Мэри Уайн - Искушение невинности
Повелительные нотки в его голосе — было так соблазнительно ему подчиниться! Блеск глаз, значение которого она поняла не умом, но сердцем. Желание знать, что тебя любят. Оно было скрыто за маской сурового воина, которую он надевал, служа долгу — ему он был верен всю жизнь.
Чувство долга было знакомо и Бриджет, Она никогда не забывала, чего именно от нее ждут близкие.
— Как скажете, Керан.
Он долго не отвечал, застыв на месте. Но сердце Бриджет забилось сильнее, и она внезапно всей кожей ощутила прикосновение каждого пальца Керана, соприкасавшегося с ее собственными. Он глубоко вздохнул.
— Похоже, мне придется научиться просить у вас то, чего мне хочется, когда мы наедине.
Он нежно поцеловал ее стиснутые пальцы.
— Нам нужно идти к ужину. Подозреваю, что священник откажется благословить трапезу, пока не появимся мы с вами.
Блеск его глаз сказал Бриджет, что он с легкостью забыл бы об ожидающем их ужине. Но ее снова охватило чувство вины, которое уже терзало ее сегодня.
— Нехорошо, что мы заставляем себя ждать. Люди проголодались.
— Полагаю, вы правы. Вам придется научить меня хорошим манерам. Наверное, они сильно отличаются от того, к чему я привык в армии.
Бриджет улыбнулась, а потом и рассмеялась. Просто не хотелось сдерживать смех. Они подошли к двери, и угасающий свет дня осветил лицо Керана. Оно снова было веселым и даже легкомысленным — таким она видела его с сестрой. Уголки губ приподнялись, блеснули зубы.
— Вы мало улыбаетесь, Бриджет.
— Я мало улыбаюсь? Кажется, вашей улыбки я не видела вообще ни разу.
По крайней мере настоящей улыбки, не издевательской.
Керан пожал плечами, могучие плечи расслабленно опустились. Он увлек ее за собой в коридор.
— Командир должен сосредоточиться на том, что происходит вокруг; ему совсем не до веселья.
Он по-прежнему крепко держал ее за руку. Пожатие, которое казалось таким многозначительным. Мать, бывало, тоже держала ее за руку, но это было совсем другое…
— Наверное, именно это и требуется человеку вашего положения.
Он внимательно изучал ее лицо.
— Но вам это не очень-то нравится, не так ли, Бриджет?
Она попыталась вырвать руку. Его улыбка померкла, но только на миг. Потом уголки губ снова взлетели вверх, и пальцы начали нежно поглаживать ее кулачок.
— Вы слишком напряжены. Наш союз был заключен три года назад. Я нахожу странным, что вы все еще смущаетесь в моем присутствии.
— Эти три года вы были вдали от меня. Думать, что я невеста, совсем не то, что быть ею на самом деле.
Он кивнул, но глаза смотрели подозрительно. Бриджет снова попыталась освободиться. Бесполезно! От огорчения она вдруг снова вспылила.
— Я знала исключительно общество матери. Если вы искали жену, привычную к мужской компании, придворная леди составила бы вам отличную партию.
Он остановился и обернулся к Бриджет. Выпустил ее руку, но потянулся к ее лицу. Бриджет попыталась оставаться спокойной, да не сумела. Ноги сами попятились, прежде чем ум приказал оставаться на месте. Она натолкнулась спиной на стену и даже застонала от отчаяния.
— Я такая глупая, — выдохнула она.
Керан рассмеялся. Но это было не то веселье, каким встречают хорошую игру актеров. Она слышала низкий, волнующий мужской смех. Стоя к ней лицом, он оперся обеими руками о стену, словно беря ее в плен.
— Вы правы, Бриджет, — отдаю вам должное. Вы не противитесь нашему союзу, просто выказываете норов…
— Сэр, это лошади бывают норовистыми.
Он прищурился, вглядываясь в лицо Бриджет. Она застыла в напряженном ожидании, ее кожа снова загорелась и сделалась невероятно чувствительной. Его взгляд задержался на ее губах, и она поспешно облизнула нижнюю губку, прежде чем поняла, куда он так пристально смотрит. Керан уже не улыбался. Его рот застыл в жадной гримасе.
— И вы тоже, Бриджет. Не нравится это слово — мой вам совет, ведите себя по-другому.
— Это вы бросили меня тогда одну, милорд.
Она намеренно назвала его титул. Очень уж близко он стоял, и в Бриджет мало-помалу просыпалось желание. Нужно бы отступить подальше, пока она совсем не изнемогла, пока решимость последовать приказу матери не растворилась в огненном океане страсти.
— Не отступи я тогда, прижал бы вас к стене и взял, не заботясь о том, чисты вы или нет.
Какое дерзкое заявление! Но он, похоже, прав. И говорил искренне.
— Тогда вы должны оставить меня и сегодня, пока соблазн не взял над вами верх.
Он усмехнулся. Лукавая усмешка и жадный взгляд.
— Вы рассуждаете мудро. Однако вынужден признать — вы часто провоцируете меня вести себя очень неразумно… Бриджет.
Наклонившись, он закрыл ей рот поцелуем. Руки по-прежнему опирались о стену рядом с ее плечами, но поцелуй от этого не стал менее впечатляющим. Этот поцелуй был дерзким и требовательным. Язык дразнил ее тесно сомкнутые губы. Ладони обняли ее лицо. Словно против собственной воли, Бриджет раскрыла губы. Желание заставляло ее действовать. Она не могла лгать самой себе — ей это нравилось. Протянув руки, она стала гладить могучие мускулы груди, а потом обняла его за плечи.
Прикосновение было сущим блаженством. От восторга перехватило дыхание. Она чувствовала, как забилась в мучительном возбуждений ее женская плоть, и это тоже приводило ее в восхищение. Их языки сплелись.
Кто-то деликатно откашлялся. Громкий звук, который должен был положить конец их поцелую. Руки Керана чуть сжали ее лицо, прежде чем он оторвался от ее губ. Бриджет была страшно разочарована. Хоть плачь! И в темных глазах Керана она увидела сердитым огонек.
— Прошу прощения, лорд Риппон, но к воротам приближается отряд.
Голос Синклера хлестнул, словно кнутом.
Лицо Керана посуровело. Перед ней снова стоял командир. Развернувшись, он загородил ее широкой спиной. Жест ее поразил — знак галантности, желание защитить. Кроме того, она была рада, что Синклер ее не видит. Бриджет закрыла рукой губы, потому что они уже успели распухнуть и блестели. Ей не хотелось, чтобы посторонний рыцарь видел, как отчаянно она краснеет.
— Какие на них цвета?
Синклер смущенно вздохнул. Бриджет выглянула из-за плеча Керана. Почему он медлит с ответом? Но лицо Синклера было непроницаемым.
— Это леди Джастина.
По лицу Керана пробежала тень. Уголок рта дернулся. Новость была ему неприятна. Точнее, он просто рассердился.
— Вот черт, — пробормотал он.
Синклер невозмутимо выдерживал гнев хозяина. Керан решительно направился к дверям. Каблуки выбивали искры из каменного пола — так он был рассержен. Сведенные плечи, наклон головы — все выдавало его неудовольствие. Он не замедлил шага, и Бриджет пришлось следовать за ним чуть ли не бегом, чтобы не отстать. Он бросился вверх по ступенькам, вырубленным в крепостной стене. Ступени были крутыми, и Бриджет пришлось приподнять подол, чтобы не наступить на платье.
