Джулия Куин - Все в его поцелуе
– Надеюсь, это означает, что у него было не слишком много книг. Я подозреваю, что она могла спрятать один намек в другой.
– Здесь нам не повезло. Мой дедушка хотя и не очень любил книги, но очень заботился о соблюдении приличий, а ни один уважающий себя барон не мог иметь дом без библиотеки или библиотеку без книг.
– У нас уйдет вся ночь, чтобы просмотреть каждую книгу, – со стоном произнесла Гиацинта.
Он сочувственно улыбнулся, и сердце ее бешено заколотилось.
– Может быть, когда вы увидите библиотеку, что-нибудь вдруг покажется вам интересным. Со мной часто так бывает. Особенно когда я этого не ожидаю.
Гиацинта кивнула, все еще не понимая, откуда взялось странное ощущение легкого головокружения.
– Я именно на это и надеялась. Но боюсь, Изабелла была довольно скрытной. Или... не знаю... может, это выходило у нее случайно, но это потому, что я не могу точно перевести все слова. Но мне кажется, что если мы не найдем бриллиантов, то хотя бы еще какую-нибудь зацепку.
– Почему вы так считаете?
– Я почти уверена, что нам следует заглянуть в библиотеку и найти там определенную книгу. Но я не знаю, как она могла спрятать бриллианты между страницами книги.
– Она могла вырвать все страницы и оставить переплет в качестве тайника.
– О, я об этом не подумала! Придется удвоить усилия. Я думаю – хотя не уверена, – что это будет книга по естествознанию.
– Это позволит сузить поле поиска, – кивнул он. – Я давно не был в этой библиотеке, однако не припоминаю, чтобы там было много научных трудов.
Гиацинта попыталась вспомнить слова-зацепки.
– Что-то связанное с водой. Но думаю, что это была биология.
– Отличная работа, – сказал он. – И если я еще этого не говорил, то я вас благодарю.
Его комплимент был таким неожиданным, что Гиацинта чуть было не споткнулась.
– Если честно, я не знаю, чем мне заняться, когда все это закончится. Этот дневник так приятно отвлекает!
– А от чего вам нужно отвлекаться?
– Не знаю. Разве это не грустно? Он покачал головой и улыбнулся:
– По-моему, это нормально.
Но Гиацинта не была так уж убеждена в этом. До того как в ее жизни появился дневник и возбуждающее желание найти бриллианты, она не замечала, какой однообразной была ее жизнь. Одни и те же вещи, те же люди, та же еда... Девушка даже не понимала, как отчаянно она жаждет перемен. Может, это еще одно проклятие Изабеллы Маринцоли Сент-Клер. Может быть, ей и не хотелось перемен до того, как она начала переводить дневник. Но теперь... У нее появилось ощущение, что ничто уже не будет как прежде.
– Когда мы снова пойдем в Клер-Холл? – Надо было срочно менять тему.
Его вздох был больше похож на стон.
– Боюсь, что вы это плохо воспримете, но я собираюсь пойти туда один.
– Очень плохо.
– Я так и думал. – Он посмотрел на нее искоса. – В вашей семье все такие упрямые, как вы?
– Нет, но иногда с ними это случается. Особенно с моей сестрой Элоизой. Вы с ней не знакомы. И с Грегори. Его никому не превзойти по этой части.
– Почему-то я подозреваю, что за все, что он вам сделал, вы отплатили ему сполна, а возможно, и в десятикратном размере.
– Вы хотите сказать, что не верите, будто я могу подставить другую щеку?
– Ни на секунду.
– Что ж, это правда. – Однако Гиацинта не собиралась долго останавливаться на этой теме. – А еще я не могу сидеть спокойно во время проповеди.
– Я тоже.
– Лжец! Вы даже не пытаетесь. Мне говорили весьма авторитетные люди, что вы вообще никогда не ходите в церковь.
– За мной наблюдают авторитетные люди? – Он улыбнулся. – Это вдохновляет.
– Ваша бабушка.
– А, это все объясняет! Вы поверите мне, если я скажу, что моя душа уже давно и окончательно погибла?
– Абсолютно, но это не причина заставить нас всех страдать.
В его глазах появился насмешливый блеск.
– Неужели это такое мучение – находиться в церкви без моего успокаивающего присутствия?
– Вы поняли, что я имела в виду. Это нечестно, если меня заставляют туда ходить, а вас – нет.
– С каких это пор мы с вами такая пара, что у нас все должно быть одинаково?
Это заставило ее замолчать. А он, видимо, никак не мог остановиться и продолжал ее поддразнивать.
– Уверен, что ваша семья не придает этому такого значения.
– О! Это! – воскликнула Гиацинта.
– Это?
– Они.
– Они не такие уж и плохие, – подхватил Гарет.
– Думаю, они всему придают значение. Наверное, мне следует извиниться.
– Не нужно.
Гиацинта вздохнула. Она уже привыкла к тому, что ее семья часто предпринимает попытки выдать ее замуж, но она понимала, что мужчина должен был при этом чувствовать себя несколько неловко.
– Вам станет легче, если вы узнаете, что вы не первый джентльмен, которому пытались меня навязать.
– Как мило вы это сказали!
– Но, если задуматься, это нам даже на руку, если они думают, что мы можем с вами пожениться.
– Как это?
Ее мозг лихорадочно заработал. Она все еще не была уверена, что хочет заполучить его. А если он ее отвергнет, это будет жестоко и невыносимо.
– Значит, так, – говорила она, – нам придется провести много времени в обществе друг друга, по крайней мере до тех пор, пока мы не закончим дело с дневником. Если моя семья думает, что в конце путешествия маячит церковь, меньше вероятности, что они будут чинить нам препятствия. – Ей показалось, что Гарет обдумывает сказанное ею, но он молчал, поэтому говорить пришлось ей. – Правда в том, – как можно небрежнее сказала она, – что они спят и видят, как бы сбыть меня с рук.
– По-моему, вы несправедливы по отношению к своей семье, – мягко сказал Гарет.
Гиацинта открыла рот от удивления. Такого ответа она не ожидала.
– Ну...
Он повернулся к ней, и ее поразило выражение его лица.
– Вам повезло, что они у вас есть.
Ей вдруг стало неловко. Гарет смотрел на нее так пристально – казалось, что мир вокруг них исчез и они остались одни в Гайд-парке, разговаривая о ее семье...
– Да, конечно, – наконец согласилась Гиацинта.
– Они любят вас и желают вам только добра, – резко сказал он.
– Вы хотите сказать, что «добро» – это вы?
– Я не это имел в виду, и вы это понимаете.
– Извините. – Его ответ привел ее в замешательство, и Гиацинта отступила.
Но Гарет, оказывается, еще не все сказал.
– Вы должны Бога благодарить за то, что у вас такая большая и любящая семья.
–Я...
– Вы имеете представление о том, сколько родственников в этом мире у меня? Имеете? – требовательно спрашивал он. – Это моя бабушка, и я готов отдать за нее свою жизнь.
Гиацинта еще никогда не видела, чтобы он так страстно выражал свои чувства. Обычно Гарет был спокойным и невозмутимым. Даже в тот вечер, когда его расстроила неожиданная встреча с отцом, он показался ей довольно легкомысленным...
