить на танец юную мисс Пеналлен.
Майра старалась дышать ровно, пытаясь успокоиться. Она надеялась, никто в комнате не заметил, что они с Кеннетом занимались отнюдь не светской болтовней. Она невольно улыбнулась. А он улыбался постоянно. Поссориться с улыбающимся человеком – дело довольно трудное.
«Лучше я выйду замуж за жабу», – подумала Майра. Но эта не слишком серьезная мысль привела ее в еще большее раздражение. Она заставила себя улыбнуться, готовясь встать и присоединиться к Хэрриет и мистеру Мизону, сидевшим за соседним столиком. Но кто-то быстро опустился на только что освободившееся место графа Хэверфорда.
– Держитесь от него подальше! – тихо проговорила виконтесса Энсли и тоже улыбнулась.
Майра вскинула брови.
– Вы прекрасно поработали, – продолжала Хелен. – Вы умудрились наладить отношения с моим братом, едва он успел сюда вернуться. Разумеется, главная заслуга принадлежит сэру Эдвину Бейли. Без сомнения, вы занимались только тем, что поощряли его искать примирения. – Говорила виконтесса с сарказмом в голосе.
– Сэр Эдвин Бейли теперь является владельцем Пенвита, – твердо проговорила Майра. – Он утверждает свой авторитет так, как находит нужным. А вы, Хелен, когда-то были готовы забыть старую вражду. И мне казалось, вы будете рады, что она, наконец, окончена.
На мгновение глаза Хелен сверкнули, но она не забыла сохранить на лице улыбку.
– Как вам повезло, – продолжала она, – что сэр Эдвин решил – без всякого поощрения с вашей стороны, разумеется, – отправиться домой в самый разгар бала, а Кеннет пожелал потанцевать с вами во второй раз! Более того: он даже проводил вас домой, поскольку вы слишком беспокоились за свою матушку и не могли остаться в Данбертоне. И вам очень повезло, что он не смог вернуться домой и был вынужден заночевать в Пенвите. Можно даже подумать, что все это было спланировано заранее.
– Вы полагаете, что буран я тоже запланировала? – с презрительной усмешкой спросила Майра. Она не ожидала, что тогда, в Данбертоне, Хелен отнесется к ней так враждебно; не ожидала она и нынешней холодной ярости.
– Полагаю, что теперь мы услышим о том, что ваша помолвка, к несчастью, расторгнута, – продолжала Хелен. – Интересно, кто проявит инициативу? Если сэр Эдвин, это будет унизительно для вас, если вы – позорно. Вам предстоит сделать трудный выбор, мисс Хейз. Но конечно, все это окупится, если удастся сорвать более солидный куш. Мой брат – весьма заманчивая партия, не так ли?
Майра нахмурилась и опустила глаза, чтобы поправить салфетку рядом со своей тарелкой. Она не очень-то поняла смысл этой тирады. В отличие от своих братьев Майра и Хелен почти не общались в детстве. Они старательно избегали друг друга.
– Вы ожесточились из-за того, что случилось с Шоном? – спросила Майра.
– Ожесточилась? – Хелен даже подалась вперед. – Потому что он любил меня и женился бы на мне, если бы его не заставили отказаться от этого, так? Вы, конечно, можете сказать, что это мой отец и брат заставили его отказаться от меня, но не воображайте, будто я не знаю, кто нас предал. Кому вы рассказали? Кеннету? Неужели уже в то время вы пытались завоевать его расположение? Я всегда это подозревала. Но у вас не очень-то это получилось, ведь так?
