Вики Дрейлинг - Желание неистового графа
Лора покачала головой.
– Я знаю. Но есть еще одно обстоятельство.
– Что такое, милая?
– Боюсь… боюсь, что я не могу иметь детей.
– Мой дорогая, твой муж был очень болен.
На глаза Лоры навернулись слезы.
– Нет, в отличие от сестер мои месячные всегда отличались нерегулярностью. Мы с Филиппом хотели завести ребенка. Через четыре месяца после свадьбы я была почти уверена, что забеременела, и сказала об этом по секрету сестре Рейчел. Сообщить Филиппу думала в конце недели. Но три дня спустя мои надежды рухнули.
– Моя дорогая, твой муж был в возрасте.
– Но он обладал мужской силой. Как я могу повторно выйти замуж, зная, что, возможно, никогда не подарю своему избраннику наследника?
– В таком случае я рекомендую тебе полагаться на удачу.
– Вы не понимаете. Как я могу позволить мужчине ухаживать за мной, зная, что, скорее всего, никогда не рожу ребенка? Когда я должна буду сообщить ему столь интимную подробность? А если не сообщу, значит, обману.
– Волнения всякого рода естественны для любой женщины перед замужеством, – заявила леди Аттертон.
– Но у меня есть все основания подозревать, что я бесплодна, – сказала Лора. – Это другое.
Леди Аттертон взяла ее руки.
– Может, и нет. Обещай мне: если подвернется подходящий мужчина, ты не откажешься от второго шанса найти любовь. Дай мне слово!
– Обещаю обдумать ваш совет, – сказала Лора.
– Я прожила много лет, – продолжила леди Аттертон. – И больше всего жалею о возможностях, которые упустила из-за боязни. Не повтори этой ошибки!
Покинув дом Лоры, Вирджиния бросила веер на кожаное сиденье кареты. Страхи Лоры были понятны. При нерегулярных месячных беременность могла сразу не наступить, но Вирджиния не верила, что она невозможна. При всем своем восхищении принципами Лоры, она полагала, что молодая женщина зря винила себя в том, что не забеременела от мужа. Филипп был чудесным человеком, но он знал: его здоровье не в порядке, когда сделал предложение Лоре. Для бесприданницы это была, безусловно, отличная партия. Но отказываться от второго шанса устроить свое счастье с ее стороны чертовски глупо.
Вирджиния не отказалась от своего плана просватать парочку. Судя по словам Лоры, они проводили много времени вместе из-за этого бездельника Джастина. Сегодня она нарочно поведала Лоре о родителях Беллингема и ежегодных детских представлениях. Она добавила рассказу немного драматизма: пусть в глубине души Лора поймет, что Беллингем хороший человек. Ему просто нужна разумная женщина, которая помогла бы ему преодолеть его страхи. А где найдешь женщину заботливее, чем Лора?
Нужно поскорее сделать так, чтобы они оказались в интимной обстановке. Как жаль, что она не может запереть их вдвоем в будуаре. Абсурдность ее плана заставила Вирджинию хмыкнуть. Но подходящий случай непременно возникнет. Может быть, поездка в карете на раут вдвоем? О, она слишком хорошо помнила полную страсти поездку в экипаже со своим Альфредом. Да, это сработает. Вирджиния прошла к буфету и плеснула себе немного шерри. И, подняв бокал, провозгласила:
– За кареты!
6
Субботний вечер
– Джастин, сегодня ты вернешься домой в карете графа, – объявила Лора.
Он закатил глаза.
– Глупости. Джордж привезет меня в своей двуколке.
– Нет, домой тебя доставит Беллингем. Не согласишься – останешься дома.
Джастин плюхнулся в кресло и закатил глаза.
– Перестань обращаться со мной, как с ребенком.
– Ты никуда не поедешь, если не согласишься, – твердо сказала Лора.
– Я согласен, – пробурчал он, добавив еще что-то нечленораздельное.
– Лорд Беллингем оказывает тебе честь, пригласив к себе домой.
– Ты всегда его защищаешь, хотя и наслышана о его репутации.
Лора с трудом удержалась от ответа. Джастин на днях продемонстрировал графу не лучшую сторону своего характера. Но она не станет говорить об этом, чтобы Беллингем не видел их ссору.
Лора достала шитье. Она вышивала крохотное платьице для своей третьей сестры Мэри, которая ждала летом рождения первенца. Лора вздохнула. Она испытала зависть, услышав чудесную новость Мэри. И не в первый раз. У Рейчел родилось уже двое детей, и у Деборы имелась маленькая дочка. Джудит, самая младшая, пока была не замужем. Многие годы Лора твердила себе, что ей повезло воспитывать Джастина, однако временами было трудно смириться с тем, что сама она никогда не узнает радость шевеления ребенка в лоне.
У нее была замечательная любящая семья, но Лора скучала по тем дням, когда Филипп водил ее гулять, останавливаясь в тени, чтобы поцеловать. Но грезы о прошлом не вернут его назад, нужно продолжать жить.
Раздался стук дверного молотка. Лора встала и торопливо подошла к зеркалу, чтобы пощипать щеки. Расправила юбки, повернулась и увидела неодобрительный взгляд сына.
– В чем дело?
– Ты для графа прихорашивалась? – спросил Джастин.
Она не могла в этом сознаться.
– Конечно, нет. Просто последние дни у меня бледный цвет лица, и я хотела добавить немного румянца.
Джастин снова пробормотал под нос что-то нечленораздельное. Ну да ладно.
Снаружи послышались громкие шаги.
– Запомни мои слова, – сказал Джастин. – Он сменил, как я слышал, не одну дюжину любовниц.
– Замолчи, – шикнула Лора, усаживаясь на диван.
Джастин медленно покачал головой.
В дверь постучали. Вошел Рид и объявил:
– Граф Беллингем.
Лора встала вместе с сыном. По необъяснимой причине она чувствовала себя немного взволнованной. Беллингем вошел, и у нее почему-то перехватило горло. Было невозможно не поддаться очарованию, точнее, гипнозу, его сияющих голубых глаз.
– Миледи, – произнес он тем отчетливым голосом, который преследовал ее с того дня, когда он впервые ворвался в ее гостиную, словно один из его воинственных предков.
Граф поклонился, а когда выпрямился и посмотрел на нее из-под ресниц, по его губам скользнула улыбка.
У Лоры затрепетало сердце, как у юной девушки перед первым танцем, и запылали щеки. Опомнившись, она сделала книксен.
Беллингем повернулся к Джастину, но Лора не осмелилась взглянуть на сына из страха, что тот заметит ее реакцию на графа.
– Джастин? Или предпочитаешь Чесфилд? – осведомился Беллингем.
– Чесфилд, – ответил юноша.
Лора тронула на груди свой золотой крестик и прикусила губу. Ей не хотелось, чтобы Джастина называли Чесфилдом, хотя ему исполнилось семнадцать. Лора сознавала, что должна потихоньку отпускать вожжи. Но каждая уступка давалась ей с большим трудом и воспринималась как укол в сердце.
